«Чёрт! — мысленно ругал он себя. — Кто ж знал, что этот вопрос её так расстроит⁉ Надо срочно что-то делать… Что-то я расслабился в последнее время оттого, что всё само сложилось наилучшим образом. Так, об этом потом! А сейчас…»

— Похоже, теперь моя очередь рассказывать истории, — начал Орэн как можно дружелюбнее. — Пробирался я как-то тёмными переулками на судьбоносную встречу. В небе ярко светила луна, мерцали звёзды, а таинственной незнакомки, благодаря которой я отправился за порог, уже и след простыл… Из моей спальни.

Орэн пристально смотрел на Марену и начинал улыбаться всё шире, заметив на её лице лёгкую улыбку.

— Иду я, значит, никого не трогаю, и тут, откуда ни возьмись, на меня набрасываются трое, и все…

— И все просто очаровательные незнакомки, — перебила его Марена, уже неприкрыто улыбаясь и убрав руку с лица. — Их волосы загадочно переливались в лунном свете, а формы затмевали даже звёзды. А пото-о-ом… Я так понимаю, на судьбоносную встречу ты так и не попал. Конец истории.

— Ну почему же? — улыбаясь ответил Орэн. — Очень даже попал: меня там перевязали, приласкали и укрыли в своём гнездышке от лютых врагов. Спасибо тебе за это.

Орэн продолжал улыбаться и смотреть на Марену, замечая, как забавно меняется её лицо — от удивления до неловкости.

— Так, никого я не ласкала! — возмутилась девушка, всё больше краснея.

Орэн усмехнулся и отвёл глаза, еле удерживаясь, чтобы ещё больше не подливать масло в огонь.

«Что-то я сегодня совсем не чувствую границ, — думал он о том, что опять слишком „раскачал качели“, но уже в другую сторону. — Пора заканчивать с играми. Придётся начистоту, но поверит ли?»

Орэн вновь посмотрел на Марену, всё ещё всем видом показывающую, что она с ним не согласна, подмигнул ей, и улыбка сползла с его лица.

— А теперь серьёзно, — начал он спокойным голосом. — Давай я тебе расскажу, что произошло на самом деле. Мне кажется, это очень опасно и может случиться с кем угодно, но я всё не могу связать воедино весь тот бред, что мне мерещился все три дня. Ладно бы всё обошлось галлюцинациями, но мне кажется, что под вечер третьего дня я уже был в шаге от смерти. И если бы не очередная галлюцинация с волосами цвета пепла, — на этих словах Орэн криво усмехнулся и продолжил, — которая сняла с меня ночное оцепенение и отправила в «Северный Клевер», я думаю, я бы той ночью умер от удушья в собственной кровати.

— Говори, — скомандовала Марена, видя, что Орэн уже смотрит мимо неё, а в его взгляд начал невольно заползать тот неконтролируемый ужас — ужас, который она впервые увидела в его глазах четыре дня назад.

Орэн рассказал… Без прикрас, но и без описаний своих страданий и переживаний, ограничиваясь лишь сухими фразами: «прошило насквозь молнией», «пронзило тысячами иголок», «будто в меня насыпали угля», «не мог пошевелиться», «он душил меня»…

На словах «И отправила она меня к вам» он завершил свой рассказ. Отнюдь не с целью умолчать о произошедшем после, а лишь считая, что это к основной истории уже совсем не относится.

Часть 4

Глава 8. Предположения

Марена

Весь рассказ Марена просидела молча, внимательно следя за мимикой, жестами и движениями собеседника. На этот раз Орэн совсем на неё не смотрел, а полностью погрузившись в свои мысли, невидящим взглядом смотрел на свои ладони.

Он сидел в расслабленной позе, скрестив ноги перед собой и облокотившись на колени. Но хоть плечи и голова его были слегка опущены вниз, он совсем не выглядел побитым, жалким или несчастным. В нём чувствовался жесткий внутренний стержень. И лишь периодическое лёгкое подрагивание расслабленных перекрещенных пальцев выдавало, что этот «стержень» сейчас тоже подрагивал.

Всё сводилось к тому, что Орэн говорит правду, и Марена ему поверила. Это не был тот случай, когда очень хочется поверить — это был тот случай, когда не поверить невозможно, несмотря на всю абсурдность произошедшего.

Орэн закончил рассказ, поднял голову и взглянул Марене в глаза. На лице его застыла кривая улыбка, а в глазах читалось: «Ну что ж, теперь можешь смеяться». Впервые Марена увидела его настолько неуверенным в себе и твёрдо сказала, не отводя взгляда:

— Я тебе верю.

Ей не нравилось видеть людей слабыми. Нет, не больными, немощными или покалеченными, а слабыми изнутри.

Еле заметная искренняя радость промелькнула в глазах Орэна, но тут же сменилась привычной фальшивой веселостью — Орэн вернул себе самообладание и ответил, снова улыбаясь:

— А зря!

— Зря — не зря, это мы ещё посмотрим, — спокойно отреагировала Марена. — Но вот что я думаю: тот столб, что ты видел в первый день — это Душа Древа Мира. И сразу предупреждаю — без шуточек тут. Обо всём, что касается Дремира, я шуточек, как и неуважения, не потерплю. На своей территории мы за это лишаем жизни на месте, а здесь я просто спрыгну с повозки и пойду дальше своей дорогой.

Орэн кивнул, а Марена продолжила:

— Но почему её вдруг стало видно и что за молнии по ней пробежали на рассвете — я не знаю. Надо спрашивать у Старейшин и Жрецов.

— Как думаешь, стоит ли об этом упомянуть в Гильдии Магов? Или на смех поднимут? — серьёзно спросил Орэн.

— И много людей в твоем мире верят в души деревьев? — усмехнулась Марена.

— Не особо… Ясно, глупость сказал.

— Но, может быть, нам удастся что-то разузнать про молнии, — задумалась Марена. — Понять бы как об этом можно спросить…

— Я думаю, мы начнём с простого — с легенд, — тут Орэн запнулся, бросил быстрый взгляд на Марену и добавил. — Моего мира. Именно тех, в которых говориться, как выживали наши предки по́сле катастрофы.

— Мы?