– Нам ссссложшшно запоминать проссстых людейссс, – прошелестел один из них. – Мыссс не помнимссс вассс…

– Давайте развеемсс их косссти по ссскалам, – подхватил второй.

Мартин словно невзначай шевельнул пальцами, начиная накастовывать Молот-Шквал.

– Меня знают овиентис, служившие его величеству Луциусу, – крикнула Вики. – У них-то вы можете спросить?

Духи переглянулись.

– Мысс чтимссс почтенныхссс сссстражницссс, хотя ониссс в тысссячи раз младшшше нассс, – прошипел один из них и вдруг с ревом, какой мог бы издавать ураган, метнулся в небо серебристой полосой, чуть не сбив людей с моста стеной воздуха. И щит бы не помог. Но не успели они восстановить дыхание, как вокруг снова закружил ветер, и в сплетении змеедухов вновь появился улетевший.

– Ссстражницы посссмотрели в зеркалоссс, – прогудел он, указывая хвостом за спины магов. Мартин и Виктория недоуменно оглянулись – зеркальная стена в скале у обрыва медленно тускнела, и в ней виднелись силуэты двух больших туманных змей. – Они зсснают и женщину, и мужчинуссс. Им можноссс веритьссс…

– Конечно, можно, – заверил барон, незаметно замораживая почти готовое плетение. – Благодарим за доверие, уважаемые. Так вы не видели здесь герцога Дармоншира?

– Если он жив, пожалуйста, помогите нам его найти, – добавила Виктория. – А если он там, – она показала на хрустальный «орех», – пропустите нас, прошу. Мы заберем его и сразу уйдем.

Ветер вновь стих.

– Из усссыпальнисссы невозможно что-то зсссабратьссс, – задумчиво прогудел один из духов. Двое остальных вдруг рванули назад, снова сплетаясь с белесым вихрем. – И внутрь нельссся тем, в комссс не течет кровьссс Белогосссс. Но временассс дейссствительно меняютссся. Я ссслужу молодому ветруссс… Вы ссслужили ссстарым королям и ссслужите матери ветровсс… я проведуссс вассс. Помнитесссс, вы никомуссс не ссскажете, что видели, никомуссс, иначе я откушшшу вам головысссс…

– Доходчиво, – усмехнулся Мартин. Вики ощутила, как расслабилась его рука, которую она сжимала: словно камень размягчился на солнце. Посмотрела на мужа – по виску его текла капля пота.

– Идитессс за мнойссс, – прогудел змеедух. – Вы всссе увидитессс сссами… – и он, уплотняясь и уменьшаясь, потек над ползущими змеями по радужному мосту.

Чем выше поднимались они к хрустальной усыпальнице, аккуратно шагая меж змеями, тем больше деталей бросалось в глаза. Когда до входа осталось шагов двадцать, стало видно, что в основании кружевных арок на тонком слое почвы растут первоцветы и эдельвейсы, вокруг которых порхают крошечные крылатые духи, похожие одновременно и на котят, и на сов. Маленькие туманные змейки-овиентис то и дело подлетали к проемам и со стороны моря, и со стороны скал. У некоторых из них что-то было зажато в пастях, и Виктория щурилась, пытаясь рассмотреть, что именно, пока Мартин не шепнул ей на ухо:

– Это драгоценные камни, Вик. И жемчуг. Гляди.

У одной из змеек в пасти болталась не до конца раздробленная раковина, в которой виднелась крупная черная жемчужина.

Духи воздуха скользили меж цветов, свешивались со стен, глазели на море, терлись о радужные блики, то и дело пробегающие по стенам, хотя солнце еще не поднялось, о чем-то шуршали меж собою. Усыпальница, похожая на произведение искусства, была полна жизни.

– Боги, – прошептала Виктория, провожая взглядом деловитую овиентис, пролетевшую мимо, и снова поднимая глаза на тончайшие хрустальные арки, – это невероятно, Март. Мне кажется, я ничего прекраснее в жизни не видела.

– Я видел, – отозвался бесчувственный супруг.

– И что же это? – сердито поинтересовалась она.

– Ты, Вики.

Она хмыкнула и не выдержала – улыбнулась.

У входа, в который упорно ползли змеи, дух остановился, развернулся, соткался кольцами, глядя на гостей сияющими глазами и равномерно покачиваясь.

– Даю вам право войтиссс и возможносссть выйти. Идитессс за змеямиссс… Ничегосс не касссайтесссь рукамиссс и не вздумайте попробовать вынесссти, – прошипел он, – иначессс…

– Да, да, – поспешно проговорил Мартин, – иначе ты откусишь нам головы.

Змеедух щелкнул на него клювом.

– Иначессс вы оссстанетессь здесссь навсссегда, – рявкнул он. – И тогдассс я откушшшу вам головыссс из милосссердия…

– Мы не будем ничего трогать, – пообещала Виктория. – Мы понимаем, какая честь нам оказана, прекрасный небесный дух, и благодарны тебе за это.

Дух благосклонно повел хвостом и отпрянул назад, заклубившись ветром где-то внутри помещения. Маги ступили под хрустальные своды обители и вцепились друг в друга, хватая ртом воздух и пытаясь удержать равновесие: их чуть не снесло с ног ветром и шквалом извергающейся из входа виты. Тела закололо, резерв мгновенно напитался так, что ауры на какие-то секунды стали видимыми.

– Как в прорубь с Максовым тоником нырнул, – пробормотал барон, пытаясь проморгаться. Вики молчала, затаив дыхание от открывшегося зрелища.

Если снаружи усыпальница была небольшой, то внутри располагался гигантский круглый зал: пространство, заключенное в хрустальную кружевную скорлупу, раздвинулось в сотни раз. Здесь гуляли, пели тысячи ветров, наполняя своды низким, почти колокольным гулом и шелестом. По сверкающим стенам и огромным аркам пробегали радужные и перламутровые блики. Весь зал был усыпан драгоценными камнями: они лежали под ногами, поднимались вокруг мерцающими холмами, а на них безо всякой почвы росли звездочки-первоцветы, трепещущие от потоков воздуха. Далеко впереди, посередине этой необъятной сокровищницы, стояла хрустальная глыба размером с двухэтажный дом, мягко сияющая изнутри белесым светом.

На массивном троне, парящем над этой глыбой, спиной ко входу сидел человек. Он был обычного роста, но огненно-рыжие волосы его за прошедшие века отросли почти до пола и стелились по ветру, руки, лежащие на подлокотниках, даже издалека изумляли белизной. Ног видно не было – трон снизу обвивал серебряный змеиный хвост.

Человек сидел лицом к огромной арке, разрезающей противоположную от входа стену так, будто кто-то вынул дольку из апельсина. Он был мертв – слишком покойно было здесь, в этой огромной гробнице, несмотря на играющие ветра, ползущих змей и порхающих змеедухов, слишком торжественно-звучно для живого. Но именно от него исходил тот поток виты, от которого до сих пор мутнело в глазах.

За аркой среди лазурного моря купался в лучах рассветного солнца остров Богини-Воды, возлюбленной Инлия Белого и матери его младшего сына.

Ошеломленные всем увиденным, скованные ощущением чужого тяжелого взгляда, незваные гости склонились в поклонах и не сразу двинулись с места. Но змеи шуршали по самоцветам, упорно двигаясь вперед, за ними пошли и маги, отворачиваясь от ветра, увязая в камнях, крепко держась за руки. На хозяина усыпальницы они старались не смотреть, потому что в голове уже начало звенеть, а в глазах мерцать, словно вот-вот отключится зрение.