Нам, без сомнения, стоит упомянуть и седьмое путешествие – блистательного португальца, в марте 1500 года вышедшего из Белена, что близ Лисабона. Эскадра, управляемая Педру Алварешем Кабралом, отправилась к настоящей Индии[17] – но, сделав крюк на запад, положила начало португальскому освоение Бразилии.

* * *

Похоже, найти моряков для данных путешествий не представляло труда. Все такие путешествия имели первостепенную значимость. Люди, которые иначе всю жизнь прозябали бы на Канарах или на войне против мусульман, теперь благодаря деяниям Колумба получили шанс сделать что-то великое. Так Пералонсо Ниньо из Могера, сопровождавший адмирала в его первом путешествии как капитан «Санта-Марии», ходивший во вторую экспедицию матросом, увидел во время третьего плавания возможность найти жемчуг неподалеку от острова Маргарита. Вернувшись в Испанию, Ниньо пытался добиться разрешения на личное путешествие туда, получив финансовую поддержку от Луиса Гуэрры, банкира из Трианы. Он отплыл из Палоса на одном-единственном корабле с тридцатью людьми вместе с младшим братом Луиса Гуэрры, Кристобалем, и Хуаном де Верагуа, доверенным лицом Кристобаля{758}.

Позже, как уже вскользь упоминалось, возник спор о том, какая часть территории уже была известна Колумбу и мог ли Пералонсо Ниньо и его соратники первыми открыть Южную Америку. Они побывали во многих местах, где Колумб был в 1498 году, но зашли на несколько сотен миль дальше на запад. От Кубагу или Курианы, что находились на полуострове Парагуана, где ныне располагается Венесуэла, к югу от острова Аруба, они нашли довольно много жемчуга. Они посетили несколько рынков на северном побережье Южной Америки, где и узнали, что золотом в том месте, что ныне известно как Колумбия, торговали свободно: Петер Мартир позднее упомянул, что Пералонсо Ниньо вспоминал о том, что «своей манерой вести торговлю, спорить и что-то предлагать аборигены вели себя так же, как наши женщины, когда они пытаются спорить с разносчиками»{759}.

Пералонсо вернулся, правильно предположив, что «эта земля – континент»{760}. Он также привез с собой «столько жемчуга, сколько иные возили с собой сена». Испанцы также выменяли на бубенцы, стеклянные бусины и красную ткань различные фрукты, маниоку, маис и немного золота. Это путешествие оказалось по-настоящему прибыльным. Пералонсо, похоже, не хотел отдавать Короне ее часть, вернувшись в Кастилию через Байону, устье Миньо в Галисии, как это сделал Мартин Пинсон в 1493 году. Естественно, его там арестовал Эрнандо де Вега, вице-король, родственник короля по жене, выполнявший в тех краях множество различных административных задач. Гуэрра, предавший Пералонсо и сообщивший Короне о его замыслах, привез с собой и продал в нескольких городах Андалусии некоторое количество рабов-индейцев – чего католические владыки не одобряли, говоря, что «они наши подданные». Монархи вновь попытались обеспечить освобождение этих рабов и их возвращение на Эспаньолу со следующей экспедицией{761}. В то же время доказательств против Пералонсо Ниньо не нашли и его освободили.

Второе независимое путешествие, командовали в котором Охеда, ла Коса и Веспуччи, было самым интересным, хотя его детали неясны. Охеда был самым известным капитаном экспедиций в Новый Свет после Колумба. Хотя он был порывист и беспечно относился к человеческой жизни, он ныне считался самым опытным из тех, кто мог вести дела с индейцами Карибов{762}. Хуан де ла Коса из Сантоньи также был ветераном первого и второго путешествий Колумба. Во время второго путешествия Колумб просил его делать карты. Однако Веспуччи на Индийских островах не бывал – хотя ходило множество слухов о том, что он туда ходил в 1497 году и даже открыл Мексику{763}.

Этому флорентийцу было в то время примерно 45 лет, и он жил в Севилье с 1494 года{764}. Он, Охеда и Хуан де ла Коса отправились на четырех каравеллах из Кадиса 18 мая 1499 года и, как обычно, пересекли Атлантическое море от Канарских островов{765}. Не похоже, чтобы Веспуччи хоть когда-то командовал каким бы то ни было судном. Предводители этой экспедиции шли искать жемчуг на Маргарите, но, кроме этого, они прошли еще дальше на запад, чем Пералонсо Ниньо, и пристали на островах, которые в то время были известны как Фрайлес, или «Гиганты», остановившись на Кокубакоа (ныне полуостров Гуахиро). Они достигли современной границы Колумбии и Венесуэлы. Охеда заявлял, что он открыл Маракайбо, так называемый Венесуэльский залив. Они нашли как золото, так и жемчуг.

Веспуччи послал своему нанимателю во Флоренции, Лоренцо ди Пьерфранческо де Медичи, доклад о своем путешествии. Похоже, он несколько отстал или на некоторое время отбился от основной экспедиции с двумя кораблями и пошел не на запад, а на юг, от окрестностей острова Тринидад к Демераре, Бербису и другим рекам Гвианы{766}. Здесь он нашел необыкновенно ароматные деревья и леса, а также пресное озеро{767}. Он также увидел великолепных птиц и деревья. Как и Колумб, он посчитал это место раем земным{768}. Он поднялся по одной из рек, по сравнению с которой «Гибралтар или Мессинский пролив не более чем аквариум». Возможно, это была Корантейн или Мароуини. Глядя на звезды и пытаясь понять изменившиеся конфигурации созвездий, Веспуччи с чувством вспоминает строфу из «Чистилища» Данте, которая фигурирует в названии этой главы.