И что еще хуже, деснаирским гильдиям это нравилось. Чарисийские товары могли быть дешевле и доступны гораздо большему количеству деснаирцев, чем товары отечественного производства, но какое это имело значение? Если бы они производили меньше, они могли бы просто взимать больше, и они заключили союз с аристократией, чтобы держать железный замок на внутренних рынках империи, систематически исключая иностранную конкуренцию.

Даже требования джихада не собирались преодолевать эту ситуацию в ближайшее время. Деснаирская знать была почти такой же упрямой и склонной к кумовству, как харчонгская (хотя, к счастью, они были несколько менее склонны к откровенному взяточничеству), империя находилась далеко от земель Храма, и ее аристократы были живее, чем их харчонгские коллеги. Они обладали большим чувством национальной идентичности, и какими бы неэффективными они ни были, они были глубоко вовлечены в управление своей империей, вместо того, чтобы полагаться на монолитную бюрократию, которая действительно управляла Харчонгом. Если бы эти аристократы и могущественные, недовольные гильдии решили повременить с внедрением новых методов Брайерса, и без того слабое производство стрелкового оружия и артиллерии Деснаира упало бы еще больше.

И эти ублюдки будут утверждать, что все это из-за нашей настойчивости в «навязывании методов, чуждых нашему собственному опыту и практике». Они могут прекрасно работать на землях Храма и среди этих варваров-харчонгцев, но они явно совершенно не подходят деснаирцам.

— Предполагая, что мы оставим Долар там, где он есть сейчас, и полностью спишем Деснаир, на какие производственные показатели вы смотрите? — спросил он.

— Любая цифра, которую я вам дам, будет основана на предположениях, ваша светлость, — сказал Фултин. — Это будут лучшие предположения, которые я могу вам дать, но на данный момент я не в состоянии их гарантировать.

— Я понимаю, брат Линкин. И любая оценка, которую вы мне дадите, будет использоваться только внутри команды и рассматриваться только как оценка, — заверил Мейгвейр монаха. Не волнуйся, — добавил он про себя. — Я не собираюсь выкладывать какие-либо цифры там, где Жаспар, скорее всего, услышит их и решит поставить вас в пример менеджерам других наших мануфактур, если мы их не встретим раньше.

— Хорошо, с этим условием, ваша светлость, — сказал Фултин, открывая страницу своего блокнота. — На данный момент мы производим примерно двадцать четыре тысячи винтовок в месяц на землях Храма, в Доларе, Деснаире, Харчонге и Пограничных штатах вместе взятых. Мы также получаем около пятисот в месяц от Силкии теперь, когда великий инквизитор постановил, что на великое герцогство больше не распространяются положения о демилитаризации, и мы можем ожидать, что эти цифры немного возрастут, хотя вся их продукция идет непосредственно в Деснаир. Предполагая, что мы запустим в Силкии полноценное производство и сможем повсеместно применять методы Талбата с тем же пропорциональным увеличением производительности, которое мы наблюдали здесь, объем производства составит около пятидесяти двух тысяч в месяц. Я бы с удовольствием посмотрел, как производство харчонгцев поднимется выше этого, и думаю, что они, вероятно, так и сделали бы, но еще слишком рано даже предполагать, что мы могли бы этого добиться. Если уж на то пошло, вполне возможно, что мы сможем еще больше усовершенствовать наше собственное производство, но на данный момент я не могу обещать ничего подобного. Слишком многое зависит от факторов, которые я не могу начать осмысленно оценивать.

— Эти цифры относятся к нашей нынешней конструкции дульнозарядного оружия?

— Так и есть, ваша светлость. Что я действительно хотел бы сделать, так это сконцентрировать производство конструкции с затвором здесь, на землях Храма, по крайней мере на начальном этапе. Мы запустим «круги» в эксплуатацию раньше, чем кто-либо другой, и, если мои прогнозы хотя бы отдаленно точны, мы могли бы производить порядка двенадцати тысяч единиц нового оружия в месяц.

— Даже при пятидесяти двух тысячах потребуется около месяца производства только для замены винтовок, которые мы потеряли в июле и августе, — отметил Мейгвейр.

— Верно, ваша светлость. Но у нас будет целых пять или даже шесть месяцев производства между сегодняшним днем и следующей весной. Ну, во всяком случае, между сегодняшним днем и северной оттепелью, и если мои оценки хоть сколько-нибудь точны, мы должны быть очень близки к этому уровню — по крайней мере, за пределами Харчонга, а они составляют не более двенадцати процентов от общего числа — к февралю.

Мейгвейр кивнул, но выражение его лица было несчастным. Каждого копейщика в армии Бога нужно было перевооружить винтовкой, если он собирался стать чем-то большим, чем мишенью для еретиков, и даже при пятидесяти двух тысячах оценки Фултина в месяц потребуется более двух месяцев, чтобы просто перевооружить оставшихся копейщиков армии Бога.

За исключением, конечно, — мрачно подумал он, — того, что этого никак не произойдет, если сработает маленький мозговой штурм Робейра.

Он подавил гримасу, не было смысла показывать это Фултину, но Дючейрн, безусловно, был прав насчет того, сколько криков вызовет его — нет, сейчас их — предложение. На самом деле, командиры армии, которым их планы помогли бы больше всего, кричали громче всех… что, вероятно, доказывало, что они были на правильном пути!

Эта мысль внезапно заставила его усмехнуться, и Фултин очень странно посмотрел на него. Он начал объяснять, затем покачал головой и отогнал эту мысль. Было бы время рассказать об этом Фултину, если бы — когда — все, наконец, смирились с неизбежным и позволили Дючейрну поступить по-своему.

— Что, если мы полностью остановим производство пик и сосредоточим эту часть нашей рабочей силы на производстве дополнительных винтовок? — вместо этого спросил он.

— Мы будем иметь дело с другими наборами навыков, ваша светлость. Как я уже сказал, решающим фактором для новой винтовки будет скорость, с которой мы сможем выделывать винты, необходимые для запирания затвора. Мы могли бы увидеть еще десятипроцентный рост, по крайней мере, здесь, на землях Храма и в Доларе. Увеличение было бы меньшим в Деснаире и Харчонге, хотя это могло бы иметь смысл.

— А если мы сократим производство артиллерии? — спросил Мейгвейр, прекрасно понимая, что его вопрос был советом отчаяния.

— Опять же, это совершенно другой набор рабочих, — ответил Фултин. — И, честно говоря, ваша светлость, нам нужно ответить на артиллерию еретиков так же сильно, как нам нужно ответить на их пехотное оружие.

Мейгвейр поморщился, жалея, что не может оспорить это утверждение.

— Я пришел к некоторым предварительным выводам об артиллерии еретиков, — продолжил Фултин, перелистывая другую страницу. — Неразорвавшиеся снаряды и осколки снарядов, присланные епископом Барнабеем, были наиболее информативными. К сожалению, у нас нет никаких примеров того, что используют еретики, чтобы заставить снаряды детонировать при ударе, и их обычные взрыватели работают точно так же, как и наши, хотя порох в них горит более стабильно, что делает их намного более надежными. О, есть некоторые улучшения в деталях, которые мы можем включить — в частности, их ввинчивающиеся металлические предохранители очень изобретательны, — но даже если мы примем их новую конструкцию, это вряд ли будет иметь большое значение, если мы не сможем также улучшить порох в них.