– Смотри, Конал и Адэр собираются покинуть зал, – прошептал Мердок. – Похоже, наша невестка уже не так сильно сердится. Знаешь, Дункан, я счастлив. Теперь мы снова семья. У нас есть хозяйка замка, и скоро появится маленький племянник.

– Или племянница, – добавил Дункан. – Мы не жили так хорошо с тех пор, как умерла мама.

– Ей бы понравилась Адэр, – тихо заметил Мердок. Брат кивнул.

Адэр вышла из-за высокого стола, желая убедиться, что вина и эля хватит на всех, а потом, что-то прошептав лэрду, ускользнула. Конал подошел к каждому гостю и поблагодарил за поздравления.

– У нас достаточно вина и эля, так что хватит всем. Желаю хорошенько повеселиться. – С этими словами он тоже покинул зал.

Нанятые слуги давно уже прибрались в зале и разошлись по домам. Флора и ее сын поднялись на чердак. Элсбет закрыла дверь на кухню, где теперь спала вместе с Гризел, чему обе женщины были очень рады. Рыжий кот улегся на подушке и мирно дремал. В замке наступила тишина.

– В спальне твоих братьев кто-то есть, – сообщила Адэр, – и это не Дункан и не Мердок. Какие-то любовники. Проходя мимо, я слышала скрип кровати и стоны наслаждения.

– Подозреваю, это принц и Агнесс Карр, – кивнул Конал.

– Твоя шлюха в моем доме?! – возмутилась Адэр.

– Она не моя шлюха и никогда ею не была. Просто девушка с горячей кровью, которая всегда рада одарить своими прелестями подходящего парня. Дункан знает, что принц хоть и молод, но настоящий мужчина во всех отношениях и очень любит женщин. Агнесс была рада оказать ему гостеприимство. Теперь у принца останется добрая память о Клайте, а нам не повредит его дружба. Когда-нибудь он станет королем.

– Да ты честолюбив, муженек! – пробормотала Адэр.

– Не ради себя, девочка, – сказал он, лаская ее живот, – ради него.

– А вдруг это дочь?

– Нет, моя медовая любовь. Ты родишь мне сына.

– Но я все еще не простила тебя! – воскликнула Адэр.

– Зато больше не сердишься.

– Я забыла о гневе, когда проснулась сегодня утром. Перед лицом реальности моя злость казалось пустой и бесплодной. И я хотела бы иметь мирный и спокойный дом. А кроме того, Конал Брюс, если ты так глуп, что же с этим можно поделать?

– Полагаю, всего лишь смириться, – сухо обронил он.

– Ты прав, иначе мы снова поссоримся. А это вредно малышу, – вздохнула Адэр. Она уже сняла платье, оставшись в камизе, и теперь уселась на постель, расплела косу и принялась расчесывать волосы.

Конал взял у нее щетку и сел рядом.

– Нет, моя медовая любовь, эта обязанность принадлежит только мне. Я обожаю твои волосы. Они такие мягкие и необыкновенного цвета. Сейчас вот черные, а стоит свету их коснуться, как приобретают синеватый оттенок, словно вороново крыло.

Он взял прядь волос и прижал к губам.

– Ты так прекрасна, жена.

Легкий озноб прошел по спине Адэр. Его голос, его слова взволновали ее. Они так давно не были вместе!

Адэр почувствовала, как тает от любви к Коналу… но тут же опомнилась. Он заслужил наказание! И пусть не думает, что может улестить ее сладкими словами, ведь признания в любви она так и не дождалась!

– Нужно позаботиться о ребенке, Конал. Я впервые беременна и не знаю, что нам позволено, а что – нет, – тихо сказала она.

– Завтра я спрошу повитуху, – пообещал Конал, раздеваясь. – Но я не позволю отказать мне. И не позволю себе отказаться от тебя, моя медовая любовь.

Он встал и уложил щетку в сундук Адэр, а когда повернулся, она уже лежала в постели.

Он лег рядом. Оба молчали. Наконец Конал сел, подложив подушки себе под голову, притянул Адэр к себе, так что она оказалась между его длинными расставленными ногами, и, невзирая на протесты, поднял подол ее камизы.

– Я не войду в тебя, пока не узнаю, что это безопасно, но не вижу причины, почему бы нам не наслаждаться друг другом десятками других способов.

Он стал ласкать ее грудь.

– О, пожалуйста, осторожнее – взмолилась Адэр. – Моя грудь стала очень чувствительной.

– Вижу, – пробормотал Конал, когда ее соски на его глазах сморщились и затвердели.

Адэр затрепетала под его прикосновениями, остро ощущая растущее желание.

Некоторое время Конал продолжал играть с ее грудью… потом погладил чуть выдающийся живот…

– Конал, прошу тебя, остановись!

– Почему? – поддразнивал он, перекатывая между пальцами ее соски.

– Потому что я хочу тебя, дьявол ты этакий, – призналась Адэр.

Конал улыбнулся:

– Не знаю, смогу ли я ублажить женщину, которая не желает меня простить.

– В таком случае и я не подарю тебе наслаждения. Пожалуйста, подожди, пока мы не поговорили с повитухой.

– Ты суровая женщина, Адэр Брюс, можно сказать, жесткая. Адэр, не выдержав, засмеялась.

– Да и вы человек не мягкий милорд. Это сразу видно, стоит только на вас взглянуть.

Конал усмехнулся:

– Сегодня наша брачная ночь.

– В моем животе ребенок, Конал. И наша брачная ночь прошла давным-давно. Принеси мою камизу. Мне холодно.

Он встал с постели, и свидетельство его вожделения стало очевидным. Какая жалость, что он не может взять ее!

Конал передал Адэр камизу, налил чашу вина и уселся перед теплым очагом. А когда наконец вернулся в постель, Адэр уже спала. Он нежно коснулся пальцем ее щеки. Она так прекрасна и любит его. Придется набраться храбрости, чтобы сказать эти три слова еще до рождения ребенка.

Конал лег рядом с женой, но пока что ему было не до сна. В соседней комнате будущий король Шотландии развлекался с женщиной. Да, он запомнит гостеприимство Клайта, но этого недостаточно, чтобы заплатить долг принцу за устройство брака с Адэр. Что он попросит? Конал отчетливо понимал, что у него нет иного выхода, кроме как заплатить этот долг, чего бы ни потребовал принц. А если его небольшое имение и семья окажутся в опасности?

Конал долго ворочался с боку на бок, прежде чем заснуть неспокойным сном.

Утром зал очистили от последних гостей, многие из которых, опьянев, заснули прямо за столами. Те из солдат, что охраняли замок, буквально вытолкали последних пьянчуг и сели завтракать в компании лэрда. Адэр уже была на ногах и успевала за всем присмотреть.

В зале появился принц Джеймс. Он был бодр и полон энергии.

– Доброе утро, кузина, – жизнерадостно приветствовал он Адэр. Та повела его к высокому столу.

Патрик Хепберн, Дункан Армстронг и Мердок Брюс ввалились в зал, держась друг за друга и громко охая: почти всю ночь они играли в кости и пили.