ее спиной Тристан увидел Грингила, Ворона и — он не поверил своим глазам — Типуна и Вертопраха. С ними было еще несколько человек в красно-белых плащах. Внезапное появление леопардистов повергло урлов в смятение. Тристан понял, что медлить нельзя. Воспользовавшись тем, что руки его не были связаны, он подскочил к телу Хуга, схватил его длинный нож и перерезал веревки на руках и ногах Виреля и Мисты. И как раз вовремя, ибо двое урлов кинулись на друзей, но один из них упал, сраженный стрелой Лериры. Что же касается второго, то Миста ловко подставила ему ногу, и тот растянулся на земле. Этого было достаточно. Вирель вооружился ножом Хуга, Миста — оружием другого убитого урла. Они пустили его в ход, чтобы освободить И-гуа, и вот конь уже стоял подле друзей, готовый биться рядом с ними.

Подоспевший отряд Кестиана вступил в схватку с врагом. Завязалась битва. У Тристана не было времени искать свой меч, он подобрал первый попавшийся. Это был зазубренный и совершенно черный меч одного из убитых урлов. Теперь трое друзей стояли спина к спине, ожидая нападения. Все вокруг них смешалось, с земли поднялось облако едкой пыли, которое заволокло и леопардистов, и урлов, но те в пылу боя не заметили этого. Кругом слышались лишь лязг мечей и стоны раненых.

У урлов было значительное численное преимущество. На каждого леопардиста приходилось по два, а то и по три противника. Тристан видел, как Грингил сокрушил своим боевым молотом здоровенного урла и бросился на Хытхура, который встретил его со злобной ухмылкой на лице. Он видел, как братья Бонвиваны вступили в бой с Шугшогом, и слышал, как взвизгнул Скунсуш, получивший удар копытом от И-гуа. Тяжелее всего пришлось Лерире — ее окружали три очень ловких урла, которые одновременно атаковали ее с разных сторон. Девушка едва успевала отбиваться от их наскоков. Она с удивительной ловкостью орудовала двумя тонкими кинжалами, но было видно, что троих врагов ей не одолеть. На друзей налетели несколько урлов. Тристан и его спутники были начеку, они ловко отразили нападение и остались невредимы. Однако эта атака разделила их. Тристан потерял друзей из виду. Когда облако пыли рассеялось, перед ним словно из-под земли вырос Глуншул. Тристан отпрянул. Краем глаза он заметил Мисту и Виреля. Каким-то образом они проскочили мимо дерущихся и достигли сводов пещеры. Теперь они бежали вперед по тоннелю. В ту же секунду рядом с Тристаном рухнул на землю истекающей кровью леопардист. Он был убит наповал. Тристан обернулся и увидел Зурва. Тот потряс над головой цепью и издал торжествующий вопль. В следующую минуту он бросился помогать двум своим товарищам, которые теснили Ворона.

Глуншул надвигался на Тристана, и тот, отступая, ушибся локтем о камень. Он чуть было не выронил меч, однако сумел удержать его и каким-то чудом увернулся от нового удара. Черный клинок Глуншула едва скользнул по рубахе и чуть-чуть оцарапал незащищенную кожу на обратной стороне ладони. Пустяки. Тристан шагнул вперед, ожидая новой атаки, как вдруг руку пронзила нестерпимая, жгучая боль, как будто кто-то приложил к его коже раскаленную кочергу. Пальцы онемели, глаза затянуло туманом. Все вокруг поплыло куда-то в сторону. Урлы, леопардисты и облако пыли — все слилось в бесформенную серую массу. Ноги стали ватными, словно в них не было ни единой кости. Они не могли больше держать его, и Тристан, покачнувшись, рухнул на спину. Голова страшно болела, а тело отказывалось ему повиноваться. Глуншул с торжествующей ухмылкой на лице склонился над беспомощным врагом.

— Обернись, Глуншул, или я ударю тебя сзади! — За спиной урла стоял Кестиан. Плащ его был разорван, щека расцарапана, на лбу алела глубокая ссадина.

— Капитан Кестиан, — прошипел Глуншул, — я отрублю тебе башку и отошлю ее твоему папаше.

— Посмотрим, как это у тебя получится! — невозмутимо отвечал разгоряченный Кестиан.

— В моих руках Талисман, — захохотал Глуншул, — я неуязвим для мечей и стрел.

— Тогда защищайся! — крикнул Кестиан.

Глуншул отвернулся от беспомощного Тристана. Он знал, что обездвиженный противник никуда от него не денется, и решил прежде покончить с Кестианом. И вот леопардист с урлом скрестили мечи в смертельной схватке. Тристан сделал попытку подняться, но ноги не слушались его. Гаснущим взором он окинул поле боя. На земле, покрытые серой пылью, лежали убитыми четверо леопардистов и семь или восемь урлов. Еще трое врагов были ранены. И все же положение леопардистов было незавидным. Урлов все еще было больше, а люди Кестиана начали уставать. Урлы окружили их, постепенно сжимая кольцо. Хутхур и пятеро его товарищей теснили Грингила, который отбивался из последних сил. Зурв, также не без помощи других урлов, зажал в угол Ворона, Лерира едва держалась на ногах. И вдруг из недр пещеры раздался устрашающий рев, будто хор тысячи глоток разом бросил боевой клич. От этого звука сотряслась земля, а острые скалы заплясали, как малые дети на ярмарке. Наружу высунулась огромная, покрытая чешуей голова, из раскрытой пасти виднелся ряд острых зубов, каждый из которых был размером с кинжал. Затем показались широкие лапы с длинными когтями, шея, крылья и хвост. Дракон низко нагнул голову, зарычал, и из его пасти брызнул огонь. Перед глазами Тристана выросла стена пламени, а отчаянные вопли оглушили его. Огонь смёл урлов с поля боя, точно их там и не было.

Уже теряя сознание, Тристан увидел, как братья Бонвиваны сбили с ног Шугшога, как Грингил сокрушил Хытхура и как обратился в бегство Скунсуш. Бежали за ним и другие убзызыги, но многим из них уже не суждено было покинуть ущелье. Среди тех, кто остался лежать на поле боя, был и царевич Глуншул, сраженный рукой Кестиана.

Леопардисты вовсе не думали праздновать победу. Они встали в кружок вокруг Тристана, сомкнули ряды и направили свои мечи на дракона. Разгоряченный Кестиан твердым голосом отдавал команды:

— Ворон, возьми левый фланг! Грингил, будь справа! Бонвиваны, держитесь ближе ко мне! Лерира, постарайся достать его