и спустил ноги на пол. В горле стоял ком, я смотрела на него — голого и уязвимого, совершенно открытого, и не могла выдавить из себя ни слова.

— Говори, — тихо сказал он.

Заготовленные и не раз забракованные фразы застопорились в мозгу, как машины в пробке, и ни одна не годилась, чтобы быть первой. Отвернулась к умиротворяющему виду за окном, подышала.

— Я ухожу, — наконец, сказала я, так и не придумав ничего лучше.

Иорвет встал, подобрал с пола штаны и рубашку.

— Сопряжение Сфер произошло, но местонахождение Эйльхарт до сих пор неизвестно. Нам лучше пока оставаться во дворце — начинается неделя тишины, и мне надо успеть убедить Исенгрима, — сказал он спокойно.

— Тебе лучше остаться во дворце, — подтвердила я, подчеркнув первое слово. — Мне — нет, я выезжаю сегодня к Рудным Кряжам, и оттуда Ида откроет мне портал к Филиппе.

— Я, мне? — переспросил Иорвет, и в его голос проникло раздражение. — Для контрзаклинания, если мне не изменяет память, нужны трое!

— Трое не нужны, нужна кровь троих. Погоди, я всё придумала! — заспешила я, пока не наступил взрыв. — Тебе не надо никуда идти, ты нужен Дол Блатанна! А я тут как гадкий утёнок, который никогда не станет лебедем. Так будет лучше для всех!

— Я когда-нибудь нарушал клятву, Яна? — Иорвет понизил голос, и по выступившим на скулам алым пятнам было видно, что он едва сдерживал гнев.

Из всех возможных вариантов разговора я, похоже, выбрала самый дурацкий, и если бы в поле зрения была бутылка каэдвенской водки, я бы с удовольствием шарахнула себя ею по голове. И вместе с тем вопрос Иорвета неожиданно и красиво поставил всё на свои места. Он никогда не нарушал клятв, а значит не нарушит и той, в которой поклялся не иметь отношений с дхойне.

— Нет, никогда, — ответила я безнадёжно. — Ты обещал помочь с Филиппой и поможешь, дав мне с собой кровь.

— Не может быть и речи!

Прошагав к умывальнику в углу комнаты, он наполнил ладони водой и окатил лицо.

— Роза Шаэрраведда ушла к своему владельцу. Мы видели отблески Сопряжения Сфер, — сказал он, вернувшись и будто остыв. — У нас осталось совсем немного времени вдвоём, и ты уходишь именно сейчас. Что изменилось со вчерашней ночи, почему ты не можешь позволить мне быть рядом оставшееся время?

С волос капала вода, и он утёр лицо полой рубашки.

— Ты принадлежишь другому миру, Иорвет. Ты должен быть среди своих и не должен быть связан по рукам и ногам нашими не-отношениями. Не должен компрометировать себя перед эльфами связью со мной.

Он пристально и с горечью смотрел мне в глаза, и показалось, что на миг в его лице отразилось выражение острой, тщательно скрываемой боли, но губы сложились в усмешку.

— Это ведь не настоящая причина, почему ты уходишь, не так ли? — почти вкрадчиво спросил он.

Любая ложь начинается с умалчивания, так говорила Рея, и теперь настал тот момент, когда я должна была сказать ему правду. Больше шанса не будет.

— Это не причина, а повод, — ответила я и, не выдержав его взгляда, отвернулась к окну. Собралась с духом, посмотрела в лицо. — А причина есть и всегда была одна единственная — я хочу невозможного.

— Я знаю всё о том, чтобы хотеть невозможного, — сказал он. — Вопрос в том, чего именно.

— Я провалила наш договор, Иорвет. С самого начала провалила. Я никогда не ходила по грани, я всегда была далеко за ней, с самого начала… Я хочу сказку. Скверную сказку про любовь со счастливым концом.

Вот и всё, мосты сожжены, пути назад нет.

— Это невозможно, — тихо сказал он.

— Я знаю!

Его слова проткнули насквозь. Я знала, знала всегда, что хоть сколько-нибудь равноценная любовь между нами невозможна, но в глубине души надеялась на что-то. Что эльф переменит мнение? Нарушит клятву? Смешно.

— Почему сейчас? — повторил он.

— Потому что единственный способ слезть с наркотика — прекратить, — твёрдо ответила я.

— Вот как, наркотика?! — переспросил он, заводясь снова. — То, что мы пережили, ты сравниваешь с дозой фисштеха? Или, может, хотя бы афиума?

Каждое его слово гвоздём вбивалось в грудь, и я не понимала, за что он так, ведь я открылась ему.

— Неважно! Я сказала тебе всё, что могу, и даже больше того. Я ухожу, и точка. Так будет лучше и для меня, и для тебя!

— Не надо решать за меня, что мне будет лучше! — в бешенстве воскликнул он.

— Хорошо, так будет лучше для меня! — выкрикнула я. — Теперь доволен?!

Лицо Иорвета вспыхнуло, он шагнул к окну, распахнул створку. Содрал с большого пальца зерриканское кольцо и, размахнувшись, вышвырнул в окно.

— Доволен, — глухо и яростно ответил он. — Как обычно, я невероятно доволен!

Он стремительно прошагал к двери, взялся за ручку и вдруг замер, полуразвернувшись ко мне:

— Поклянись, что решение уйти сегодня — твоё решение.

— Клянусь, — тихо ответила я.

— Будет тебе твоя кровь, — процедил он и с грохотом захлопнул за собой дверь.

ДОЛ БЛАТАННА. Охота на ведьму

У меня была цель, и поэтому сосредоточенно, с холодной головой и сухими глазами, на полную катушку используя не до конца восстановившееся чутьё, я перебегала от дверного проёма к проёму, от колонны к колонне. Большинство эльфов отсыпалось после бала, но немногочисленные жаворонки то и дело шастали по коридорам. Около зала с портретами мимо статуи, за которой я укрылась, стремительно пронёсся Иорвет. Видать, он запоздало осознал, что, хлопнув дверью, поставил меня, да и себя, в не слишком-то удобное положение — пробираться в бальном платье, рискуя попасться на глаза и вызвать закономерные вопросы, мне предстояло через полдворца. Однако я не шелохнулась и проводила его взглядом. Дверной грохот ещё стоял в ушах. Вышла из-за статуи, присела на повороте лестницы за столбом, увенчанным мраморным шаром. Охранники у парадной двери лениво переминались с ноги на ногу, но через несколько минут мне улыбнулась удача, и