– Помоги, брат! Ты ведь умный, ты все можешь! Говорят, что и на капищах не найти такого мудреца, как Асмунд…

И неожиданно умолкла, почувствовав рядом чье-то присутствие. Обернулась. Так и есть – она, Ольга. Сидит на лавке у стены, яблоко моченое ест. На взволнованную княжну посмотрела невозмутимо, откусила кусочек, облизнула яркие губы.

– Пусть она уйдет! – резко сказала брату Светорада.

– Да что случилось, Рада? – ласково гладя сестру по волосам, спросил Асмунд.

– А ты будто не ведаешь! Оконце твое ведь выходит на двор, все, небось, видел.

– Нет, я не смотрел, – невозмутимо заметил Асмунд. И уже спокойнее: – Ну, говори: что за беда такая стряслась, когда я ушел?

Светорада бурно дышала. При Ольге говорить было стыдно. Но как подумала, что Стему поймают… Что разлютившийся Игорь его казнит страшно… Поэтому и стала торопливо рассказывать все. А когда закончила, то еле слезы смогла сдержать. Казнят же Стемку! Игорь тут всем заправляет, в своей гордыне он никого не послушает.

– Но ведь и Стема повел себя непозволительно, – строго заметил княжич. – Это все равно, что покушаться на жизнь Игоря. Промахнись Стемид хоть немного… Сама понимаешь.

– Стема не промахнулся бы, – негромко подала голос Ольга. Хрустнула яблоком и сказала: – Но оскорбил Стрелок Игоря сильно. Теперь княжич не успокоится. Пока здесь находится…

– И чего он застрял в Смоленске-то! – всплеснула руками Светорада. – Видеть его не могу! Не нужен он тут! – И к Ольге: – Да забирай ты его! Со всеми его землями и Киевом забирай!

Ольга перестала грызть яблоко. Глянула на Светораду изумленно, потом с насмешкой, а затем вдруг как будто что-то поняла. Но молчала.

А Светорада подумала: вот было бы славно, если бы Ольга с Игорем действительно укатили куда-нибудь! Дышать всем стало бы легче. Ну а Стема… Стрелок тут свой, его в отсутствие Игоря вновь при ней рындой поставили бы.

Она обратилась к Асмунду: пусть ее разумный брат придумает, как услать Игоря. Да что же это такое, раз сами князья Смоленские сыну Рюрика не указ!

Выпалив все, Светорада почувствовала, что плачет. И так стыдно вдруг стало! А тут еще эта Ольга пялится на нее, не переставая грызть свое яблоко. И Асмунд при ней… Вот уж зацепила брата, поляница проклятая!

Когда княжна ушла, Асмунд и Ольга какое-то время молчали. Ольга, доев яблоко, бросила огрызок в кувшин на столе и, достав из сумы на поясе платочек, аккуратно вытерла пальцы и губы. Посмотрела в распахнутое окно. Н-да, разозлил Игоря Стема, хотя, что там говорить, Игорь в последние дни сам не свой ходит. На нее сердится неизвестно за что. Ведь как сладко любились недавно, а теперь едва глядит в ее сторону, а если глянет… Неприятно было вспоминать, как ее милый чуть с мечом не пошел на нее. Ольга решила, что Игорь попросту бесится от безделья: так боевой конь рвется и мечется в стойле, когда других выводят в поход. Игорь человек деятельный по натуре, а его держат тут, да еще в такое время, когда где-то происходят важные события. Игорю хотелось славы и подвигов, хотелось проявить себя, чтобы всем, а главное своему воспитателю Олегу, доказать, на что он способен. Для него это первейшая задача – показать Вещему, что он уже в состоянии действовать самостоятельно.

От размышлений Ольгу отвлек Асмунд:

– Что, Некрас сегодня рассказывал, будто к уграм может помощь подоспеть из степи?

Ольга поглядела на него с недоумением. Лицо Асмунда, нежное, как у девушки, сейчас казалось жестким от напряженного раздумья.

– Да ты никак решился сестрице подсобить? – усмехнулась Ольга. Но тут же перестала улыбаться, уловив, что задумал Асмунд.

Быстро поднявшись, она подошла к небольшому столу, где лежали несколько нарисованных на телячьей коже карт. Одну из них развернула, сначала сама поглядела, а потом подтащила к столу кресло княжича.

– Ты бы не напрягалась, – нежно взглянул на нее Асмунд, но Ольга только отмахнулась.

– С меня – как с листа роса. Да и беременность – не хворь.

Потом они долго глядели на карты, рассматривали обозначенные на ней синим линии рек, желтым – степи, белым – дороги и броды через притоки Днепра. И хмурились. Как ни суди, у Игоря сил и времени маловато, чтобы выступить против подходящей с севера орды, да и Олег за это не похвалит. А Игорь, хоть и горяч, и рвется в поход, однако не глуп. Поймет всю безнадежность того, что они предлагают.

– А что ты скажешь насчет нынешней жары? – поднял на Ольгу умные голубые глаза Асмунд. Она глядела с недоумением: при чем тут жара? Но княжич пояснил: – Степь в такую сушь высохла вся, быстро загорится.

И опять Ольга удивилась его разумности. Надо же, и в степи никогда не бывал, а зрит, как говорят, в корень. Вот и подсказал: если Игорь отбудет с достаточно сильным отрядом, то сумеет по обходному большаку, в объезд Полянского края, скоро проехать в степи, разыскать главные дороги, где есть и колодцы, и места стоянок, а там, пусть поможет ему Стрибог,[107]дождаться подходящего ветра и поджечь высохшее без дождя степное разнотравье.

Ольга задумчиво покусывала кончик косы.

– А ведь то, что ты подсказал, Асмунд, душа моя, может и получиться. Я знаю, что пожар движется по степи со скоростью скачущей галопом лошади. И если Игорь подпалит степь вот здесь, здесь и здесь, – показала она пальцем места на карте, – то огонь заставит угров повернуть вспять или задержит их весьма и весьма надолго. Вот тогда-то те угры, что под Киевом, не дождавшись своих, вполне могут пойти на сговор с Олегом и начать передвижение в другие земли. Вот было бы славно, если бы такое дело сладилось! Это даже Олег смог бы оценить. И Игоря не пожурил бы за непослушание, наоборот – стал бы славить. Игорю же похвала Вещего, как небо для птицы, как мед медведю, как ласки девице. Я знаю это.

А княжна Светорада тем временем места себе не находила. Отправляла то одну, то другую теремную девку узнать, как обстоит дело с поимкой Стемы. А потом ей принесли весть, что Игорь больше не лютует, не рассылает ловцов, а о чем-то толкует с княжичем Асмундом. В Светораду это вселило надежду. И когда она спустилась к вечерней трапезе и села подле жениха, ей показалось, что Игорь непривычно тих. На нее даже не глядел и о Стемке не вспоминал. В конце же трапезы он встал, поднял руку и попросил слова у бояр и дружинников.

Светорада и не полагала, что Игорь может быть столь убедительным и красноречивым. Она слушала, что он говорил, и сердце колотилось в ее груди. Ибо то, что предложил Игорь… Светорада замечала, как все внимают ему, возникший при первом сообщении о внезапном выступлении ропот стих, жующие челюсти задвигались медленнее, руки с ложками и кусками мяса опустились. Теперь все присутствующие смотрели на Игоря, боясь пропустить хоть слово. Идти в степь, чтобы остановить орду! Даже без риска, а только ловкостью, по плану, задуманному разумным сыном Рюрика! Игорь преподнес все как свою идею, речь его лилась плавно, он уже продумал все детали, и хотя дело непростое, однако – помоги Перун! – у них должно все получиться!