На ходу осталось всего три грузовика. Намного меньше, чем хотелось бы, но всё ещё более чем достаточно, чтобы попытаться справиться с нашей задачей. Остальные машины либо совсем вышли из строя, либо, как наш заслуженный старичок автобус, требовали длительного ремонта, прежде чем куда-нибудь тронуться. Правда, стоило признать, что беспилотников у врага больше нет. Или, по крайней мере, их осталось всего несколько штук. Надеюсь, это поможет «Славянину» дольше продержаться и отразить хотя бы парочку штурмов.

Мои размышления прервал ствол установленной в кузове турели, внезапно начавший разворачиваться влево и едва не задевший мой шлем. От неожиданности я отшатнулся назад, под ноги подвернулось что-то продолговатое, не то гаечный ключ, не то большая гильза, в результате опорная нога скользнула по ней. Потерявшее равновесие моё тело повалило ещё двух человек, но, честное слово, это было только к лучшему.

По боку машины хлестнула очередь, часть пуль засела в броне нашего транспорта, но несколько впились в скафандры людей, которые возвышались над уровнем борта. Раздались панические крики и затрещали орудия машин, расстреливающих неведомую мне пока угрозу. Я только смог встать на ноги и снять с предохранителя автомат, готовясь отразить атаку американской армии, не ограничившейся налётом беспилотников и непонятно как преодолевшей разделяющее нас расстояние, как оказалось, что уже всё. Стрелять больше не в кого. Одинокий багги со знаками Евросоюза скромно чадит у обочины, превращённый в решето.

– Идиоты, – прохрипел один из тех, кого я повалил, качая головой. – Видно, это из тех, кто после разгрома утратил связь с командованием и заблудился. И нет бы сдаться, их геройствовать потянуло!

Подтвердить или опровергнуть правильность его догадок не смог бы уже никто… Но они явно находились достаточно близко к истине. Иной причины, почему одна лёгкая машина вылетела встречным курсом на многократно превосходящего в численности противника и тут же атаковала, вообразить было невозможно. Отвернувшись от уничтоженного багги, я взглянул на тех, в кого попала выпущенная из вражеского пулемёта очередь, и едва удержался от ругани. Любовь Юрьевна, одна из самых умных представительниц человечества, глава нашей научной части, да и просто достаточно красивая женщина, к которой у меня никак не получалось подбить клинья, лежала с каким-то донельзя удивлённым выражением глаз и дырой в голове. Шлем скафандра с неё содрали, очевидно питая надежду, что учёная ещё жива… Но только кусочек свинца, пробивший в головном уборе аккуратную маленькую дырочку, проткнул лобную кость, словно мокрую бумагу, и вышел из затылка вместе с доброй порцией мозга. От подобных травм за считаные секунды скончались бы и напичканные лечебными нанороботами жуки-десантники. Ну а Любовь Юрьевна вряд ли даже успела толком почувствовать боль или испугаться. Кроме неё погибло ещё два человека, поскольку в кузов мы набились очень уж плотно. Да и раненых оказалось пяток. Но их я не знал… настолько хорошо.

– Борька, ты как? – раздался в скафандре голос дяди, забиваемый треском помех, когда мы уже подъезжали к ГРЭС, чтобы забрать остатки экипажа «Победы». – Нормально?

– Не сказал бы. – Перед глазами до сих пор стояло зрелище человеческих трупов. – Но деваться нам некуда. Как там насчёт «Воина»?

– Запуск состоится через час. Вне зависимости от того, сумеете вы чего-нибудь добиться или нет. – Голос моего родственника казался очень уставшим. – Но лучше бы сумели. Мы тут подняли снимки американской базы… Короче, там есть штука, подозрительно напоминающая ракетную шахту. Больше чем уверен, она им нужна сбивать именно наши возможные подкрепления.

– Хорошо, хоть не ещё один лазер, – хмыкнул я, содрогнувшись от мысли о том, во что могла бы превратиться спускающаяся установка вроде той, которая сейчас крутилась на орбите. – Впрочем, в атмосфере он был бы совсем не столь эффективен, как несколько сотен килограммов взрывчатки. Там к нам ещё какие-нибудь гости со звёздно-полосатым флагом в гости не нагрянут?

– Всё возможно, но мы пока их не засекли, – вздохнул дядя. – Впрочем, с теми обрывками сети наблюдения, которые сейчас функционируют, мы и ещё одну танковую бригаду пропустим. Причём настоящую, а не то убожество, которое нам европейцы показали.

Нашу беседу прервало то, чего мы все давно ждали, но надеялись больше вообще не увидеть: возобновление лазерного обстрела со спутника. Луч ударил в один из уцелевших грузовиков, и тот слетел в кювет, поскольку водитель не справился с управлением. Люди посыпались из кузова на дорогу, но, по крайней мере, все остались живы… А вот нос машины буквально разорвало. Хм, как-то сильно её покалечило. Когда эта дрянь долбала «Гагарин» или расстреливала людей, то результат получался менее внушительный. Видимо, лазер, неумолимо уползающий за горизонт, переключили в иной режим работы, решив хоть напоследок нанести нам максимальные повреждения. И похоже, на сей раз целью зависший где-то на орбите излучатель выбрал транспорт, а не людей. Американцы вряд ли понимали, что мы задумали, но совершенно точно не хотели дать осуществиться планам своих врагов.

Через несколько минут последний грузовик встал. По иронии судьбы, я ехал как раз в нём в обнимку с одним из имитаторов. Бронированный нос вездехода с честью выдержал аж два попадания лучевого оружия, и даже после третьего мы прокатились по инерции ещё метров пятьсот.

– Из «Славянина» попробуют устроить контратаку, чтобы отвлечь на себя орбитальное орудие, – прошелестел в ухе сквозь помехи голос Глыбина. – До ГРЭС вам осталось пройти всего четыре с половиной километра. Остатки экипажа «Победы», как оказалось, самостоятельно догадались спасти со своего судна часть левитана и теперь занимаются сборкой летательного аппарата на его основе. «Воин» стартовал. А потому – вперёд!

Сначала идти было тяжело и страшно. Тяжело – поскольку весь груз из подбитой машины водрузили на её пассажиров, страшно – так как проклятый лазер с орбиты ударил ещё пять раз. И восьми человек не стало, а четверо там, где их свалило, остались ждать медиков. А может, и смерти. От общей связи раненых оперативно отключали, чтобы остальным не снижать боевой дух. И ещё в этих краях вполне могли встретиться хищники, которых уже давно выбили рядом с кораблём. Ксеноволки, панцирные медведи, богомол, ещё какая-нибудь агрессивная тварь, не обязательно даже плотоядная, но способная убить человека.

Однако обстрел закончился так же неожиданно, как и начался. То ли опять по техническим причинам, то ли спутник своё внимание перенёс на «Славянина», где наши колонисты попытались изобразить контратаку. Интересно, как они это делали, если янки не приближались к кораблю ближе максимальной дистанции выстрелов из своих орудий? Куча инженерно-технического хлама, наваленная на плечи, казалось, становилась тяжелее с каждым метром. Трава обвивалась вокруг ботинок не хуже поставленных профессионалом силков. Начал накрапывать дождик, почва моментально раскисла, непостижимым образом став одновременно и до ужаса вязкой, и до безобразия скользкой. Я меланхолично переставлял ноги по траве иного мира, раздвигая лбом листья хвощей, и чётко понимал, что запомню этот проклятый марш до конца жизни. Правда, имелись неплохие шансы, что вышеназванный период закончится если и не прямо сейчас, то где-то к вечеру.