Я немедленно поспешил к стереотрубе. Не верилось, что немцы в течение одной ночи могут построить деревню. В 1942 г., принимая участие в боях под Ржевом, я знал о случае, когда перед фронтом, в расположении противника, исчезла большая церковь, бывшая у артиллеристов ориентиром. К тому же ночью не было слышно ни одного взрыва. В чем же дело?

Действительно, северо-восточнее села Тетеревино на расстоянии шести-семи километров от наблюдательного пункта виднелись в густой пелене тумана неясные очертания каких-то строений. Произведя угловые измерения на местности и сделав вычисления на карте, мы установили, что новый населенный пункт появился в чистом поле – в районе перекрестка дорог. Вчера в этом районе шел жаркий бой с немецкими танками, рвавшимися к Прохоровке.

Солнце стало пригревать. Туман быстро рассеялся, а вместе с ним и наше недоумение. В стереотрубе четко вырисовались контуры десятков танков, бронетранспортеров, автомобилей, растянувшихся на целый километр по полю…»[204].

Главные силы противник бросил на фланги – в район леса у х. Сторожевое и отделения совхоза «Сталинское», где оборонялись танкисты 169 тбр с 3-м батальоном 58 мсбр 2 тк и 227 сп 183 сд, а также в направлении Васильевка, Андреевка. Именно благодаря фланговому огню нашей артиллерии из х. Сторожевое и сел из долины р. Псёл был создан огневой мешок, через который немцы не смогли прорваться к Прохоровке 10 июля, после взятия совхоза «Комсомолец». Из донесений 2 тк СС: «11 июля 4.50. 2-й усиленный танково-гренадерский полк мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» под прикрытием атаковал лесной массив в 1,5 км юго-зап. с. Ямки для прорыва на Прохоровку… Под тяжелым огнем артиллерии с высоты 252.4, Прелестное, Петровка наше наступление остановлено. Танковый контрудар из леса в 10 км юго-зап. Прохоровки, южнее совхоза «Октябрьский» обнаружен противотанковый ров»[205].

Командир 227 сп майор В.Е. Сажинов вспоминал: «Враг не обнаружил нашего подхода и продолжал вести обычный методичный, редкий минометно-артиллерийский огонь. Примерно в седьмом часу утра туман рассеялся и моросящий дождь прекратился. Враг начал артиллерийско-минометную подготовку по переднему краю и боевым позициям нашего полка, и сразу же на склон, обращенный к нашей обороне, по обе стороны железной дороги стали выползать вражеские танки. Хорошо запомнилось, что они медленно выползали, часто останавливались и изредка стреляли из пушек, видимо, не сумев обнаружить наших хорошо замаскированных огневых точек. Впереди и уступами в глубине шли «Тигры», которые выделялись своими размерами и длинными стволами орудий, а в промежутках и за ними стали появляться другие танки. С наблюдательного пункта мы с майором Садовниковым насчитали уже более 140 бронеединиц, а они продолжали выползать. Пехоты противника еще не было видно. Полк как бы замер в ожидании и высоком нервном напряжении, но огня не открывал. Было условлено – открытие огня после залпа «Катюш». Эти минуты были очень напряженные, так как никто из нас, хотя много раз до этого участвовали в боях, еще не видел перед своими глазами такого большого количества танков врага. А вот то, что они не неслись лавиной, а ползли медленно, это успокаивало. Вскоре и как-то сразу за танками появились плотные цепи пехоты противника. Я отдал приказ на открытие огня, майор Садовников по телефону подал соответствующие команды артиллеристам. Заревел залп «Катюш», и сразу же ураган огня артиллерии и минометов обрушился на врага и бушевал в течение пяти минут с предельным темпом скорострельности всех систем. Почти весь обращенный к нам скат высоты забурлил в грохоте разрывов, подняв огромное облако черной пыли, закрывшей поле боя. В этом плотном земляном тумане то тут, то там виднелись багрово-темные расплывчатые очаги пламени от разрывов термитных реактивных снарядов и горящих машин. Но вот огневой шквал прекратился, и поднятая земля быстро осела, и относимое ветром с нашей стороны облако черной и серой пыли стало исчезать, огонь с переднего края начал затихать. Лишь отдельные огневые точки, орудия и минометы продолжали вести прицельный методичный огонь. Пехота противника в этой атаке была буквально сметена нашим огнем, и лишь жалкие, разрозненные и ошеломленные остатки ее вместе с уходящим облаком пыли исчезали за гребнем высоты.

Перед передним краем горело и догорало около десяти танков, в том числе и несколько «тигров», вероятно, от попадания термитных снарядов, и свыше двух десятков машин были подбиты. Остальные танки дальнейшее продвижение прекратили и, прикрываясь огнем друг друга, начали пятиться, а затем отошли на исходные позиции. Так была отбита первая атака врага. Полк понес незначительные потери, а врагу был нанесен большой урон. Успешное отражение этой атаки, показавшейся на первых порах очень грозной и устрашительной, дало нам большой перевес, ободрило личный состав полка и вселило твердую уверенность в собственные силы. В течение всего дня полк стойко удерживал обороняемый рубеж, успешно отразив еще шесть более тяжелых атак, чем первая.

Через два часа, уже с большими силами и средствами, враг перешел во вторую атаку в том же направлении по обе стороны полотна железной дороги. Началась она ударом с воздуха и сильным огневым налетом минометов и тяжелых орудий. Около 9 часов до 80 пикирующих бомбардировщиков «Ю-88» налетели на выступ леса левее участка обороны полка и впереди командного пункта. В роще, левее нас, дымились очаги и периодически рвались отдельные снаряды старого склада боезапаса. В разных местах горели участки леса, но ни людей, ни техники там не было. Не знаю, как и кем был подожжен этот участок леса, но теперь тлеющие очаги в нем, принятые за скопления войск, привлекли внимание врага. Фашистские самолеты принялись пикировать и яростно бомбить этот и без того израненный лес, который в течение 10–15 минут принял на себя весь бомбовый удар, не причинивший нашей обороне никакого ущерба. Отбомбившись, самолеты улетели, но, к нашему сожалению, тоже без потерь, и в этот день над нами больше не появлялись. Противник пошел в атаку, но перед передним краем опять был отбит с потерями для себя, но и наши потери начали возрастать»[206].

Ожесточенные бои развернулись и на левом берегу р. Псёл. В селах Васильевка и Андреевка дрались батальоны 11 мсбр, усиленные танками оставшейся здесь 99 тбр и двумя батареями 1502 иптап майора М.С. Иониса[207] из 2 тк. Шифровка командира 58 мсбр командиру 2 тк:

«Попову. Высота 252.2 – противника нет. Батальон на участке 99 по юж. окраине Андреевка, Михайловка, участок 26, скаты безымянной высоты 1,5 юго-зап. совхоза «Октябрьский», участок 169 уточняю. Веду бой, сильный артминогонь, большое количество авиации»[208].