— Вместе с дочерью и внуком?

— Конечно. Я сам родом с Кюсю. Правда, давно уже уехал оттуда, но родственники у нас там есть. Поселюсь где-нибудь поблизости от Фукуоки, наймусь в службу охраны, и на это втроем можно вполне прожить. Вот такие у меня планы…

— Неплохая мысль. И Кайоко там успокоится, забудет обо всем, что здесь произошло.

— Если мы останемся здесь, муж ведь не оставит ее в покое, будет преследовать. — Идзаки произнес это небрежным тоном, но с угрюмым выражением лица. — Он уже проделывал это не единожды. Является незваным и рыдает как ребенок, пытаясь уговорить Кайоко вернуться к нему. Уверяет, что больше так не будет, что он совсем изменился. И дочь поддается. Она дважды возвращалась к нему: в первый раз она сообщила мне, что уходит к нему, а во второй просто ушла, когда я был на работе.

Не стоило и спрашивать, что из этого вышло. Мрачное лицо Сиро было красноречивее слов, но он все же ответил ей на незаданный вопрос:

— Оба раза этот ублюдок избивал ее так, что она попадала в больницу.

— О боже!

— Говорят, что даже Будда прощает трижды, прежде чем разгневаться. После всего этого Кайоко больше не поддавалась на его уговоры, как он ни старался. Он даже угрожал покончить с собой прямо у нас на крыльце. Но, видишь ли, Тика-тян, весь ужас в том, что теперь он объявил войну, причем партизанскую войну.

— Что он говорит?

— Он хочет забрать ребенка! — воскликнул Идзаки. — Если он заберет ребенка, Кайоко придется снова жить с ним.

Тикако почувствовала, как по спине пробежал холодок:

— Сиро, этого нельзя допустить! Да еще эта сомнительная история с болезнью свекрови. Тебе следовало бы обратиться в полицию.

Идзаки был явно на пределе сил. Он покачал головой:

— Можно, конечно, но это не лучший выход. Сначала мы все-таки попытаемся уехать на Кюсю. Я всегда подумывал поселиться там после отставки, так что не важно, десятью годами раньше или позже.

Тикако показалось, что он пытается убедить самого себя, что их проблемы удастся разрешить таким образом.

Исидзу очень удивилась, услышав от своего напарника, что тот самый Идзаки вернулся в Токио и работает в службе помощи тем, кто страдает от преследования.

— Идзаки непосредственно не имел дела с Нацуко Мита. Он состоит в руководстве центра и больше занимается лекциями и преподаванием основ самообороны в школах для девочек и женских организациях.

— Этот центр — общественная организация?

— Нет, по-моему, это лицензированная компания.

— Интересно, кто же их спонсирует?

Симидзу заглянул в Интернет и сообщил:

— На самом деле это часть крупной корпорации под названием «Комплексные охранные услуги Канто». «Горячая линия» — это, по существу, их псевдоним. Основу Канто составляют две крупные охранные фирмы, и согласно уставу они занимаются разносторонней деятельностью — например, разрабатывают системы безопасности для компаний, где большинство работников составляют женщины, а также организуют корпоративное обучение для предотвращения сексуального насилия. Этот псевдоним стал известным благодаря телепередачам про их работу с жертвами преследования. К ним обращаются с запросами со всех концов страны.

— Разве это не подтверждает, как много людей у нас страдает от преследователей?

— Детектив Исидзу, вы намекаете на то, что мы должны действовать активнее?

— Я не намекаю. Таково положение дел.

Полиция редко вмешивается до того, как преступление совершено. Неудивительно, что Идзаки стал работать на организацию, занятую предотвращением преступлений против женщин. Понятно, что это связано с его дочерью. Но как дела у Кайоко? Может, все наладилось и она смогла спокойно вернуться в Токио. А может, она снова вышла замуж, на сей раз за достойного человека, и живет в другом месте. Как вообще поживает Идзаки?

Пожалуй, надо навестить его. От капитана Ито никаких указаний не поступало. Тикако посмотрела на его стол и увидела, что ее отчет остался непрочитанным. «Только время тут теряю», — подумала она. Положив в карман мобильный телефон, Тикако решительно поднялась.

«Горячая линия» располагалась в солидном двенадцатиэтажном здании, выходящем фасадом на центральный перекресток Гиндзы, оживленного района Токио, со множеством дорогих магазинов и увеселительных заведений. Центр размещался под номером 602 на шестом этаже. Помимо псевдонима «Горячая линия», в вестибюле здания присутствовала и табличка с полным названием компании: «Комплексные охранные услуги Канто».

Подходя к лифту, Тикако обратила внимание на броский плакат на стене рядом с ним. На бледно-голубом фоне выделялись знаки, напоминавшие дымчатый след от реактивного самолета в небе:

Дорогие дамы!

Если вы пришли в «Горячую линию», не отступайте.

Мы находимся на шестом этаже.

Первое посещение бесплатно.

Наберитесь мужества! Мы поможем вам!

Эти знаки-следы оставлял за собой биплан с красными крыльями, а в кабине пилота сидела женщина в старомодном летном шлеме и грозила крепко сжатым кулаком синему небу. Тикако улыбнулась. Плакат явно предназначался для нерешительных женщин, которые дошли до лифта, но нуждаются в дополнительном стимуле, чтобы подняться наверх.

На шестом этаже из лифта открывался выход в небольшой холл размером примерно со стандартный татами. На случай, если посетительницу и здесь одолеют сомнения, единственная на этаже дверь была украшена таким же плакатом, как внизу.

Тикако открыла эту дверь и вошла. Взгляд сразу же уперся в ряд столов, на которых стояли аккуратные коробки с брошюрами и табличка с надписью «Свободный доступ». Пространство за столами было перекрыто перегородкой, скрывавшей внутреннюю часть помещения от любопытных взглядов, но оттуда явственно доносились голоса и телефонные звонки.

Брошюры вполне соответствовали тому, чего можно ожидать от такого рода заведений: перечень клиник, дающих консультации женщинам — жертвам преступлений; статьи о посттравматических психических расстройствах; номера телефонов учреждений, а также рукописная книга, где женщины делились опытом борьбы с преследователями. Бегло просмотрев названия и заголовки, Тикако нажала неприметный звонок, расположенный рядом со столами.

— Здравствуйте! Уже иду! — Звонкий голос принадлежал молодой женщине, вышедшей из-за перегородки с пачкой бумаг в руке.

Она была одета в темно-синий свитер с высоким воротом и длинную шерстяную юбку. Из-под короткой стрижки в ушах поблескивали серьги. Бодрый тон приветствия создавал у Тикако впечатление, что она зашла не в кризисный центр, а в привычную парикмахерскую.

— Здравствуйте, — так же бодро отозвалась Тикако. — Я пришла не за консультацией, а к старому знакомому. Я узнала, что здесь работает Сиро Идзаки.