«Ты же лорд, мальчик», – говаривала она, проезжаясь палкой по излишне сутулой спине – мальчишка тогда был выше сверстников и жутко этого стеснялся. Ну, это если предположить, что Блэквудам вообще ведомо стеснение.

– Рэйнхарт, какими судьбами да без предупреждения? – Она обернулась на чужие шаги, окинула взглядом визитёра.

Уже давно не мальчишку, но высокого красивого мужчину, в которого, кажется, безвозвратно влюблена её внучка, кровь от крови Найтстаров. Нет, Ленора могла её понять – будь она сама лет на двадцать моложе (и не знай этого паршивца ещё с тех времен, когда он портил пелёнки), она бы и сама непременно в него влюбилась. Не зря Блэквуды – первые красавцы королевства…

– А оно мне нужно? – Чёрная бровь насмешливо взметнулась в ответ.

…и первые наглецы тоже.

– Всем нужно. Не думай, что если ты жрал с моего стола, то имеешь право являться сюда, когда тебе вздумается.

– Что, боитесь, увижу вас в дезабилье, миледи?

– О да, я же такая любительница дефилировать по Старфоллу в пеньюаре!..

Ленора махнула рукой в сторону кресел, приглашая присесть. Не обязательно было – ходить правильно Рэй, может, и научился, а вот с остальными манерами, достойными настоящего лорда, которым тот подвизается, были проблемы. Наглец, хам и сущий бесстыдник. В общем, самое оно, чтобы покорить пару-тройку тысяч женских сердец.

– Никогда не разбирался в повадках Найтстаров, – отозвался он. Садиться не стал, да и лицом был не слишком-то весел.

– Что случилось? – мигом нахмурилась Ленора – она знала этого мальчишку слишком хорошо и давно успела понять, что за маской злоязыкой сволочи нередко скрывается беспокойство, тщательно запрятанный страх… и гнев.

Блэквуды, мать их. Трупы и руины.

– Ливингстоун случился. С Академией, королевством… и с Лисандрой.

Начало уже было не слишком обнадёживающим, а вот продолжение… Перво-наперво, конечно, стоило изумиться – насколько же безмозглое потомство плодят чародеи? Напасть на девицу по фамилии Найтстар и думать, будто это сойдёт им с рук! Равно как и использовать против неё амулет, который явно входит в реестр запрещённых артефактов – тут уж даже Найтстаром быть не нужно, чтобы это понять.

По правде говоря, судьба светлых ублюдков Ленору не слишком взволновала – и без того понятно, что до конца года они вряд ли доживут, или фамилия Рэйнхарта не Блэквуд. Куда интереснее то, что из этой гадкой истории буквально торчат уши одной пресветлой сволочи.

Ушлый мерзавец Ливингстоун, место которому на дне самой глубокой пропасти Звездопадных гор, подверг опасности её внучку. Дочь Александра, законную наследницу Старфолла. Единственную наследницу, если уж начистоту – прощелыга Тони Гилберт ясно дал понять, что умницу Лэндона под крыло Леноры не отдаст даже за деньги. Не то чтобы она рвалась ему платить за внучка, да и внучок тот, прямо сказать, хоть и достойный, но всё же слишком Гилберт…

В общем, стараниями бородатого таракана Уэйна и его светлых ручных крысок, дом Найтстар едва не лишился своей главной драгоценности, и одна только эта мысль довела Ленору до бешенства. Не говоря уже обо всём прочем.

– Итак, – нарочито спокойно выдохнула она, сложив руки на груди, – я узнаю обо всём этом только сейчас, потому что?.. Ну же, Рэйнхарт, я вся внимание! Потрудись, мать твою так, дать мне достойную причину не надрать тебе задницу, и нет, ты никогда не станешь слишком взрослым для этого!

– Помилуйте, миледи, вы годитесь мне в бабушки, – нет, каков нахал! – какие могут быть претензии? А если серьёзно…

Он прошёлся по кабинету, небрежно стёр несуществующую пыль с секретера, а потом вдруг резко стиснул кулак и смахнул-таки чернильницу со стола. Сине-черное пятно растеклось по камню в причудливом узоре, но почти тут же исчезло по щелчку пальцев.

– Бородатая тварь заслуживает смерти! – зашипел он так, что Ленора, будь она чуть более впечатлительной, непременно устрашилась бы. Но она лишь недовольно поджала губы и стиснула пальцы на подлокотниках кресла. – Жестокой и кровавой. А траханая Академия уже должна лежать в руинах – вместе со всеми светлыми сучатами, которые осмелились тронуть Лили! И не говори, что не хочешь сейчас того же!

– Хочу, – не стала отрицать она. Взмахнула рукой, призвала к себе графин с виски и два бокала, кивнула Рэю. Тот отказываться не стал, и плеснул себе и ей сразу на три пальца. Умный мальчик. – Но это всё ещё не объясняет, почему, во-первых, ты не удосужился мне сообщить, а во-вторых, почему Уэйн ещё коптит воздух. Он же коптит?

– Ещё как, – огрызнулся Рэй. – Потому и не сказал. Мне ли не знать, миледи, как эффектно вы умеете обстряпывать чужие безвременные кончины? А я не хочу, чтобы эта мразь подохла так быстро и бесславно. К тому же, – он снова потянулся к секретеру, но так и не нашёл, что бы ещё расколотить, – сначала в Пекло должны отправиться его светлые пособнички, все до единого. А вот потом, когда в его окружении не останется никого, тогда я выпотрошу мерзавца голыми руками, и умирать он – я вам клянусь, миледи, – будет бесконечно долго.

Экспрессивно. И вполне в духе мерзавцев Блэквудов – Ленора и сама Блэквуд на четверть, так что вот это всё вполне могла понять. И бурлящую в жилах кровь и жажду кровавой мести. Ну и некоторую продуманность, несмотря на весь праведный гнев – убирая сначала сторонников, причиняешь своему недругу немало интересных минут.

– Миленько. С кого планируешь начать?

– Вы удивитесь, миледи, но с Палаты Лордов. Пройдоха Тони выторговал тёмным несколько местечек. Ливингстоун, трясущийся за свою жопу в кресле ректора, согласился крайне быстро.

Ленора в восхищении приподняла брови – зятёк, поначалу признанный бестолковым павлином с безмерной любовью к деньгам, начал подавать надежды. К пятому десятку лет, но что поделать – не все такие умные, как она. Или Блэквуд, скользкой змеей пробравшийся в королевский дворец.

– А что с Саммерсами?

Рэй неприятно скривился, сверкнул зловеще-зелёной аурой, но быстро взял себя в руки.

– У меня есть два варианта. Первый – сжить со свету Саммерсов-старших, а их сучью дочурку через годик-другой отправить на корм рыбам. Разумеется, вышибив из Академии с позором. Второй… – Он криво ухмыльнулся, отчего Ленора не передернула плечами только потому, что эту ухмылочку видела с самого детства Рэя. Когда так ухмыляется пятилетний малыш, впечатление ещё то. – С другой, я очень хочу посмотреть, как милашку Лорел затравят свои же. Светлые в бешенстве – такой позор на чародейские головы!..

Ленора хмыкнула, представляя – среди светлых ублюдков всегда было предостаточно, но большинство из них было ублюдками умными. Как Ливингстоун, при всем ее неуважении к нему. А потому не палились на всяких мерзостях.

Что ж, теперь спалились и этим проиграли на своем же поле милых безобидных лапушек, угнетаемых коварными темными.

– Но, – тем временем продолжал Рэй, – если вас это успокоит, я отыгрался на Чейз. И я буду не я, если к концу следующей недели старая стерва не вылетит из Академии, как пробка из бутылки игристого вина.