– Мак так надеется на Гарднера… – сказала она вполголоса. – По-твоему, это оправдано?

– Вот уж не знаю. – Кейди откинулась на спинку кресла. – А что нам остается? Должна признаться, эта история меня совершенно вымотала!

– Думаешь, только тебя? – хмыкнула Сильвия. – Что до меня, я как выжатый лимон. Прямо чертовщина какая-то! Вчера вечером мы вздохнули свободно – думали: ну вот, афера разоблачена, один негодяй застрелил другого, дело за его поимкой. Для меня все это по крайней мере укладывалось в разумные рамки… да и для полиции, конечно, тоже.

– Для всех нас, но ненадолго. Ни Мак, ни я уже не видим в случившемся логики. Арден не так глуп, чтобы явиться на место тщательно продуманного убийства в покупном карнавальном костюме. Ведь согласись, покупку нетрудно проследить. Два убийства почти подряд…

– Постой, постой! Вы, что же, упорно не желаете расстаться с мыслью, что тетя Веста была убита?

– А почему мы должны с ней расстаться? Вспомни, ведь у меня с самого начала было такое подозрение.

– Помню, помню. Ты что-то там чуяла нутром.

– Вот именно! – с вызовом подтвердила Кейди.

– Только не надо сразу вскидываться. В конце концов твое нутро помогает отличить подлинник от подделки.

– Смеешься?

– Нисколько. Лично у меня нет такого чутья, потому я и простой администратор. Зато тебя и тетю Весту природа наделила им с избытком. Именно по этой причине, а не по какой-то другой тетя считала, что вы с ней родственные души. Именно поэтому она оставила контрольный пакет тебе. Не могла вынести того, что ее обожаемый «Шатлейн» окажется в руках человека, по сути своей совершенно ординарного.

Пораженная этим заявлением, Кейди приподнялась в кресле.

– Совсем даже не поэтому!

– Ты и сама знаешь, что поэтому, Кейди. Она хотела, чтобы во главе «Шатлейна» стоял кто-то вроде нее. Тот, кому достаточно беглого взгляда на вещь, чтобы сразу определить, стоящая она или нет. Кто-то с чутьем.

– Это не так!

– И она была права, теперь я это ясно вижу, – словно для себя тихо продолжала Сильвия. – Чего стоит в мире искусства человек с одними лишь административными данными? Конечно, и у меня есть свой дар предвидения – на деловом уровне. И я могу поднять «Шатлейн» до больших высот – в коммерческом отношении. И я могу довести его до совершенства – в организационных деталях. Я – менеджер, администратор. Других талантов у меня нет.

– Ох, ради Бога, Сильвия! – возмутилась Кейди. – «Шатлейн» – не просто серия залов для развешивания картин. Это фирма. Это бизнес! Если мы хотим, чтобы он процветал, чтобы приносил доход, во главе должен стоять именно гениальный администратор, талантливый менеджер, человек с коммерческим складом ума! Зачем тебе чутье, скажи на милость? Человека с чутьем можно пригласить со стороны, и он охотно пойдет работать в процветающую фирму – любой, хотя бы и я! А теперь представь, что я со своим чутьем встану во главе «Шатлейна». Да я его развалю за полгода! Я не могу управлять фирмой, более того, не имею ни малейшего желания!

– Что ты этим хочешь сказать?

– Только то, что я намерена сразу, как только эта история закончится, передать тебе контрольный пакет. Боже меня сохрани от повседневной деловой рутины, от всех этих заседаний! Раньше обходилась без права голоса, обойдусь и впредь.

– Да, но…

– Клянусь, мне эти акции без надобности. Такая ответственность просто не по мне, и я охотно переложу ее на твои плечи. Ты будешь на своем месте в директорском кресле «Шатлейна», и я уверена, тетя Веста прекрасно это представляла.

– Тогда почему не завещала контрольный пакет мне?

– Да ведь в преддверии слияния выяснилось, что галерея «Аустри-Пост» далека от совершенства! Что там занимаются темными делишками! Завещание было изменено, чтобы заручиться гарантиями на случай безвременной смерти – в смысле чтобы тогда уж точно никакого слияния не было. Это был шаг в защиту интересов фирмы. Так сказать, страховой полис на случай несчастья.

– Иными словами, ее страховкой была ты? Она надеялась, что заставит твое чутье сработать этим странным поступком – внезапным изменением завещания в твою пользу?

– Вот именно.

– О Боже! – простонала Сильвия. – Неужели нельзя было решить все как-то иначе? Например, поделиться подозрениями со мной и Гарднером?

– И к чему бы это привело? У тети Весты ведь не было никаких доказательств. Попытка объяснить свои подозрения чутьем не внушила бы доверия ни тебе, ни Гарднеру. Она опасалась насмешек и, я думаю, в глубине души побаивалась, что Рэндалл все-таки имеет отношение к торговле подделками. Прежде чем что-то предпринимать, она хотела проверить эту возможность.

– Нонсенс! – тут же запротестовала Сильвия. – Лично я вижу все иначе: тетя Веста не захотела нам довериться в силу своей скрытности. Она была со странностями, и эти странности прогрессировали.

– Да, конечно, – со вздохом признала Кейди.

Некоторое время сестры молчали.

– Значит, ты собираешься опять сделать нам всем ручкой? – вдруг спросила Сильвия.

– Да.

– Не понимаю. Нет, не понимаю. Обрести все и… и отказаться от всего без малейшего сожаления!

– Я не вижу это как «обрести все», – терпеливо объяснила Кейди. – Для меня контрольный пакет – ненужное бремя. Я всегда ненавидела коммерцию как таковую, особенно крупную коммерцию. Мне хватает собственной маленькой фирмы, и я страшно рада, что тетя Веста это понимала.

– Я бы не удивилась, узнав, что у нее было предчувствие насчет близкой смерти. В последнее время она казалась какой-то… не знаю… поникшей. Я считала, что это обычная возрастная депрессия, и даже как-то предложила обратиться с этим к врачу. Разумеется, она наотрез отказалась.

– В каком смысле «насчет близкой смерти»? Естественной или насильственной?

– Да теперь уже и не знаю…

– Тем лучше. Хороший администратор должен принимать в расчет все возможности.

Сильвия только улыбнулась.

– Послушай… – начала Кейди и запнулась.

– Что?

– А как насчет меня? Я тоже со странностями?

– Я не думаю, что ты кончишь, как тетя Веста, если именно это тебя беспокоит.

– Еще как беспокоит! А почему ты думаешь, что нет?

– Потому что ты рано или поздно выйдешь замуж и заведешь детей.

– Это что же, спасительная пилюля?

– Сильнейшая. Муж и дети – то главное, что не дает женщине замкнуться на самой себе, как это случилось с тетей Вестой. Наша бедная старая тетка так никогда и не узнала, что такое любовь к другому человеку.

– Почему ты так в этом уверена? – тут же ощетинилась Кейди, всегда готовая встать на защиту родственной души. – Она любила нас всех, только по-своему.