Какое-то движение в дверях офиса прервало ее мысли. Она обернулась и увидела знакомую фигуру в кожаном пиджаке, джинсах, сапогах и австралийской шляпе.

— О нет, — пробормотала она. — Только не это. И не сейчас.

— Привет-привет, Сиренити, дорогуша. Как тут моя маленькая рыженькая Титания[9]? — Ллойд ввалился через дверь, схватил Сиренити в охапку и чуть не раздавил в своих медвежьих объятиях.

Сиренити уперлась руками ему в грудь и разорвала его хватку.

— Что ты здесь делаешь, Ллойд?

— Мне вдруг пришла еще пара мыслей в связи с работой по Уиттс-Энду. Хотелось их с тобой обмозговать. Думаю, мы можем выработать компромисс с твоим проектом каталога и почтовых заказов. Если ты просто заморозишь свои планы на несколько месяцев, то я смогу провести опросы и наблюдения.

— Я не могу сейчас обсуждать с тобой твою работу, Ллойд. В данный момент я очень занята.

— Это не займет много времени, дорогуша. — Ллойд плюхнулся на стул и водрузил ноги в сапогах к ней на письменный стол. Потом снял шляпу и забросил ее на стол рядом с сапогами. — Я только и прошy тебя выслушать мои планы.

— Ллойд, придется попросить тебя уйти. Мне столько всего нужно еще сделать, и я не собираюсь менять свои планы ради твоего дурацкого исследования.

— Послушай, Сиренити, у меня все рассчитано. Тебе надо только отложить твой проект с каталогом до будущего лета.

— Не собираюсь откладывать его ни на минуту.

Ллойд перестал улыбаться.

— Сиренити, от этой работы зависит вся моя карьера.

— А от моих планов зависит все будущее Уиттс-Энда.

— Чепуха. — Ллойд сузил глаза. — Это личное, ведь так? Это не имеет никакого отношения к будущему Уиттс-Энда. Ты хочешь наказать меня за то, что произошло полгода назад. Никогда бы не подумал, что ты такая мстительная, дорогуша.

Сиренити провела пальцами по волосам.

— Поверь, я вовсе не пытаюсь расквитаться за то, что было.

— Я тебе не верю. — Ллойд понимающе усмехнулся. — Тебе было больно.

Сиренити раздраженно посмотрела на него.

— Я была зла. Послушай, мы ведь оба согласились, что не подходим друг другу.

— Ладно, даже если нам не суждено услышать свадебные колокола, мы все-таки можем быть коллегами.

— Коллегами? — повторила Сиренити с нежной интонацией. — Так же, как были коллегами по той работе, которую ты опубликовал?

Зубы Ллойда сверкнули, когда он еще раз улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.

— Эй, знаешь что? Мы эту работу по Уиттс-Энду сделаем на пару. Ты будешь фигурировать в качестве соавтора. Ну, как это тебе?

— Никак. Даже если бы я хотела помочь тебе, Ллойд, должна тебе прямо сказать: ни на минуту не поверю, что ты поставил бы мою фамилию рядом со своей на каком-нибудь печатном труде.

— Ну, по правде говоря, владелица бакалейного магазинчика не вызвала бы к себе большого доверия со стороны редактора крупного академического журнала, но я выразил бы тебе благодарность за помощь в примечаниях. Ну как?

— Ух ты! Перспектива просто-таки ослепительная, Ллойд. — Сиренити побарабанила пальцами по спинке своего кресла. — То есть, если бы у меня была страсть к публикациям. Чего у меня нет. И если бы я хотела отложить свои планы относительно Уиттс-Энда, чего не хочу делать. Так что, принимая во внимание все обстоятельства, я вряд ли чем-то смогу быть тебе полезной.

— Ты это не всерьез. — Ллойд улыбнулся ей своей самой обворожительной улыбкой: губам придан точно рассчитанный, лаконичный изгиб, глаза светятся интимным, многозначительным блеском. — Ты сделаешь это для меня, дорогуша. Ради добрых старых времен.

Она похлопала ресницами.

— Ради добрых старых времен? Ты, похоже, шутишь.

Улыбка Ллойда стала натянутой.

— Сиренити, я буду с тобой откровенен. У меня слишком многое зависит от этой работы на материалe Уиттс-Энда, чтобы я позволил тебе мешать мне. Так или иначе, я выбью работу из этого треклятого городишки.

— Сделай милость. Я тебя не держу.

— Черт возьми, но мне нужно, чтобы местные сотрудничали со мной, а мы оба знаем, что никакого сотрудничества я от них не добьюсь, если ты их не уговоришь помогать мне.

В дверь вплыла Зоун и тихонько откашлялась. Она сложила руки ладонями вместе и посмотрела прямо на Сиренити.

— Пришел твой жених.

Сиренити непонимающе взглянула на нее.

— Мой кто?

До Ллойда смысл сказанного дошел несколько быстрее.

— Жених. — Его ноги в сапогах слетели со стола и с грохотом ударились об пол. — О чем вы толкуете, черт побери? Сиренити, уж не надумала ли ты выйти замуж? Не представляю, чтобы ты была помолвлена. Ты не можешь так со мной поступить.

— Жених? — медленно повторила Сиренити. — Мне это слово как-то не приходило в голову.

— Вам придется извинить ее, Рэдберн. — Калеб легонько вытеснил Зоун из дверного проема и занял ее место. И сделал это весьма основательно. — Сиренити еще не совсем привыкла к этой мысли. Похоже, что понятие брака здесь несколько внове.

Ллойд с открытым ртом выслушал Калеба, потом обратился к Сиренити:

— Что, этот парень говорит серьезно?

— О женитьбе? — Сиренити взглянула на Калеба. Опасное выражение его глаз вселяло в нее тревогу. — А, да. Да, собственно говоря, серьезно.

Калеб оперся одной рукой о дверной косяк.

— Серьезней не бывает.

— Ты не можешь так со мной поступить! — завыл Ллойд.

Сиренити густо покраснела. Ей было непривычно, что из-за нее спорят двое сильных мужчин. И вышло как-то даже лестно.

— Ллойд, тебе не кажется, что ты чуточку перебираешь, реагируя таким образом?

— Перебираю? — переспросил Ллойд, как бы не веря тому, что слышит. — Я перебираю?

— Ну да, — пояснил Калеб. — Перебарщиваете. Перегибаете. Из кожи выскакиваете.

Сиренити жестом велела ему замолчать и нежно улыбнулась Ллойду.

— Я и не знала, что ты так сильно переживал из-за наших отношений, Ллойд. Я тронута. Но мы оба знаем, что у нас ничего бы не получилось из длительных, связанных обязательствами отношений, даже если бы между нами не было той неприятной истории, которая случилась полгода назад.

— Черт побери, я говорю не о наших отношениях, а о своих исследованиях, — закричал Ллойд. — О своей работе, которую я должен написать. О своей карьере, наконец. Ты не можешь просто взять и выйти замуж, Сиренити.

— Не могу?