Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я киваю в свой стакан.
— Я пил…В одиночестве. Ты, должно быть, считаешь меня жалким.
Она опирается бедром о стол и смотрит на меня сверху вниз.
— Знаешь что… это первый раз, когда я вижу тебя таким жалким.
Мой лоб хмурится, когда я поднимаю голову.
— Что ж… спасибо.
— Я серьезно. За те десять лет, что я тебя знаю, я никогда не видел, чтобы тебя так беспокоила девушка.
— Все когда-нибудь случается в первый раз, — шучу я, поднимая свой бокал.
Она тяжело вздыхает.
— Значит, ты не собираешься преследовать ее?
— Я пытался. Она не отвечает на мои звонки, и мой сын очень ясно дал понять, что хочет, чтобы я держался от нее подальше.
— Во-первых, — говорит она, забирая напиток у меня из рук, — тебе лучше попросить прощения, а не разрешения.
Я наблюдаю, как она опрокидывает в горло остатки моего ликера, морщась, когда ставит стакан на стол.
Я никогда не видел, чтобы Мэгги выпивала что-то тяжелое.
— Во-вторых, она здесь и только что сняла двенадцатую комнату у Иден Сент-Клер.
Я чуть не вскакиваю со стула, с легкостью избавляясь от дурмана от бурбона.
— Что?
— Просто сделай мне одолжение и не устраивай сцен. Нам нужно поддерживать бизнес.
В моей голове звучит тонкий голос, говорящий мне, что я не должен туда идти. Шарлотта не моя, и я не имею права запрещать ей что-либо с кем-либо делать, но это объяснение быстро исчезает, когда я вылетаю из своего кабинета и несусь по коридору к двенадцатой комнате.
Прежде чем войти в темный коридор для вуайеристов, я останавливаю себя. Я не могу вот так расхаживать по округе. Мэгги была права, я бы устроил сцену, и это выглядело бы совсем нехорошо. Итак, я останавливаюсь перед входом, поправляю галстук, делаю глубокий вдох, перегруппировываюсь и осторожно открываю дверь.
Держась у дальней стены, чтобы меня не было видно, я осторожно пробираюсь сквозь толпу людей, пока не добираюсь до окна тронного зала.
И вот она здесь.
Стоя в черном платье, которое показывает больше декольте и ног, она улыбается и смеется вместе с Иден.
Что она делает? Она не собирается…
Шарлотта прислонилась к стене. Иден теснится к ней, когда она убирает длинные каштановые волосы Шарлотты со своего плеча и наклоняется, прижимаясь губами к ее бледно-белой кожи. Глаза Шарлотты закрываются от удовольствия.
Желание броситься туда и остановить это конкурирует с желанием наблюдать достаточно долго, чтобы увидеть, к чему это приведет.
Руки Шарлотты скользят вверх по бокам Иден, и я не могу оторвать глаз, когда она достигает женской груди, и, клянусь, у меня перехватывает дыхание, когда их взгляды встречаются, они обе улыбаются.
Иден что-то тихо говорит Шарлотте, которая отвечает кивком и улыбкой, как будто спрашивает ее согласия, но на что?
Мой рот приоткрывается, когда Иден нежно оттягивает вырез платья Шарлотты, освобождая ее груди проводя по ним пальцами.
Боже, посмотри на нее, думаю я про себя. Ее руки даже не дрожат, когда она проводит ими по бокам другой женщины. Я никогда в жизни не видел, чтобы Шарлотта выглядела так чертовски сексуально. И она собирает небольшую толпу у их окна.
Оглядывая людей, собравшихся посмотреть, на мгновение мой взгляд натыкается на Гаррета, задержавшегося в задней части зала и наблюдающего за девушками с безмятежным восхищением. Как ему всегда удается так довольствоваться тем, что он подглядывает снаружи? Это сводит меня с ума.
Когда Шарлотта кладет руку на затылок Иден, кажется, что она направляет свой рот вниз, туда, где ей хочется. И моя челюсть чуть не падает на пол, когда ее губы прижимаются к мягкой бледной плоти ее груди.
Я почти не могу поверить в то, что вижу.
Шарлотта выгибает спину и прижимается бедрами к бедрам Иден, откидывая голову назад от удовольствия. Затем она медленно поворачивает голову, переводя взгляд на окно, за которым наблюдают зрители — куда смотрю я.
Я знаю, что она меня не видит, но мне кажется, что мы пристально смотрим друг на друга.
Как бы она отнеслась к тому, что я это смотрю? Неужели она действительно пришла в клуб, чтобы заняться сексом в вуайеристской комнате с Иден?
В этот момент Иден берет лицо Шарлотты в ладони и притягивает к себе для жадного поцелуя.
Я, блять, не могу дышать.
Их мягкие языки переплетаются, пока руки исследуют тела друг друга, и в ту секунду, когда я вижу, как руки Иден ощупывают холмик задницы Шарлотты, задирая ее платье так, что я вижу черное кружево под ним, я срываюсь.
Быстро пробираясь сквозь толпу, я пробираюсь ко входу в комнату, скрытую за задней стеной. Отчаянно потянувшись к ручке, я останавливаю себя.
Успокойся, черт возьми, Эмерсон.
Затем я слышу пронзительный стон, доносящийся из глубины комнаты.
Да, к черту успокоение.
Моя кожа гудит, когда я распахиваю дверь. Девочки вздрагивают, но когда Иден поворачивается ко мне, на ее лице появляется лукавая улыбка.
— Эмерсон! — Шарлотта визжит, поправляя вырез платья, чтобы прикрыть грудь, и я знаю, что должен рассмотреть толпу за стеклом, но все, что я вижу, — это она.
Ее невинные карие глаза расширяются, когда я пересекаю комнату, ее нижняя губа отвисает, когда она потрясенно смотрит на меня. Но я не останавливаюсь.
— Иден, — отвечаю я грубым тоном, не сводя глаз с Шарлотты.
— Привет, Эмерсон, — мило отвечает Иден.
— Убирайся.
Она отвечает понимающей улыбкой, прежде чем уверенно направиться к двери. Я даже не слышу, как за ней закрывается дверь, прежде чем беру Шарлотту, мою Шарлотту, на руки.
Когда я шел сюда, у меня были другие планы, в основном связанные с тем, чтобы отвезти ее домой, увезти как можно дальше от этого места и всех грехов, которые могли ее постичь, но прямо сейчас, когда она на расстоянии вытянутой руки, я бессилен.
Мои руки обхватывают ее за талию, притягивая к своему телу, когда я прижимаюсь своими жесткими, неумолимыми губами к ее гибким, нежным губам. На секунду она позволяет мне поцеловать себя, жадно прижимаясь к моей шее, и мое тело становится горячим и напряженным от предвкушения.
Но это длится всего мгновение. Один удар. Достаточно, чтобы я почувствовал надежду, прежде чем она упадет на пол, разбившись, как стекло.
— Эмерсон, остановись! — Кричит она, хватая меня за грудь и отталкивая с достаточной силой, чтобы я остановился.
Я высвобождаюсь из наших объятий и смотрю в эти знакомые глаза лани, умоляя ее душу дать мне еще один шанс.
— Ты не можешь просто ворваться сюда и