Советский Союз продолжал в конце 1936 года оставаться единственной страной (кроме Мексики), оказывающей помощь республиканской Испании. К 6 декабря 1936 года из СССР было доставлено в общей сложности 136 самолетов, 106 танков Т-26, 30 броневиков, 174 артиллерийских орудия, 3750 пулеметов, 340 гранатометов, 60 183 винтовки, 120 тысяч ручных гранат, 28107 авиабомб, 1010 пистолетов, 692552 артиллерийских снаряда, 150 миллионов патронов, 150 тонн пороха, 6200 тонн ГСМ и запчастей.

Стратегические планы сторон к декабрю были следующими. Мятежники намеревались ударить на северо-восток от Мадрида, чтобы несколько округлить свои фланги и перерезать коммуникации республиканцев с их частями на горных хребтах Сомосьерра и Сьерра-Гуадаррама. Это грозило окружением Мадрида с севера и потерей источников энерго- и водоснабжения города, которые как раз были расположены в районе вышеназванных горных цепей.

Республиканцы опять, как в октябре-ноябре стремились ударить по южному флангу осаждающей Мадрид группировки в районах населенных пунктов Пинто и Вальдеморо. В случае успеха предполагалось освободить город Талаверу-де-ла- Рейна.

Республиканцы упредили противника на 1 день, перейдя в наступление 28 ноября 1936 года. Советские танки, несмотря на ожесточенный артиллерийский огонь, подошли к Талавере на расстояние одного километра. Мятежники были вынуждены перебросить из-под Мадрида несколько батальонов и при помощи авиации отбросили республиканцев на исходные позиции. Обращает на себя внимание тот факт, что республиканцы уже в третий раз за последний месяц наносили удар на одном и том же оперативном направлении, лишая себя фактора внезапности и позволяя франкистам сравнительно легко отбивать атаки с заранее подготовленных и пристрелянных позиций.

В свою очередь, 29 ноября 1936 года, генерал Оргас нанес удар на север от Каса-де-Кампо. Легион «Кондор» перепахал тридцатью бомбардировщиками позиции оборонявшейся здесь на фронте 4 километра 3-ей бригады Народной армии, и она отступила к городку Посуэло-де-Аларкон, где закрепилась. Мятежники впервые ввели в бой новые немецкие танки и 30 ноября заняли Посуэло-де-Аларкон. Пришлось срочно перебрасывать на север Мадрида советские танки, которые немедленно приняли бой и уничтожили 12 немецких и итальянских танков (75 % экипажей немецких танков погибло в боях).

На 1 декабря был намечен республиканский контрудар с севера на юг, чтобы отрезать франкистские части в Университетском городке. Основную роль должны были сыграть анархисты, желавшие смыть позор за свое бегство 15–16 ноября. Теперь анархисты клялись, что отобьют некогда оставленную ими часть Университетского городка и даже захватят высоту Гарабитас. На рассвете 1 декабря после артподготовки две роты Т-26 пошли в атаку по сильно пересеченной местности парка Каса-де-Кампо, уже неплохо пристрелянной артиллерией мятежников. Анархисты особо не торопились и к танкам подошло только человек пять, которые, немного постреляв, отошли обратно в тыл. И все-таки это наступление помогло ослабить нажим врага на 3-ю бригаду.

С 4 по 14 декабря в районе Посуэло-де-Аларкон и Умера проходили постоянные встречные бои. Обе стороны пытались наступать и активно контратаковали. Опять основную роль сыграли советские танки, уничтожившие до батальона пехоты, 10 пулеметов и 1 орудие. Практически под прикрытием постоянных танковых рейдов 3-я бригада Народной армии смогла немного прийти в себя.

14 декабря Оргас начал новое наступление на север с целью перерезать дорогу на Сьерра-Гуадарраму (или, как ее называли, «шоссе на Ла-Корунью»). Эти бои получили название «битва в тумане», так как стояла теплая для этого времени погода, приводившая к образованию такой облачности, что видимость сокращалась до нескольких метров. Основной удар при поддержке двух рот танков два батальона мятежников наносили в направлении населенных пунктов Боадилья-дель-Монте и Вильянуэва-де-ла-Каньяда. К концу дня франкистам удалось занять часть первого населенного пункта, и на фронт, как обычно при угрожающем положении, были срочно переброшены интербригады и 6 советских бронемашин, подбивших один немецкий танк (как правило, у немецких танков был приказ отходить при появлении Т-26). 15–16 декабря уже силами до 7 батальонов при поддержке 6 немецких танков и авиации мятежники наконец-то захватали Боадилья-дель-Монте. Но дальнейшее продвижение было остановлено бойцами интербригад, которые понесли огромные потери (в одном из взводов батальона им. Тельмана, прикрывавшем отход, в живых осталось только три человека), а несколько десятков бойцов батальона «Парижская Коммуна» попали в окружение и были взяты в плен.

20 декабря четыре батальона республиканцев (из них два интернациональных) при поддержке советских танков попытались вернуть Боадилья-дель-Монте. Но, заблудившись в тумане, республиканские части вышли на исходные позиции не в 7 часов утра, как планировалось, а только к двум часам дня. Вперед опять пошли танки, уничтожившие до двух батальонов пехоты врага и 8 танков (потеряв один). Но, в целом, наступление успеха не имело, хотя вынудило Оргаса прекратить дальнейшие операции и отвести основную часть своих изрядно потрепанных войск (в общей сложности у мятежников наступало 17 тысяч человек) на отдых.

Пока обе стороны под Мадридом собирались с силами, вспыхнула новая активность в Комитете по невмешательству. 17 ноября Франко провозгласил блокаду республиканской Испании, пригрозив топить корабли под любым флагом, перевозящие в страну военные грузы и 14 декабря 1936 года крейсер мятежников «Канариас» потопил советский пароход «Комсомол». В воздухе явно запахло большой европейской войной, которая была в тот период по различным соображениям не выгодна ни Германии, ни Италии. Англичан стала раздражать активность Муссолини: в Лондоне опасались, что в случае победы Франко Италия не выведет из Испании свои войска, которые как раз в декабре 1936 года в массовом порядке высаживались на юге страны. И в то же время министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден в своем выступлении в палате общин 17 ноября говорил, что «некую страну» (намек на СССР) можно обвинить в отходе от политики «невмешательства» в гораздо большей степени, чем Германию и Италию. Зато Лондон не беспокоило официальное признание Берлином и Римом Франко, что было расценено, как не противоречащий «невмешательству» шаг. 3 декабря 1936 года в Англии был принят закон, запрещающий перевозку оружия в Испанию на британских судах. Французское правительство предупредило своих судовладельцев, что на помощь флота Франции они могут не рассчитывать. Таким образом, Франко достиг своей цели, еще туже затянув кольцо блокады вокруг республики.

2 декабря 1936 года Лондонский комитет предложил обеим сторонам конфликта план контроля их границ международными наблюдателями. Правда, если учесть, что Португалия воздержалась от участия в контрольном механизме, то фактически контроль мог быть применен только к испано-французской границе, т. е. был односторонним. К тому же немцы и итальянцы, формально не возражая, требовали еще и контроля с воздуха, чем просто саботировали даже этот куцый контрольный механизм.

4 декабря Великобритания и Франция официально предложили Италии, Германии, Португалии и СССР план международного посредничества в целях прекращения гражданской войны в Испании. Планировалось, что все шесть стран образуют комиссию, которая провозгласит перемирие между воюющими сторонами и после референдума создаст правительство национального единства из лиц, не принадлежащих ни к одному лагерю. Советское правительство ответило принципиальным согласием. В это же день председатель Лондонского комитета лорд Плимут предложил рассмотреть вопрос о выводе из Испании всех иностранных добровольцев, что опять было поддержано СССР.