Я поставила кружку на деревянный, рассохшийся подоконник с несколькими длинными трещинами и открыла окно. Стоило это сделать, и до меня донеслись негромкие голоса: Альбер и Тара. Они находились возле самого дома, парень стоял, а девушка сидела на приземистом пне, торчавшем сбоку от крыльца.

— Лея, как всегда, неисправима, — негодовала стихийница, и поднявшийся ветер метал ее темные волосы. — Если честно, когда она четыре года назад рассказала о своей идее, я даже не предполагала, что это так далеко зайдет.

Альбер промолчал, и Тара продолжила:

— Знаешь, я всегда думала, что правила внутри королевских родов — пережитки прошлого.

— Да. Но эти пережитки не дают им исчезнуть, и поскольку в пару стараются брать самых сильных магов, стабильно появляются новые с высоким уровнем дара.

— Но это ведь не всегда помогает.

— Ты про отца Розенталя? — ровным тоном уточнил Димитар.

— Ну, не конкретно о нем, но пример тоже хороший.

— Ты же бывала у них дома?

— Только с вами.

Парень кивнул.

— Мой старик рассказал мне кое-что занимательное. Ты ведь знаешь, что почти вся прислуга у них из попаданцев?

— Я поняла это по рассказам Алекса.

— Так вот, в юные годы в академии среди своих Лероя Розенталя нередко сравнивали с ними из-за его четвертого уровня.

— Всего лишь четвертый? — немало удивилась девушка. — Я думала, как минимум третий.

— Нет, четвертый, — ухмыльнулся Альбер.

— Ха! Так мужик до сих пор отыгрывается за свои молодые годы?

— Очень похоже на то, — подтвердил он. — И теперь представь, какую безумную зависть он будет испытывать к иномирянке с настолько высоким уровнем дара, который ему даже не снился.

Судя по голосу Димитара, его веселила эта мысль. А вот меня не очень.

— Ты, как всегда, в своем репертуаре, — лишь заметила Тара. — Так почему ты все же приезжал? Теперь-то расскажи, раз мы возвращаемся.

Маг земли несколько секунд молчал.

— Это долгая история. Меня попросили об этом, но согласился я по другой причине. Я сделал кое-что не подумав.

— Так вот в чем дело, заглаживаешь вину перед Розенталем? — оживилась девушка. Я ей рассказывала как-то историю моего возвращения на Землю.

— Почти, — с неохотой согласился стихийник. — Кстати, после возвращения Евы маги гильдии шум подняли — засекли портал. Заподозрили главу в укрывательстве.

— Но почему ректор вообще все скрывает?

— Тара, ты ведь не глупая, — слегка раздраженным тоном начал Димитар. — Сама должна понимать. Элемент, который не контролирует свои способности, опасен. Они могли ее надолго запереть и не сделали это раньше лишь из-за заступничества главы. А сейчас она вернется в академию и докажет, что с магией у ней полный порядок, а значит, и мер никаких не требуется. Кто знает, чем бы все закончилось, если бы они ее забрали.

Я отшатнулась от окна и едва не споткнулась о сумку, в которую уже собрала почти все свои вещи. Едва не растянувшись на полу, я еле удержалась на ногах.

«Значит, отслеживающий артефакт был лишь верхушкой айсберга…» — осознала я, вспомнив последний разговор с ректором.

Я закрыла окно, решив, что хватит подслушивать. Завтрашний день и без того расставит все на свои места.

Вечер близился к концу, и я, воспользовавшись тем, что Тара с Альбером все еще на улице, отправилась на поиски Хильды. Женщина стала моим наставников на эти два месяца, и пусть порой она была слишком строгой и отстраненной, но я к ней привязалась. И не могла уехать, не поблагодарив.

Утром Альбер вывел из покосившегося сарайчика двух амистров: один предназначался Таре, а другой нам с магом земли. Мне снова предстояло ехать вместе с ним.

— Что, настолько не хочешь? — спросил он, наблюдая мою реакцию. Впрочем, скривилась я лишь по привычке. Это своеобразная игра — заставлять Альбера думать, что он мне неприятен. И Димитар ее с удовольствием поддерживал.

— Главное — не прижимайся ко мне слишком близко, — ответила, проверяя ремешки, на которых крепились сумки с вещами. Из-за последних нынешняя дорога обещала выйти гораздо дольше, поэтому мы отправлялись с рассветом.

— Ты только не усни. В этот раз я позволю тебе упасть, — пообещал парень, а мне показалось, что он совсем не блефует.

Я оглянулась, заметив застывшую на пороге Хильду. Все было готово, и настала пора прощаться, поэтому я подошла ближе.

— Спасибо вам.

— Подойди сюда, девочка, — произнесла она бесцветным голосом, а стоило послушаться, как женщина вдруг крепко обняла меня. Обычно Хильда держала дистанцию, и не скрою, она показалась мне тяжелым человеком, но добрым. — Продолжай заниматься. Такой дар грех потерять.

— Да, — кивнула, коря саму себя. И чего это меня на слезы пробило? Я не плакала, но глаза были на мокром месте. — Я еще приеду к вам.

— Приедешь, — со странной уверенностью согласилась она и продолжила: — Итан собирался отправить тебя ко мне на лето.

Возвращалась к амистру я гораздо менее грустная. Последняя новость обнадежила, но щеки все равно раскраснелись от нахлынувших чувств.

— Молчи, — бросила, увидев кривую улыбку на губах Димитара. Он явно собирался вновь меня поддеть.

— Я ни слова не сказал.

— Сказал только что.

Прощание Тары вышло немного дольше моего, и вернулась она к нам отстраненная, плотно сжав губы. Но у меня не оставалось сомнений в том, что скучать она будет гораздо больше, чем я.

Прошло еще несколько минут, и мы наконец-то отправились в путь. Я разглядывала причудливый лес, к которому успела привыкнуть. Листья здесь бывали всевозможных оттенков, от изумрудно-зеленого, синего и красного до иссиня-черного. И животные обитали тут такие же причудливые — еще в первую неделю меня едва не заколол огромными сосульками со своей шкуры ледяной медведь. Одна из них врезалась в дерево, пролетев неподалеку от моей головы.

Кажется, я и правда буду скучать…

Кирстен, держа под мышкой книгу, искала место, где можно было бы сесть и почитать, как вдруг замерла посреди коридора академии. Возле окна с широким подоконником стояли что-то бурно обсуждающие студентки с Третьего факультета.

— Видишь, ничего не изменилось! ¬— донесся голос.

— О чем говорите? — полюбопытствовала девушка, подойдя ближе.

Стихийница была знакома с ними. В первый месяц учебы они довольно близко общались.

Пухлая Маша обернулась и поджала губы, стоило ей увидеть Кирстен. А Полина же, наоборот, усмехнулась, оглядев ее с ног до головы, и поведала: