– Я вас так ждала вчера, ваше сиятельство, так ждала… Все никак уснуть не могла.

– Брось, Эльза. Когда мы с тобой вдвоем, я для тебя просто Лео. А вчера зайти никак не мог – засиделись за полночь с Куртом и Гюнтером. Я к тебе сегодня зайду в цех, поговорим.

– Хорошо, Лео, я буду ждать.

Я оделся и опять пошел к себе. Там быстро помылся, надел наконец новую одежду и пошел завтракать.

Ами уже была за столом. Я поцеловал ее и сел рядом. Вообще-то полагалось сесть напротив, но перекрикиваться через весь стол – ну его на фиг. Молча поели. Потом, как и ожидалось, Ами стала терзать меня вопросами. Я рассказал ей о нашем походе – коротко, конечно, и без всяких кровавых подробностей. Хотя она и видела своими глазами, как мы ведем боевые действия. Ей тогда это не очень понравилось. Но все это уже стерлось и сгладилось в воспоминаниях, и снова будить их я не собирался.

Рассказал ей о наших новых баронствах. Решение сделать на Рейне летнюю резиденцию у нее вызвало восторг. Мы с ней это долго обсуждали. Она расспрашивала меня о замке на реке, о городе, о самом Рейне. Она в своей жизни нигде не бывала и видела только два замка – свой и мой. А такую широкую реку, как Рейн, даже представить себе не могла. Я ей обещал, что в следующем году, весной, обязательно свожу ее в Вольцоген и конечно же покатаю на корабле по Рейну. Потом она взялась за меня серьезно:

– Лео, что ты собираешься делать с Ирмой? Ты просто обязан ей помочь. Она ведь столько перенесла. Она напомнила мне саму меня. Но мне повезло, хотя я тогда так и не думала. А вот ей не повезло. Ничего не поделаешь, ты такой один. Но помочь ей надо.

– Ами, я и сам хочу ей помочь. И мне тоже ее жалко. Но мы пока ничего не решили. У Гюнтера есть какой-то толковый стряпчий, хорошо знающий законы империи, он должен что-то придумать.

– Даже если он ничего не придумает, не вздумай ее убивать. Вполне возможно, что она носит под сердцем твоего ребенка, а убить собственное дитя – страшный грех.

– С чего ты это взяла?.. – Неужели Ирма проболталась? На нее не похоже. Кто-то из офицеров? Могли что-то сболтнуть своим женам, но времени прошло слишком мало. Никто из офицерских жен в замок не приходил. Может, Курт своей Грете что разболтал? Нет – это вообще нереально. Вот ведь мисс Марпл…

– Лео, – продолжила она, – я тебя прекрасно знаю и поэтому понимаю, что такая смазливая служанка, коей она притворялась, в первый же вечер оказалась в твоей постели. Не волнуйся, я совсем не сержусь и не ревную. Я сама баронская дочка и прекрасно все знаю и понимаю. Ты же тогда не знал, что она баронесса. Но тем более надо что-то придумать и ей помочь. Бедная девочка, как же ей не повезло…

– Почему?

– Она встретила тебя, но ты уже оказался занят. – Она весело рассмеялась. – И потом, я ведь знаю, я чувствую, что ты любишь только меня и всегда будешь любить. И бабушка Агнетта так сказала, а она в этом разбирается – ведь все травницы немножко колдуньи, а она самая лучшая травница.

Ну, бабка, молодец. Надо будет ее премировать. И ведь не соврала ни капельки, я и в самом деле люблю Ами. Но все равно: вовремя рассказанная правда творит чудеса. Впрочем, Ами правильно сказала, она ведь баронская дочка и всего у себя в замке насмотрелась. Небось ее братики валяли служанок чуть ли не у нее на глазах. Да и папаша от них, наверное, не отставал. Так что относится она к этому и в самом деле спокойно. Ну и слава богу.

– И ты и бабка конечно же правы. Я люблю только тебя и всегда буду любить только тебя. Даже когда ты станешь такой же старенькой, как бабка-травница.

Мы вместе посмеялись. Было видно, что она по-настоящему счастлива. И я был очень этому рад. Сделать счастливой любимую женщину – что может быть приятнее и радостнее? Потом мы еще немного поболтали, и она ушла. Но на прощанье взяла с меня слово помочь Ирме. Как будто я сам этого не хочу…

Потом решил пройтись по цехам Эльзы. Вообще-то я собирался на завод, но до обеда осталось всего ничего, и поменял планы. До обеда – к Эльзе, а после обеда – к Хайнцу. Эльзу нашел в ее каморке. Она сидела и что-то записывала. Увидев меня, просияла. Поцеловал ее, сел напротив.

– Что пишешь?

– Веду подсчет расхода пороха и патронов. Порох для пушек расходуется быстрее мушкетного, а при изготовлении – наоборот, мушкетного получается больше. А вот готовые патроны расходуются очень быстро. Склады же заполняются медленно. А ведь если будет очередной поход, то со складов опять все выгребут. Слишком много патронов расходуется на учениях.

– Ничего не поделаешь, учить мушкетеров надо. Без этого никак. Добавь людей на изготовление патронов. Если нужны люди, скажи Гюнтеру.

– Зачем? Мне и Вилда, если что, приведет сколько угодно девчонок. Ко мне желающих попасть очень много. Особенно молодых селянок. Думаешь, охота горбатиться с утра до вечера в деревне? Хотя сейчас, благодаря вам, в деревне и стало полегче. Хоть голодать перестали. Но работать приходится все равно от зари до зари. А здесь работают, только пока светло. Но в помещении-то темнеет намного раньше, чем на улице, – вот и получается, что свободного времени полно. И живут как господа, по двое в комнате. В деревне-то в одной комнате вся семья живет. Так что господина Гюнтера беспокоить ни к чему.

– Хорошо, тебе видней, но производство патронов надо увеличить. Скоро опять поход.

– Господи… – И она прикрыла рот ладошкой.

– Не волнуйся, на этот раз ненадолго. Кстати, ты знаешь, что Беата замуж выходит?

– Ну, к этому все и шло. В замке уже давно судачили о том, что к ней молодой подмастерье клинья подбивает. Счастья ей.

– Сама-то не собираешься? Невеста ты знатная, на тебя небось не только подмастерья заглядываются.

Она тут же бухнулась передо мной на колени. Я аж опешил. Тут это не очень-то принято. Тем более не ожидал такого от Эльзы. А она уткнулась мне в колени и рыдала. Я приподнял ее голову и заглянул в лицо.

– Эльза, что с тобой? Что случилось?

– Ваше сиятельство… – сквозь рыдания проговорила она, – не прогоняйте, прошу вас… Накажите, если в чем провинилась, но не прогоняйте…

– Да с чего ты это взяла-то?

– Но вы же сами сказали, что мне замуж пора…

– Вот ведь глупая, – я поднял ее и усадил себе на колени, – да не собираюсь я тебя замуж отдавать, ты мне и самому нужна.

– Правда?

– Правда, правда.

Она тут же счастливо засияла. Надо же, только ведь рыдала, а уже радостно смеется. Я ее поцеловал и снял с колен.

– Пойдем пройдемся по цехам.

Мы походили немного, посмотрели. Люди работали споро и даже как-то весело. Хотя и молча. Но это пока. Сейчас начальство уйдет – и начнутся разговоры. Тут ведь одни девчонки. Разве они смогут молчать?

– Слушай, Эльза, а нет ли у тебя на примете толковой девушки или женщины? Мне для одного дела нужно.