— Ну, если ты так хочешь сказать. Да, ты напомнила мне твою сестру.

Может, я надеялась, что он будет отрицать это, но была рада, что он был честен со мной.

— Но ты не хотел, чтобы тебе напоминали, потому что это было слишком больно, и ты хотел, чтобы она вернулась, а я не была ею.

Данило обхватил мое лицо ладонями.

— Нет, дело не в этом. Я не мог терпеть вспоминать о твоей сестре, когда смотрел на тебя, потому что я ненавидел твою сестру. Что бы я ни чувствовал к ней когда-то — и это была не любовь — оно стало уродливым и темным. Я не хотел чувствовать ненависть каждый раз, когда смотрел на тебя. Не хотел, чтобы мне напоминали о действиях твоей сестры, когда был с тобой. Внешность Серафины, брошенная на меня таким образом, совершенно выбила меня из колеи.

— Но если ты испытываешь только ненависть и не хочешь, чтобы тебе напоминали о ней, зачем ты искал блондинок?

Он поморщился.

— Я не горжусь этим. Помнишь, как я был с тобой, когда ты надела этот светлый парик?

Я кивнула, хотя и пыталась забыть об этом.

— Я был эгоистичным мудаком с этими блондинками, искал их ради гневного секса. Я обращался с ними неправильно, не так, как хотел обращаться с тобой, и когда я трахал их, это было для того, чтобы выпустить часть гнева. Все было запутано. Я чертовски запутался, но в каком-то смысле мне показалось, что я отплатил твоей сестре.

Я наклонила голову, пытаясь понять его рассуждения. Я действительно не понимала этого. Но и мои действия не всегда были логичными. Я все еще съеживалась, когда думала о том, чтобы покрасить волосы в блондинку, чтобы выглядеть как Серафина, будто, изменив цвет волос, я могла бы стать ею, ее заменой.

— Думаю, нам обоим нужно было решить кое-какие проблемы.

— Я вызвал твои проблемы. Но ты не приложила руку к моему запутанному состоянию.

— Они были вызваны не только тобой, Данило, — твердо сказала я. — Ситуация была сложной. Мама, папа, Сэмюэль и еще столько людей оплакивали Фину так сильно, что я чувствовала себя неполноценной. Я думала, что займу место Фины в их сердцах, словно ее исчезновение оставило бы открытую щель позади, которую я могла бы заполнить, но вместо этого она создала черную дыру, которая поглотила все вокруг. Я не знала, как с этим справиться.

Данило взял мою руку и поцеловал костяшки пальцев.

— Ты была юна, София. Если даже мы, взрослые, не могли изящно справиться с ситуацией, как ты могла?

— Теперь я это знаю, но тогда мне казалось, что я уже достаточно взрослая, чтобы справиться со всем.

— Но ты не была. Это была наша работа — моя работа — защищать тебя от всего и не греться в лучах мести.

— Все в порядке. Все, что имеет значение, это то, что я знаю, что у тебя нет чувств к моей сестре.

Данило коснулся пальцем моего лба.

— Я слишком долго занимал твою упрямую голову.

Я пожала плечами.

— Думаю, мы оба иногда бываем упрямы.

Данило притянул меня ближе к себе, и мои глаза начали опускаться, когда я смотрела на пламя. Мне казалось, что теперь я действительно могу оставить прошлое в покое. Я поверила Данило.

Как только мы вернемся домой, я позвоню Фине. Она не была проблемой, вероятно, никогда не была. Я скучала по ней и хотела поговорить.

Данило поцеловал меня в шею, но вскоре его дыхание выровнялось.

Возможно, мне следовало рассказать ему о моем телефонном разговоре с Финой и быть абсолютно честной, но я знала, что это только разозлит его.

На следующее утро, когда мы возвращались в Индианаполис, меня охватило волнение. Я с нетерпением ждала того, что ждет меня впереди. Данило всю дорогу держал меня за руку. В тот вечер мы поужинали с Марко и Брией, но я надеялась, что у меня будет возможность быстро позвонить Фине.

Когда мы приехали домой, Данило направился в свой кабинет, чтобы сделать несколько телефонных звонков, а я поспешила к пруду, чтобы посмотреть на Кои. Персонал накормил их. Я устроилась на ближайшей скамейке и набрала номер Фины. Она подняла трубку после третьего гудка.

— София?

— Фина, — тихо сказала я.

— О боже, это действительно ты. Чувствую такое облегчение. Я так волновалась за тебя, когда ты не отвечала на мои звонки после свадьбы.

— Знаю, и мне очень жаль. Мне нужно было кое-что выяснить, но теперь, когда я это сделала, я хотела бы звонить тебе еженедельно, если ты все еще этого хочешь.

— Конечно. Но скажи мне, с тобой все в порядке? Как семейная жизнь?

Она казалась такой взволнованной и обеспокоенной одновременно, в настроении полномасштабной старшой сестры.

— Хорошо. Мы провели несколько дней на озере, чтобы отдохнуть. Мне очень нравится жить в Индианаполисе.

Мы говорили о более бессмысленных деталях, таких как йога и мой кулинарный курс, избегая тем, которые можно было бы посчитать предательством.

Когда я закончила разговор, даже последний груз свалился с моего плеча. Я вернулась в дом. Судя по звуку, Данило все еще разговаривал по телефону. Короткий проблеск вины наполнил меня, зная, что я хранила тайну, но отогнала ее в сторону.

Глава 22

София

Я была близка к тому, чтобы умереть от скуки, и по напряженному выражению лица Анны поняла, что она близка к тому же несчастному концу. Мы уже почти полчаса слушали, как жены нескольких капитанов обсуждают последние сплетни, и нам пришлось притвориться, что нам это интересно. В отличие от меня, Анна не могла даже улизнуть. Как дочь капо, она должна была потакать всем прихотям. Я тоже была обязана соблюдать светский этикет как жена младшего босса и хозяйка вечеринки по случаю дня рождения моего мужа.

Я наклонилась к ней поближе.

— Не хочешь еще бокальчика шампанского?

Она с благодарностью посмотрела на меня, когда я направилась к бару. Бриа помахала мне рукой с другого конца комнаты, ее черные волосы обрамляли лицо кудрями. После ужина мы больше не пытались встречаться парами. Напряжение между Марко и Брией было слишком неловким. Теперь я встречалась с ней только одна.

Схватив два бокала с шампанским, я вернулась к Анне и женам.

— Дата твоей свадьбы уже назначена? — спросила одна из них Анну.

С тех пор как ей исполнилось восемнадцать несколько месяцев назад, этот вопрос постоянно крутился в Наряде.

Анна с благодарностью