– Я узнал, мадам, что мы с вами – кровные родственники. Оба – потомки короля Эдуарда Третьего. Поэтому я вполне могу называть вас кузиной.

– Для меня это большая честь, ваше высочество, – кивнула Адэр, всем своим существом ощущая, что это еще не все. Главное ждет впереди.

– Ваш отец и тот, кого вы называли отцом, оба мертвы, мадам. В Англии у вас не осталось ни братьев, ни других родственников мужского пола. Зато в Шотландии они есть.

– Милорд!

Принц поднял руку, призывая ее к молчанию. Адэр, выросшая при королевском дворе, мгновенно смолкла и почтительно склонила голову.

«Иисусе, – подумала она, – да чем же я лучше Бесс?»

– Итак, как ваш единственный родственник, я объявляю себя вашим опекуном, – продолжал принц. – составлены в Джедборо, несколько дней назад.

– Я слишком стара, чтобы иметь опекуна, – запротестовала Адэр, – а вы слишком молоды, чтобы им быть.

– Одинокая женщина должна иметь опекуна и защитника, – отрезал принц, – особенно такая упрямая, как вы, кузина! Лэрд Клейта благородно предложил вам руку, а вы отказались даже поразмыслить над этим предложением, хотя носите его ребенка. Я не могу позволить, чтобы вы в приступе уязвленного женского самолюбия намеренно поставили на ребенке клеймо незаконного рождения. Вы станете женой Конала Брюса. Контракт составлен и подписан. Остается только предстать перед священником, что и будет сделано завтра. Мы с милордом Хепберном согласны быть свидетелями церемонии.

От удивления и шока Адэр потеряла дар речи. Она никогда не ожидала, что ее мир снова перевернется с ног на голову. Что с ней опять поступят без малейшего сострадания к ее чувствам. Впрочем, с того момента, как ее перевезли через границу, все шло наперекосяк…

– Я не могу выйти за человека, который меня не любит, – слабо запротестовала Адэр.

– Он любит вас, но, похоже, не в силах вымолвить вслух слова любви, – мягко возразил принц. Пусть он был молод, зато знал женское сердце куда лучше, чем некоторые мужчины вдвое старше, вроде Конала Брюса.

– И ты способен на такое? Способен принудить меня? – бросила она Коналу.

– Ты не оставляешь мне иного выхода, моя медовая любовь, – ответил он.

Адэр устало кивнула.

– Три слова, милорд, и я бы с радостью пошла за вас. По своей воле! Но теперь, если вы даже и произнесете их, я никогда не буду уверена в том, что это правда. Вам больше не требуется мое согласие, и я никогда вас за это не прощу!

– Ты обвиняешь меня в жестокосердии и равнодушии, Адэр, но, заметь, хоть я и не сказал этих слов, но и от тебя их не слышал. Ты любишь меня, моя медовая любовь? Любишь?

Адэр глянула ему прямо в глаза, и он задохнулся: по ее лицу катились слезы.

– Да. Я люблю тебя, Конал. Впервые в жизни люблю мужчину беззаветно и всем сердцем. Как грустно, что ты не можешь ответить мне тем же!

Она повернулась и вышла с высоко поднятой головой, оставив пораженных мужчин смотреть ей в след.

– Иисусе, – пробормотал наконец лэрд, – я не могу ее заставить…

– Если завтра же не потащишь ее к священнику, значит, еще сильнее убедишь в своем равнодушии, – предупредил Дункан. Остальные согласно кивнули.

– Потребуется время и много терпения, чтобы она тебя простила.

– Надеюсь, – вздохнул Конал, – потому что я люблю упрямицу каждой частицей своего сердца.

– Ты чертов дурак, братец! – объявил Дункан, и собравшиеся снова закивали.

Несмотря на все утешения Элсбет, Адэр все плакала и плакала и не могла остановиться.

– Ты навредишь мальчику, если немедленно не успокоишься, – предупредила Элсбет. – У него будет законное имя, радуйся, мой цыпленочек.

– Конал не любит меня! – всхлипывала Адэр, колотя кулаками подушку.

Элсбет сжала зубы, чтобы не прикрикнуть на Адэр.

– Конечно, любит, и ты это знаешь! – отрезала она. – Жаль, что этот здоровенный медведь не может выдавить из себя три жалких словечка. Полагаю, у него просто язык не поворачивается. Мужчины вечно разводят много шума из ничего! Лэрд тебя любит, иначе почему бы пошел на такое, чтобы жениться на тебе?!

– На что он пошел? – всхлипнула Адэр.

– Отправился к принцу и напомнил о вашем родстве. Вижу в этом изящную руку Дункана Армстронга. У твоего Конала не хватило бы ума все это придумать. Зато его старший брат – просто мудрец. И все же у лэрда появилась капелька надежды, вот он и отправился к принцу. Если это не любовь, тогда уж и не знаю, что сказать!

– Он просто хочет, чтобы ребенок родился законным, – запротестовала Адэр.

– Он мог легко узаконить ребенка после рождения. Больше всего на свете лэрд желает мамочку, а потом уж дитя. Он любит тебя.

– Не поверю, пока он сам не скажет, – настаивала Адэр. Она очень устала и ужасно ослабла. Всякое желание воевать покинуло ее. Она повернулась на спину и закрыла глаза. – Мне нужно поспать, нянюшка.

Элсбет сидела у ее постели, пока не убедилась, что Адэр крепко спит. Только тогда она поднялась и вернулась в зал, где ужинали разом присмиревшие мужчины.

– Чего-то не хватает? – спросила она. – Или еда невкусная, милорд?

– Все превосходно, Элсбет, – заверил лэрд. – Как Адэр?

– Спит, милорд, и, думаю, до утра не проснется. Я постараюсь приготовить свадебный пир. Когда вы завтра едете в церковь?

– Я пошлю в деревню за священником. Пусть придет сюда. Так будет легче для Адэр, – решил Конал.

Но Элсбет неодобрительно покачала головой:

– Нет, милорд. Вы должны посадить ее на коня и отправиться в церковь, чтобы вас увидели все. Иначе она посчитает, что вы стыдитесь ее и женитесь только из-за ребенка. Встаньте вместе с ней перед алтарем, и пусть каждый, кто войдет в церковь, станет свидетелем свадьбы. Потом вы снова посадите ее на коня и вернетесь в замок, чтобы отпраздновать событие.

– Она права, Конал, – вступился принц. – Женщины придают большое значение подобным мелочам. Пусть она ничего не скажет, но непременно заметит, что ты показал ее всему свету как свою невесту и жену.

– Подумать только, давно ли парень вышел из коротких штанишек, а до чего же верно судит о женской натуре! – хмыкнул Хепберн.

Раздался дружный смех.

– Пойду займусь стряпней, – решила Элсбет.

– В саду Адэр еще остались цветы? – спросил лэрд.

– Кое-какие пока что не замерзли. Те, что у южной стены.

– Попроси кого-нибудь сплести венок для невесты, – велел лэрд.

Мужчины переглянулись, весело подмигивая друг другу.

– Поосторожнее, братец: еще ненароком произнесешь эти ужасные слова! И что тогда будет? – притворно ужаснулся Дункан.