– Да, – согласилась Блу. – Это здорово. Я горжусь собой. Итак, вы выложили каменный круг?..

– Да. Мы выложили кружком семь камней там, где, по нашим расчетам, находился центр силовой линии, и покрутили их так и сяк, пока не получили высоких показаний прибора в середине круга. Примерно так устанавливают призму, чтобы сфокусировать свет.

– И тут ваш напарник лишился кожи?

– Примерно тогда. Он снимал показания прибора в центре, и… к сожалению, я не помню в точности, что он сказал, меня совершенно ошеломило то, что произошло потом… он как-то необдуманно выразился или пошутил – сами знаете, как себя ведут молодые люди, Ганси тоже бывает весьма легкомыслен…

Блу сомневалась, что Ганси склонен к легкомыслию, но решила исследовать этот вопрос в будущем.

– Он сказал что-то вроде «как будто с меня кожа сходит». Силовая линия, видимо, восприняла его слова буквально. Не знаю, каким образом они вызвали определенную реакцию, – и я даже не уверен, что мы пробудили линию, во всяком случае что пробудили ее правильно – но случилось то, что случилось. Очень досадно.

– Ну, впрочем, ваш коллега выжил. Теперь он может предупредить других, – заметила Блу.

Мэлори сказал:

– Вообще-то вас предупреждаю я.

Блу засмеялась, и ей совсем не было стыдно. Она поблагодарила Мэлори, обменялась с ним любезностями и повесила трубку.

– Ной? – спросила она пустоту, потому что Ной исчез.

Ответа не было – но снаружи послышалось хлопанье автомобильных дверей и голоса.

Блу мысленно повторила: «Мой коллега просто взял и вышел из своей кожи». У девушки не было «пунктика» насчет смерти, но даже в ее сознании возник жуткий и весьма яркий образ.

Через несколько секунд на первом этаже хлопнула дверь. Кто-то затопал по лестнице.

Ганси вошел в комнату первым. Он явно не ожидал кого-либо здесь увидеть – и не успел убрать с лица страдание. Увидев Блу, он немедленно извлек откуда-то добродушную улыбку.

Выглядело очень убедительно. Блу видела лицо Ганси за секунду до того, но, тем не менее, ей пришлось напомнить себе, что эта улыбка поддельная. Каким образом человек, живущий столь беспечальной жизнью, научился так быстро и убедительно притворяться счастливым – это выходило за пределы понимания Блу.

– А, Джейн, – сказал он, и девушке показалось, что она услышала в его бодром голосе нотку уныния, пусть даже лицо Ганси уже не выдавало печали. – Прости, что тебе пришлось входить самой.

В голове у Блу возник бесплотный голос Ноя. Холодный-холодный шепот: «Они поругались».

Затем вошли Адам и Ронан. Ронан сгибался вдвое под тяжестью спортивной сумки и рюкзака, а Адам нес помятую коробку, из которой торчал трансформер.

– Какая прелесть, – сказала Блу. – Это полицейская машина?

Адам без улыбки взглянул на Блу, как будто на самом деле не видел ее. Через несколько секунд он ответил:

– Да.

Ронан, по-прежнему увешенный багажом, зашагал к комнате Ноя, в такт шагам приговаривая:

– Ха. Ха. Ха.

Это был смех человека, который всегда смеется один.

– Тебе кое-кто звонил, – сказала Блу.

Она взяла листок, на котором записала имя. Было похоже, что его произносит нарисованная кошка.

– Мэлори, – сказал Ганси без обычного энтузиазма.

Он, прищурившись, посмотрел вслед Адаму, который потащил коробку вслед за Ронаном. Лишь когда за ними закрылась дверь комнаты Ноя, Ганси отвел глаза и взглянул на Блу. Квартира казалась пустой без остальных ребят, как будто они скрылись в ином мире, а не в соседней комнате.

Ганси спросил:

– Чего он хотел?

– Он попытался провести на силовой линии ритуал. Он сказал, что у них не получилось, и второй человек – типа, его коллега – пострадал.

– Как пострадал?

– Пострадал, и всё. Сильно. От поражения энергией, – ответила Блу.

Ганси пинком сбросил ботинки. Один пронесся над миниатюрной Генриеттой, второй долетел до стола, отскочил и упал на пол. Ганси вполголоса произнес:

– Йо-хо-хо.

Блу сказала:

– Ты, кажется, расстроен.

– Правда?

– Из-за чего вы с Адамом поссорились?

Ганси бросил взгляд в сторону комнаты Ноя.

– Откуда ты знаешь? – устало спросил он и бросился на застеленную кровать.

– Я тебя умоляю.

Даже если бы Ной не предупредил ее, она бы всё равно догадалась.

Ганси что-то пробормотал в одеяло и помахал рукой в воздухе. Блу присела у кровати и потянулась к изголовью.

– Что? Можно то же самое, но без подушки во рту?

Ганси не повернулся, поэтому его голос по-прежнему звучал сдавленно.

– Мои слова неизбежно оказываются орудием уничтожения, и я не в состоянии их обезвредить. Представляешь, я жив только потому, что Ной умер. Какое это было замечательное жертвоприношение, какой прекрасный подарок миру я представляю собой.

Он вновь покрутил рукой, не отрывая лица от подушки. Возможно, это призвано было придать сказанному характер шутки. Ганси продолжал:

– Да, я знаю, что просто ною. Не обращай внимания. Значит, Мэлори считает, что пробуждать силовую линию – плохая идея? Ну конечно. Обожаю тупики.

– Ты действительно ноешь.

Но Блу не возражала. Она никогда еще не видела Ганси без маски на протяжении столь долгого времени. Жаль, что для этого он должен был рухнуть в пучину горя.

– Я уже почти закончил. Тебе осталось недолго терпеть.

– Но таким ты мне больше нравишься.

Почему-то у Блу вспыхнули щеки, когда она это признала; она была рада, что Ганси по-прежнему вжимался лицом в подушку, а остальные ребята сидели в комнате Ноя.

– Сломленный и раздавленный, – произнес Ганси. – Вот какими нас любят женщины. Мэлори сказал, что его коллега сильно пострадал?

– Да.

– Ладно. Значит, точка.

Он перекатился на спину и взглянул на Блу, прислонившуюся к кровати, снизу вверх.

– Оно не стоит такого риска.

– Кажется, ты говорил, что тебе обязательно нужно найти Глендауэра.

– Да, – ответил Ганси. – А им нет.

– Значит, ты совершишь ритуал сам?

– Нет, я найду другой способ. Мне бы очень хотелось, чтобы силовые линии были снабжены гигантскими указателями на местонахождение Глендауэра, но… я просто буду действовать прежними способами. А как именно пострадал тот человек?

Блу издала неопределенный звук, вспомнив просьбу Мэлори избавить Ганси от подробностей.