На душе у Джудит было тревожно, ставки в предстоящей игре были самыми высокими в их жизни, и все-таки, несмотря ни на что, она чувствовала хорошо знакомое и приятное возбуждение — как и обычно перед игрой.

Себастьян прибыл вовремя. Он сбросил сюртук, закатал рукава и бросил на стол колоду карт.

— Давай начнем с пик, потому что твои сигналы о пиках и червях легко спутать. Я хочу посмотреть, можно ли что-нибудь улучшить.

Джудит кивнула и взяла веер.

Они работали до полудня, прерываясь только на игру в шахматы. Наконец Грегсон пригласил их на ленч. Когда в гостиную вошел Маркус, он застал свою жену и ее брата поедающими устриц и холодных цыплят, причем в полной тишине.

— Если бы я не знал вас, то мог бы подумать, что вы поссорились, — заметил он, накладывая себе устриц.

— Нет, — натянуто улыбнувшись, отозвалась Джудит. — Мы просто думаем, каждый о своем. Как провел утро?

Маркус начал было делиться новостями, но вскоре понял, что его не слушают. Он сделал паузу, ожидая, заметят ли они, что рассказ не закончен, но этого не случилось. Маркус пожал плечами и молча продолжил трапезу.

— Джу, сегодня вечером ты ужинаешь дома? — неожиданно спросил Себастьян.

— Нет. Я буду у Хенли, — ответила она. — Изобель перед балом устраивает ужин.

— Очень хорошо, — улыбнулся Маркус и наполнил свой бокал. — Я не люблю, когда ты ужинаешь одна, рысь.

— Обычно мне удается избегать одиночества, — ответила она, вскинув брови.

В ее словах и улыбке Маркус ощутил какую-то напряженность. «Неужели Джудит действительно поссорилась с Себастьяном?» — удивился он и предложил жене:

— Милая, у тебя есть чем заняться после ленча? Может быть, покатаемся верхом в Ричмонд-парке, на дворе чудесная погода.

Она покачала головой:

— В любой другой день с удовольствием, но сегодня у нас с Себастьяном дела, которые мы не можем отложить.

— О! — Маркус бросил на стол салфетку, не сумев скрыть, как не понравились ему слова жены. — Ну, тогда мне пора.

— С завтрашнего дня тебе никогда больше не надо будет обманывать. А пока, — сказал Себастьян, — пошли займемся делом.

К пяти часам они полностью восстановили свою прежнюю форму. Давенпорты знали, как играет Грейсмер, когда играет честно, и какие ухищрения применяет, когда жульничает. Теперь они разработали свою систему, против которой крапленые карты графа не действовали.

— Мы сделали все, что могли, — сказал наконец Себастьян. — Конечно, как всегда, элемент случайности не исключается.

— Грейсмер игрок, который чует, когда пахнет кровью, — сказала Джудит. — Мы-то с тобой знаем, что это такое. Он уже не остановится, пока не проиграется сам или не ограбит партнера подчистую…

— Но это буду не я, точно, — твердо заявил Себастьян.

— Нет, это будешь не ты, — Джудит протянула руку.

Они молча соприкоснулись ладонями, Себастьян наклонился, чмокнул сестру в щеку и ушел. Джудит дождалась, пока его шаги не стихли внизу, и поспешила в спальню. Она легла на кровать на спину и закрыла глаза. Перед ней сразу же возникла картина, состоящая из одних игральных карт.

Агнес Баррет в сопровождении Грейсмера прибыла в особняк Девонширов к десяти часам. Это было немного рано, но в рамках приличий. Они коротали время, прохаживаясь из салона в салон, дважды танцевали, пока Агнес не пригласил один из знакомых ее захворавшего супруга.

— Позднее непременно прибуду в игорный зал, чтобы наслаждаться изысканным зрелищем, как ты будешь разделывать своего фазана, — прошептала она, и губы ее скривились в злобной улыбке.

Грейсмер склонился над ее рукой:

— Такая гостья среди публики, мадам, только добавит пряности в и без того пикантное блюдо.

— Я думаю, у тебя среди публики будет и еще кто-то, — пробормотала Агнес.

Бледные глаза графа мстительно заблестели.

— Его сестрица? Да, мадам, думаю, что она появится. Это только добавит блюду особый привкус.

— Остается надеяться, что на этот раз ее на тебя не стошнит. — Агнес мелодично рассмеялась и отбыла под руку с кавалером.

Гости быстро заполняли салон, Граф оглянулся. Себастьяна Давенпорта нет, но зато он увидел Джудит с ее приятельницами, Губы у Грейсмера вытянулись в ниточку. Несмотря на инцидент на Джермин-стрит, он продолжал обхаживать жену Маркуса Девлина с прежним усердием, всячески избегая при этом попадаться на глаза Маркусу. Мотивы Грейсмера сегодня были весьма просты: взбалмошная сестрица должна видеть разгром своего брата. Наблюдая, как брат разоряется до нитки, Джудит будет страдать от бессилия и ужаса, а граф получит от этого зрелища пусть небольшое, но все же удовольствие. Тогда, на Джермин-стрит, она его очень разочаровала. Да и гордость Маркуса тоже будет задета, ведь унижен окажется не кто-нибудь, а его родственник, брат жены. В результате Грейсмер с Агнес заполучат еще и Харриет Мортон с ее приданым.

Граф направился к Джудит.

— Вы просто ослепительны, — не удержался он, поднося ее руку к губам.

Восхищение Грейсмера было вполне искренним. Вокруг медноволосой головки Джудит, как и вокруг ее белоснежной шеи, сияли рубины. И платье было необычным — золотистая кисея поверх бронзового атласа великолепно гармонировала с цветом ее волос.

— Льстец, — притворно возмутилась она, легонько стукнув его веером по запястью. — А впрочем, милорд, должна признаться: к лести я очень восприимчива. Так что, молю вас, продолжайте.

Он засмеялся и провел ее на танцевальную площадку.

— Ваш муж сегодня вас не сопровождает?

— Увы, нет, — произнесла она и преувеличенно тяжело вздохнула. — Его внимание больше привлек ужин в гусарском полку.

— Какое счастье! — Улыбка скривила его губы, а Джудит показалось, что она прикоснулась к чему-то осклизло-клейкому. — Вашего брата я тоже что-то не вижу.

— Себастьян, наверное, придет позднее. Он ужинает с приятелями.

— Мы договорились встретиться сегодня за картами, — продолжил граф, по-прежнему улыбаясь. — Решили, так сказать, сразиться.

— О да, Себастьян говорил мне. Дуэль в пикет. — Она засмеялась. — Бернард, я должна предупредить вас. Себастьян настроен сегодня победить, говорит, что прошлой ночью вы основательно его пощипали и он должен хоть что-то отыграть, иначе будет разорен. — И Джудит засмеялась, будто страх брата — это полный абсурд.

Грейсмер позволил себе в ответ усмехнуться, не скрывая при этом своего превосходства.

— Горю нетерпением дать Себастьяну этот шанс. Могу я надеяться, что его очаровательная сестра встанет рядом со мной?

— Я не против, сэр, только не будет ли это по отношению к моему брату… как бы это сказать?.. — Она лукаво улыбнулась. — Ну, если я буду на стороне его противника? А впрочем, у меня ко всякой игре интерес вполне беспристрастный. Ведь наблюдать сражение таких блестящих игроков — это огромное удовольствие. — Она посмотрела Грейсмеру в глаза и почти виновато проговорила: — Но я верю, Бернард, что верх одержите вы.