Они с Каретниковым уже второй месяц обитали в гостинице «Знаменская». Корреспонденцию постояльцам доставляли здесь в два этапа – сначала присылали коридорного с известием, что «ваш степенству пакет из Москвы», а потом несли уже собственно «почтовое отправление» – непременно на мельхиоровом подносике, с почтительным поклоном, честь по чести. В «Астории» подносик серебряный, да и коридорный похож не на ярославского полового, а на солидного отставника-унтера; в «Знаменской», занимавшей в «табели о рангах» столичных отелей строчку ниже, – куда скромнее.

Однако же чистота безупречная (Олег Иванович усмехнулся, вспоминая «монастырскую гостиницу» в Одессе и постоялые дворы на паломничьем тракте), персонал – если не солиден, то, безусловно, исполнителен.

В пакете из плотной коричневой бумаги оказалось письмо от сына – ну, конечно, «как здоровье, ждем, скучаем, тра-та-та….» и замотанная скотчем флешка. Ноутбук мигнул, пикнул (день солнечный, фотоэлементы доверху залили аккумуляторы электричеством) и открыл «внешний диск».

Перед отъездом было условлено кодировать сообщения на пересылаемых почтой носителях. Нет, конечно, никто и не думал, что Императорский корпус жандармов обзавелся кибер-подразделением; а вот перехват пакета «оппонентами» из двадцать первого века был более чем реален. По той же причине было решено отказаться и от дальней радиосвязи, хотя технические возможности имелись – если не в гостинице, то на Фонтанке, у родственников Никонова, можно было пристроить на крыше дома проволочную растяжку антенны. Мало ли что понадобилось лейтенанту для его технических занятий? Гальванизм – и точка. Все равно никто не поймет.

Увы, Олегу Ивановичу, как и всем остальным, было известно, что в Бригаду прямого действия входит Виктор – молодой человек, обладающий немалыми способностями в обращении с разного рода электроникой. Сами же они такими талантами были, увы, обделены. Можно было, конечно, приобрести передатчик со скремблером – устройством для шифровки переговоров, – но где гарантия, что Виктор не сможет взломать какой-нибудь код этого устройства? Нет уж, лучше не рисковать, а полагаться на местные ресурсы – телеграфное сообщение между столицами работало исправно, депеши с пометкой «молния» вообще доставляли в течение полутора-двух часов.

– Ну что пишут из Москвы? – осведомился Каретников, выходя из ванной комнаты. Его мокрые волосы блестели, довольный доктор на ходу вытирался широким полотенцем. – Так-так, любопытно… нет, чего-то в этом роде давно следовало ожидать, уж очень мы, шер ами, обнаглели. «Что знают двое – знает свинья», – как говорил папаша Мюллер.

Сообщение и правда оказалось любопытным. Иван обошелся без видеороликов, ограничившись парой страничек вордовского текста. Писать было о чем – после рассказа о «диверсии» на Стромынке следовал подробный отчет о слежке за московскими радикалами (схема передвижений, график появлений «засланцев», список трат на агентуру, сдержанная похвала проныре Семке) и наконец – сбивчивое изложение ситуации с Варей и Мариной.

Выходило, что девчонки неведомо какими путями собрали на мальчиков неслабый «компромат»: Марине было известно и о ноутбуке, на котором ее кузен по ночам смотрел фильмы, и о прочих технических устройствах, что мальчишки протаскивали из будущего контрабандой. Отдельным пунктом стояла давно позабытая история уличной стычки с применением перцового баллончика – оказывается, проныра-кузина была свидетельницей этого происшествия. Девочки даже устроили обыск в комнате Николки, когда тот носился вместе с Ваней по городу; и то, что они там нашли, стало последней каплей. Записи о слежке за какими-то людьми… странные предметы. Но главное – КНИГА! Бледно-желтый том из собрания сочинений Алексея Толстого, первые две части «Хождения по мукам!» Олег Иванович знал, что сын дает Николке книги по истории двадцатого века, но чтобы разбрасывать их по всему дому!.. А что могли подумать девочки, пролистав «Восемнадцатый год»…

В общем мальчикам удалось уговорить барышень немного потерпеть, но обещание ПОКА молчать, истребованное у Вареньки с Мариной, оптимизма не внушало. Что-то надо было решать, и как можно скорее.

Олег Иванович в сердцах сплюнул. Ну надо же, как не вовремя! Две недели до первого марта, до «часа Ч», когда радикалы Геннадия и из «Террористической фракции» предпримут попытку цареубийства… Голова пухнет от схем, графиков наблюдения, в глазах рябит от лиц подозреваемых. А еще надо решать, как договариваться с жандармами – коллегами ротмистра Вершинина?..

Ах да, еще и послание от Евсеина – восторженное, полное радужных надежд. Да, прорыв, да, мы теперь точно знаем, где и что искать! В иное время письмо это заняло бы все внимание Олега Ивановича, – но теперь он даже не дочитал его до конца.

– Ну удружил, сынок! – Олег Иванович в раздражении захлопнул крышку ноутбука. – Как ребенок, право слово. Хоть дома запирай – в смысле, по ту сторону портала…

– Думаешь, он там себе забавы не найдет? – скептически усмехнулся Каретников. – Примется в нашем времени следить за «бригадовцами» – и таких дров наломает без присмотра, что туши свет. Впрочем, зря ты кипятишься, Олегыч, рано или поздно что-то такое все равно случилось бы. Если хочешь знать, я давно удивляюсь, как это у нас все гладко и как это мы еще не засветились по самое не могу.

– Да куда уж дальше? – Семенов кивнул на экран ноутбука. – Что делать будем? – решать надо…

– Для начала – остыть, – посоветовал доктор. – Нам бы день простоять да ночь продержаться – есть у меня подозрение, что после первого марта у нас будут совсем другие заботы, чем бы все это ни кончилось. Короче, там посмотрим, а пока – собирайся, сегодня у нас встреча с Вершининым, не забыл? Нас ждут в два часа пополудни, возле Таврического сада.

– Ну и какие выводы? – хмуро осведомился Корф.

Они не спеша шли к Таврическому саду.

– Тревожные, Евгений Петрович, – отозвался Яша. – Пока мы, увы, несколько отстаем. Нет, господ народовольцев я отслеживаю, с этим трудностей нет – спасибо Олег Иванычу, он дал подробную роспись по каждому. И хавиры ихние под наблюдением, и за каждым мой человечек ходит как приклеенный…

– И как ты только сумел? – подивился барон. – Вроде вся твоя гоп-компания осталась в Москве?

– Вы полагаете, что в столице империи таки вовсе нет евреев? – Яша нарочно придуривался. – Я вас умоляю, не делайте мине смешно!

– Так ты что, своих… э-э-э… соплеменников пристроил за ними следить? Вот ведь какой оборот… А господин Каретников убеждал меня, что среди революционеров полно личностей иудейской веры!

– Да нет, конечно, – поспешно ответил барону Яша. Речи он уже не коверкал, говорил правильно, как и положено коренному москвичу. – У местных евреев хватает мальчишек в услужении – ну вроде как я был у Ройзмана. Я их расспросил, и меня свели с кем надо. А дальше – все решили деньги. Лишнюю копеечку кто откажется заработать?

– Ладно, с народовольцами все ясно. А что у нас по гостям из будущего? Неужели все так плохо?

– И даже хуже, – подтвердил Яков. – Двое из новоприбывших как сквозь землю провалились! Поначалу-то Геннадий с Радзиевичем водили их по Петербургу – когда по одному, а когда всех вместе. Ну я докладывал…