Алексей прикрыл зевок рукой, – снова специфика архитектуры. Но так даже лучше. До завтра.

– Спокойной ночи, – пожелал вслед трактирщик с удивительно чистой, вежливой и грамотной речью.

– Надо будет утром с ним пообщаться, – пообещал Алексей сам себе и тут же позабыл про свое обещание, стоило ему только подняться на второй этаж.

Зайдя в комнату, он упал на кровать и только сейчас понял, как же все-таки он устал.

Полежав пару минут, имперский маг все-таки взял себя в руки и с сожалением оторвался от такой желанной кровати. Скинул сумку с плащом и направился было в душ, но на полпути вернулся. Взял небрежно брошенный на спинку стула плащ, встряхнул в коридоре и, аккуратно свернув, убрал себе в сумку, которую взял с собой. На всякий случай, так сказать.

В душевой Алексей разделся, сложил в мешок все свои вещи, несказанно радуясь про себя такому удачному приобретению, и, надев стоящие в ряд деревянные тапочки по типу японских сандалий, вместе со своей сумкой прошел в одну из трех кабинок.

– Ого, прям как в лучших домах Лондона! – парень с уважением потрогал облицовку из кафельной плитки.

Со стены под острым углом выступала лейка, на уровне пояса из стены торчали два рычага с синей и красной ручкой.

– Хм, совпадение? – себе под нос пробурчал маг. – Не думаю…

Быстро разобравшись с положениями рычагов, а их было всего три – нет напора, слабый и сильный, Алексей долгих десять минут нежился под горячими струями, раз за разом намыливая голову и тело мылом, которое нашлось на специальной подставочке.

– Хорошо-с, – довольно мурлыкнул парень, окончив принимать водные процедуры.

Выйдя из кабинки, он обтерся висящим на крючке полотенцем и достал чистую нательную рубаху.

С каждым разом доставать вещи из сумки у него получалось все проще и проще – Алексей просто знал, что сейчас должно появиться в руке, не прибегая к помощи меню инвентаря.

Вернувшись к себе в комнату, он кинул сумку в изголовье кровати и закрыл дверь на замок, добавив от себя еще парочку заклинаний. Следом добавил парочку плетений на окошко и с удовольствием растянулся на мягкой кровати.

– Хорошо, – пробормотал он, уже засыпая, – нас ждут великие дела! Вот только Цит куда-то пропал…

А пропавший Цит лежал на крыше трехэтажной каменой таверны и задумчиво смотрел в небо, пытаясь разобраться в мешанине то и дело всплывающих осколков памяти. Чем ближе была распаковка архива, а до заветной тысячи оставалось лишь пара десятков маноедениц, тем больше всплывало картинок, историй, знаний… Чья была это память – его или Алексея, или может быть кого-то другого, рарг не знал. Пока что не знал.

Завтра должно было произойти нечто важное, то, ради чего ра-рарога центральной Стелы Цитадели вынужден был столетиями вести полуактивный образ жизни, подчас впадая в долгую спячку. И вот сейчас, когда то, ради чего он существовал было на расстоянии вытянутой руки, рарг думал совершенно о другом.

Рарг, существо с абсолютной памятью, располагающее знаниями о миллионах вещей, с удивлением обнаруживал в себе новые грани личности. Обрывки воспоминаний всплывали один за другим, в память врывались новые запахи, эмоции, чувства.

Цит лежал на крыше, чувствовал, как по его щекам текут слезы, и всеми своими силами пытался понять, хорошо это или плохо. А ведь помимо этого было много чего, о чем стоило поразмыслить. Тот же самый полковник с его командой и архив Древа.

– Черт возьми, – криво улыбнулся рарг, – плевать на все. Я подумаю об этом завтра.

Глава 52

Где-то в застенках Бастиона

– Значит, говорите, авантюристы?

– Ну да, собрали команду, пошли в пустыню на вылазку, а дальше я вам уже рассказывал.

– Да, да, я помню, парочка стычек со скорпионами, а что было потом?

– А потом, как я уже рассказывал, мы попали в пылевую бурю.

Андрей Николаевич вот уже семнадцатый раз рассказывал одну и ту же историю сменяющим друг друга вежливым людям с холодными глазами.

Изредка полковник позволял себе неточности и отклонения в повествовании, наблюдая за тем, как оживают хмурые ребята, начиная усердней работать карандашами и задавая десятки наводящих вопросов, а потом полковник «вспоминал» правильную версию и все начиналось по новой.

На пятый день изнуряющих допросов Андрей Николаевич почувствовал небольшие изменения в сознании. Язык начал работать свободней, появилось чувство легкой эйфории, хмурые ребята, задающие одинаковые вопросы, начали казаться лучшими друзьями, которым хотелось выложить всю правду.

К счастью, мэтр Раби, оказавшийся докой в допросах, крепко-накрепко вбил в головы всех членов отряда несколько правил.

– Когда вы почувствуете легкую эйфорию или увидите перед собой своего лучшего друга, которому таки хочется рассказать о всех своих нычках, начинайте рассказывать про свою семью. Уходите в мельчайшие подробности, сколько плугов было у вашего отца, сколько коз пас ваш младший брат и как вы с детства мечтали стать авантюристом или рыбаком.

– А если нас будут пытать?

– А когда нас будут пытать, орите погроме и кричите, что все знает только наш командир.

– Не нагнетайте, мэтр, – натянуто улыбаясь, выдавил тогда из себя Константин, не понаслышке знающий, до чего может дойти охранка, если перед ней стоит задача сохранить секреты государства, – все будет хорошо, не могут же люди быть хуже мертвяков?

– Ну ладно, мертвяки в сто раз человечней людей в плане пыток, – посмотрев на скептические лица бойцов, поменял мнение Константин, – знаете, мэтр, я по-новому взглянул на ваше предложение: все знает только наш командир!

Лид хмыкнул, бойцы заулыбались, один только Шарп, хоть и старался выглядеть расслабленным, но неосознанно искал на поясе рукоять второго меча, который он передал мэтру на хранение.

– Шарп, все нормально? – Олег тоже заметил, что их лучшего мечника что-то волнует.

– Все хорошо, Олег, – обоерукий безучастно растянул губы в улыбке, не спеша делиться своими опасениями.

– Знаешь, я полковника знаю, два года вместе отработали – он своих в обиду не дает. Если тебе есть, что сказать, сейчас самое время, – Олег серьезно посмотрел Шарпу в глаза. – Вон уже начальство Бастиона идет, уже так спокойно поговорить не сможем.

– Спасибо, друг, – оценив слова десантника, твердо ответил мечник, – но нет. Это моя проблема и я сам ее решу.

– Ну ладно, смотри, – пожал плечами Олег.

Про Шарпа Андрея Николаевича спрашивали с особым пристрастием, и вот тут мудрость мэтра Раби сыграла против полковника. Он настолько подробно описывал сапоги воина, его мечи, форму ушей, цвет глаз и рисунок боя, что спохватился только тогда, когда его собеседник, исчеркав с десяток листов бумаги, довольно сверкнул глазами.

«Доболтался», –