доступ к их прелестям. Тем более, что в один день с их самым важным разговором, от Риордана поступило предложение шпионить за своей госпожой в пользу визира. И Парси согласилась, ничем не выдав сомнений, которые наверняка в этот момент терзали ей душу. Честен ли с ней ее мужчина? А вдруг все посулы лишь способ получить от нее сведения, так необходимые его могущественному господину?

Все эти мысли привели Риордана в состояние тревоги. Тем более, что Накнийр слов на ветер не бросает и за его советом, как можно скорее встретиться с Парси, точно что-то крылось.

Поэтому он подошел к девятому подъезду Глейпина, полный смущения и чувства вины. Он попросил одного из стражников доложить о себе и вызвать Парси. Такого рода поручения обычно охотно выполнялись одним из караульных, если за них расплачивались звонкой монетой. На сегодня был назначен грандиозный прием, в котором принимал участие весь свет, и у Парси скорее всего уйма забот, но Риордан надеялся, что она сумеет выкроить для него минутку.

Караульный вскоре вернулся и сообщил Риордану, что его приглашают пройти в фойе подъезда.

— Только шпагу оставьте в прихожей. Новые правила, — добавил он с легким поклоном. — Кстати, как вам кампания, господин Риордан?

— Катастрофа. Впрочем, всеми ожидаемая.

— Как считаете, снимут Биккарта с должности?

Риордану осталось только развести руками.

— Все зависит от короля. А если и снимут? Кого вместо него? Скиндара?

Караульный горестно покачал головой.

— Сколько было войн, но такого не припомню.

Парси уже ждала его в полутемной прихожей, слегка поеживаясь от сквозняка, который играл с полами ее роскошного платья. У Риордана в первый момент перехватило дух от ее красоты, но практически в ту же секунду его брови нахмурились, а на лице появилось настороженное выражение. Она была… чужая. Это проявлялось в десятке мелочей, которые не сразу фиксирует сознание: прикушенная в волнении нижняя губка; лицо, по бледности не уступающее его физиономии; взгляд поверх его фигуры и нервно сведенные на груди руки. Даже когда он появился из входной двери, Парси не сделала ни единого шажка навстречу, наоборот, казалось, что ей стоит великого труда удержаться, чтобы не отшатнуться при его приближении.

Слова, которые готовы были сорваться у него с уст, замерли, так и не прозвучав. Он приблизился молча, она тоже не произнесла ни слова. Два близких человека встретились, словно два незнакомца. И многое, что следовало бы им сказать друг другу, было сказано этим молчанием.

— Ты получил мое письмо? — Наконец произнесла Парси.

— Нет. Я еще не был дома.

— Что у тебя с рукой?

Ее пальцы повисли в воздухе, будто она боялась к нему прикоснуться.

— Повредил на работе.

Их опять накрыло ледяным куполом молчания. Риордану, как мужчине, следовало первому взломать этот лед.

— Ну, раз я не прочитал твоего письма, может быть, расскажешь, о чем в нем говорилось?

Парси встряхнула головой, как будто набиралась решимости. Это было похоже на первый шаг в обжигающе-холодную прорубь.

— Маркиз Эверт сделал мне предложение.

— Какое? — Тупо спросил Риордан.

— Руки и сердца.

— Погоди, ты сказала Эверт? Ха-ха. Этот забавный пьяница?

Парси обиженно поджала губки.

— В тебе говорит ревность, Риордан. Он занимает видное положение при королевском дворе Фоллса.

— Да, да, и еще мечтает жениться на северянке. Он поведал мне о своих планах. Мы знакомы. И что же ты ему ответила?

Парси опустила глаза.

— Понимаешь, Риордан, стать маркизой — это то, о чем может лишь мечтать девушка моего положения.

— Пон-нятно, — процедил он. — А тебя не смущает, что он предложил тебе руку и сердце в таком состоянии, что не мог вспомнить поутру, к кому именно он пытался посвататься? Его самого это чрезвычайно забавляло.

В этот момент штора, за которой находился проход в апартаменты фрейлин чуть приоткрылась, и Риордан увидел, что за ней скрываются несколько девушек, глаза которых пылали пламенем любопытства. Несомненно, подробности их разговора облетят через несколько минут все закоулки девятого подъезда. А еще через день об этом будет судачить весь Глейпин. Парси стала героиней месяца для всех остальных фрейлин. Она сумела поймать жар-птицу взмахами своих длинных ресниц. А он, Риордан, превратился в неудачливого любовника. Таких не жалеют. Над ними смеются.

На лице Парси появилось оскорбленное выражение.

— Ревность ослепила тебя, Риордан, и ты клевещешь на достойного человека.

Риордан обреченно вздохнул. «Ну, вот, она его уже защищает. И перед кем? Передо мной»!

— Маркиз буквально на следующий день повторил свое предложение, — продолжала Парси. — И я… согласилась.

— Это уже понятно. Значит, ты будущая маркиза?

Теперь уже Парси вздохнула. Но в ее вздохе, вместе с тревогой насчет будущего, прозвучала надежда на новую прекрасную жизнь.

— Знаешь, Риордан, так будет лучше для нас обоих. Ты бы никогда не смог принадлежать мне полностью. Я уверена, что тебя самого ждет будущее, полное славы и успеха. Но обручиться с тобой все равно, что обручиться с ветром. Я была бы несчастна и сделала бы несчастным тебя. Женщины это умеют.

— Благодарю за утешения, — усмехнулся Риордан. — Не то, чтобы я в них нуждался, но греет душу. От себя хочу пожелать тебе самого наилучшего. Стать маркизой. Придворной дамой. И вообще, всего, что пожелаешь. Спасибо тебе огромное за нежность и любовь, которую ты мне дарила. Прощай.

Он отвесил ей самый низкий поклон, на который был способен. В ярких глазах Парси блеснула слезинка, ее рука дернулась к нему, но тут же остановилась. Риордан повернулся и, невольно чеканя шаг, пошел прочь из девятого подъезда.

Он не успел сделать и десятка шагов, как его окликнул один из стражников. В его руках была шпага Риордана, которую тот забыл в прихожей. В глазах караульного читалось сочувствие.

Послесловие

Риордану не потребовалось недели отпуска, которую ему предоставил Накнийр. Через три дня он вошел в приемную визира. Еще немного бледный и исхудавший после ранения, но в новом черном камзоле, который идеально сидел на его худощавой фигуре.

— Отлично выглядите, господин Риордан, — отметил Фран, уже полностью заменивший секретаря визира в его повседневных обязанностях.

Молодой агент смотрел на Риордана с любопытством и восхищением. Подробности поединка с Войтаном, конечно же, уже облетели всю канцелярию тайной полиции.

— Шутишь?

— Ни в коем случае. Бледность вам даже к лицу. Зато глаза светят, как два фонаря.

— Что же, благодарю за добрые слова. Его светлость у себя?

Не прошло и минуты, как Риордана пригласили в кабинет к визиру. Накнийр что-то бегло писал на листе с гербовой печатью. Когда секретарь приблизился, визир подтолкнул документ к