Гудженги наклонился вперед:

– Хорошо. Чтобы показать тебе мое искреннее стремление к дружбе, я к тебе присоединюсь. – Чи ясно прочла его мысль: если ее хорошенько напоить, она может проговориться о чем-нибудь важном. Чтобы поощрить его в этом похвальном намерении, она икнула.

Гудженги старался пить мало, в то время как Чи поглощала вино во все больших количествах. Тем не менее по истечении часа речь икрананкца постепенно сделалась несколько неотчетливой.

Гудженги, казалось, в отличие от Чи сохраняет ясность сознания, хотя его попытки выманить у нее признание в том, что целью Фолкейна в Катандаре было вызвать беспорядки, никак нельзя было бы назвать тонкими. Когда ее протесты приняли слишком уж воинственный характер, Гудженги сменил тему.

– Давай обсудим что-нибудь еще, – предложил он. – Например, твои способности и умения.

– У меня разносторонние шшпошшобности – лучшше, шшем у тебя.

– Да. Да, конечно.

– И к тому жже я краш… красивее.

– Э-э… вкусы различаются, знаешь ли, вкусы различаются. Но я должен признать, что ты обладаешь определенной…

– Ужж не хочешш ли ты шшказать, что я не красотка? – Усы Чи угрожающие встопорщились.

– Что ты, благороднейшая, напротив…

– И ешшще я замеччательно пою. – Чи, пошатываясь, поднялась с кружкой в руке, махнула хвостом и издала чудовищное завывание. Гудженги зажал уши.

«Чинг, чанг, гули, гули васса, Чинг, чанг, гули, гули бум».

– Очень, очень мелодично! Боюсь, что мне пора идти. – Гудженги завозился на матраце.

– Не ухходи, мой старый друхх… Не ошштавляй меня в одиноччестве… – умоляла Чи.

– Я вернусь. Я…

– Ик! – Чи пошатнулась и обхватила Гудженги. Содержимое ее кружки выплеснулось ему на очки. Очки слетели, Чи попыталась их поймать, не удержалась на ногах и села на хрупкий предмет. Раздался треск.

– Помогите! – вскричал Гудженги. – Мои очки!

– Мне оччень жжаль… – Чи извлекла из-под себя осколки.

Солдаты ворвались в хижину со всей доступной им скоростью. Чи попятилась в дальний угол. Гудженги зажмурился от хлынувшего в дверь света.

– Что случилось, благороднейший? – спросил один из стражников, размахивая мечом.

– Какое несччастье… – бормотала Чи. – Как жжаль… Но я тебе помогу.

– Она не нарочно, – признал Гудженги, делая знаки, отвращающие злых духов. – Тебе бы лучше выспаться теперь, – обратился он к Чи.

– Помогу тебе. У нас есть врачи. Они вылеччат твои глаза, так что очки тебе больше не понадобятся. – Чи удивилась собственной искренности. Посланник императора был не таким уж плохим парнем, и ему, несомненно, придется несладко, пока не удастся заменить очки. Катандарская оптика была явно не на высоте.

– У меня есть запасные, – ответил Гудженги. – Отведите меня в мою резиденцию. – Он поклонился Чи и заковылял прочь. Чи свернулась в клубочек на матраце и закрыла глаза.

– Здесь шшлишком шшветло, – пожаловалась она. – Задерните занавес.

Солдат послушался, запер дверь и ушел. Чи, однако, подождала несколько минут, прежде чем встать, продолжая при этом издавать вполне реалистический храп.

Спиртное вызывало у нее тошноту, хотя и не опьяняло. Этиловый спирт не сказывается на метаболизме цинтиан. Незаметно для близорукого Гудженги Чи припрятала под матрац два самых больших осколка стекла.

Она разорвала зубами обивку матраца, замотала лоскутами руки, чтобы защитить их от острых краев осколков, и принялась за работу в дальнем углу хижины.

Стекло было не особенно твердым. Режущие кромки быстро затупились и все хуже перепиливали решетку. Чи пришлось обкалывать стекло, чтобы снова заострить края – академия Лиги давала разнообразную практическую подготовку, – но очень экономно, чтобы обломки не оказались чересчур малы для работы.

– Ад и проклятье! – воскликнула Чи, когда один из осколков совсем вышел из строя.

– Что там такое? – раздался голос снаружи.

– Хррр, – издала Чи особенно громкий храп.

Будь на ее месте человек, он бы извелся за этот час, но Чи относилась к возможности неудачи философски. К тому же ей было достаточно гораздо меньшего отверстия, чем понадобилось бы человеку. Но даже и с учетом этого обстоятельства ей еле-еле удалось подпилить достаточное количество прутьев решетки, прежде чем ее орудия совсем пришли в негодность.

Ну а теперь выгнуть спину, напрячь натренированные при прыжках с дерева на дерево в родных лесах руки и ноги… ухх… подпиленные прутья согнулись, Чи протиснулась сквозь образовавшееся отверстие, и решетка встала на место. Чи оказалась прижата к внешней стене, грубое плетение поцарапало ей нос. Пыхтя и ежась от холода, цинтианка атаковала стену зубами и когтями. Волокна поддавались одно за другим.

Ну а теперь быстро, пока ее кто-нибудь не заметил!

В образовавшуюся дыру Чи увидела освещенную красным солнечным светом стену другой хижины, в разделяющем их проходе никого не было. Чи выбралась на свободу и помчалась.

Неизвестно, есть ли охрана у городских ворот. В любом случае, пока она до них доберется, ее будет преследовать полгорода. Кто-нибудь может ее перехватить или ее подстрелят из лука. Чи выскочила на рыночную площадь.

Туземцы завопили. Торговка в лавке попыталась спрятаться за грудой овощей, из кузницы выскочил кузнец с молотком в руке, а часовые кинулись наперерез. Чи метнулась к навесу в центре площади.

Грубо вырубленные ступени вели вниз. Чи ощутила зловонное дуновение воздуха. Она устремилась вниз по лестнице; скоро отверстие входа исчезло из виду, и она оказалась в темном туннеле, вырубленном в скале, освещенном редкими лампами в углублениях стены. Чи остановилась и потушила две первые. Хотя таким образом ее собственное продвижение замедлилось и ей пришлось добираться до следующего освещенного участка ощупью, погоню это задержит еще больше. Она слышала крики икрананкцев, резкие и искаженные из-за гулкого эха в туннеле. Не осмеливаясь встретиться с неизвестным в темноте, они вернулись наверх за факелами.

К этому времени она достигла подножия холма. Короткий проход вел в комнату с колодцем посередине. Черпавшая воду туземка выпустила рукоятку ворота и с воплем вскочила на ограждение колодца. Чи не обратила на нее внимания. Ведущие отсюда наружу ворота не были заперты и не охранялись, когда городу не грозила опасность. Чи знала об этом: Гудженги приводил сюда гостей, когда показывал им город. Цинтианка выскочила из башни и метнулась в кусты.

Оглянувшись, она увидела, что у ворот Хайякаты царит переполох. В другой стороне блестел на солнце корпус «Через пень-колоду». На секунду Чи задумалась, не попытаться ли ей проникнуть на корабль. Если бы это удалось, она была бы неуязвима. Могла она и голосом отдать команду кораблю подняться и забрать ее.