прокуратуры поддерживать обвинение. Судья Корриган лично принялся допрашивать Джорджа Брехта, убеждая свидетеля в том, что тот не должен бояться сидящих на скамье подсудимых гангстеров, поскольку Закон защитит и его самого, и его семью. То есть судья в каком-то смысле принял на себя роль прокурора, прилюдно поднявшего белый флаг. Что и говорить, ситуация выглядела неординарной, хотя понятно было, что после демарша главного обвинителя «Бешеного пса» осудить не удастся.

Так и вышло. Винсент Колл получил оправдательный вердикт и вышел из зала судебных заседаний с насмешливой улыбкой на губах. Впрочем, как показал дальнейший ход событий, лучше бы ему было задержаться в тюрьме, глядишь, остался бы целее, но история сослагательного наклонения не знает, а потому рассуждения в подобном ключе не имеют особого смысла.

Спустя менее 2 месяцев с момента совершенно скандального оправдания «Бешеный пёс» Колл был расстрелян из автоматов конкурирующими «братаньками». Убийца получил 15 пуль, однако огнестрельных ранений оказалось 18 — подобное несовпадение объясняется тем, что 3 пули пробили правую руку навылет и вошли в грудь. Пули убийц не только повредили основные внутренние органы — лёгкие, сердце, печень, но и изуродовали лицо [одна из пуль попала в нижнюю челюсть, раздробив её в мелкие осколки, а другая — выбила левый глаз].

Помощник окружного прокурора Джеймс Нири, спасший отвратительного убийцу от, казалось бы, неминуемой казни, благополучно прожил ещё 30 лет и скончался в собственном особняке, окружённый вниманием домочадцев, только в апреле 1962 года. А вот для «Бешеного пса» Колла всё закончилось не плохо, а очень плохо. После освобождения из зала суда он не прожил и 2-х месяцев. 8 февраля 1932 года Винсент Колл был расстрелян из автомата, в бандита попали 15 пуль, причинившие 18 ранений — так получилось из-за того, что 3 пули, пробив правую руку, застряли в грудной клетке. Снимок вверху: труп «Бешеного пса» уносят с места убийства. Снимок сделан 8 февраля 1931 года. Внизу: момент похорон гангстера 11 февраля того же года.

Мало кто сомневался в том, что помощник окружного прокурора Джеймс Нири умышленно развалил дело, получив от «Бешеного пса» весьма немалую взятку. Хотя, разумеется, никто не мог доказать факт получения денег — Нири был слишком опытен и осторожен для того, чтобы оставлять компрометирующие его следы — отношение коллег стало настороженно-негативным. Помощника прокурора отстранили от поддержки обвинения в судах, теперь Джеймсу предстояло заниматься расследованиями [в первой трети XX столетия в крупных окружных прокуратурах Соединённых Штатов уже существовало чёткое деление сотрудников на тех, кто выступает в судах, ведёт следствие и осуществляет надзорные функции в части соблюдения гражданского права, налоговой дисциплины и т. п.]. То, что расследование исчезновения Агнес Тафверсон было поручено Нири, косвенно свидетельствует о том, что дело это не казалось особенно сложным — оно, может быть, сулило некоторую волокиту, обширную переписку с европейскими коллегами, но ничего особенно головоломного никто от этого расследования не ждал.

Следует отдать должное помощнику прокурора Джеймсу Нири — тот взялся за порученное дело весьма ретиво. По-видимому, он почувствовал, что история брачного мошенничества — а именно так и выглядело случившееся с Агнес Тафверсон — рано или поздно привлечёт внимание обывателей и попадёт в газеты, а стало быть, он — Нири — получит замечательный шанс реабилитироваться за провальный декабрьский суд 1931 года. Буквально в первые сутки своей работы Нири предпринял несколько важных шагов:

— установил связь с правоохранительными органами в Филадельфии и Квебеке и попросил выяснить, появлялась ли там Агнес Тафверсон с мужем или без после 4 декабря 1933 года (т. е. после бракосочетания);

— оформил ордер (судебный приказ) на допуск к банковским реестрам и биржевым депозитариям с целью выяснения того, какими банковскими вкладами и ценными бумагами обладала Агнес Тафверсон. Ордер был составлен таким образом, что давал право представителю окружной прокуратуры требовать предоставления интересующей информации от любой финансовой организации, действующей на территории штата Нью-Йорк;

— подал официальный запрос в центральную бухгалтерию компании «Hamburg-American Line» с целью выяснить, осуществляла ли Агнес Тафверсон какие-то иные операции по бронированию и покупке билетов этой компании, кроме известного уже бронирования на 19 декабря 2-х билетов на рейс до Гамбурга. Нири хотел удостовериться в том, что разыскиваемая женщина не перенесла бронь с 19 числа на другой день и не отправилась в плавание самостоятельно [подобное предположение нельзя было отметать без соответствующей проверки];

— поставил перед детективами уголовного розыска задачу собрать весь возможный компрометирующий материал на Ивана Подержая [играл ли он в азартные игры, знакомился ли с проститутками, предпринимал ли попытки сбыть или приобрести в обход существующих правил запрещённые товары — наркотики, оружие и пр., известен ли он в среде профессиональных уголовников, прежде всего, выходцев с Балкан и т. п.];

— поручил детективам и криминалистам полиции Нью-Йорка рассмотреть возможность убийства Агнес Тафверсон в помещении занимаемого ею апартамента, последующего расчленения трупа и его уничтожения;

— связался с уголовным розыском Великобритании, тем самым, что у нас принято называть Скотланд-Ярдом, дабы навести справки о передвижениях Ивана Подержая после прибытия лайнера «Olimpic» в Саутгемптон и его нынешнем местонахождении.

Для связи с представителем английских правоохранительных органов был использован телефон — неслыханная, по меркам того времени, техническая новинка. Трансатлантические телефонные кабели активно использовались уже с конца 1933 года, их мощности задействовались как крупными газетными холдингами, так и физическими лицами. В январе 1934 года американский судья Джон Уоттс (John Watts) осуществил бракосочетание по трансокеанской телефонной линии, при этом жених — Бертиль Клейсон (Bertil Hjalmar Clason) — находился на территории США в Детройте, а невеста — Сигрид Карлсон (Sigrid Sofia Margareta Carlzon) — в столице Швеции Стокгольме, буквально на противоположной стороне земного шара. Поскольку идентификация личности жениха в условиях отсутствия видеоизображения представляла хорошо понятное затруднение, рядом с судьёй находились 2 родные сестры невесты, которые и подтвердили, что мужчина, представивший документы на фамилию Клейсон, является тем самым человеком, за которого себя выдаёт. Это событие попало в газеты и привлекло к себе немалое внимание обывателей, поскольку зримо демонстрировало фантастическое достижение научно-технического прогресса.

Одна из газетных фотографий, запечатлевшая момент первого в истории бракосочетания по телефону, произошедшего 25 января 1934 года при участии судьи Джона Уоттса.

Вообще же, в первой половине 1934 года произошло несколько знаковых событий, весьма выразительно показавших, как создаваемая человеком техника будет менять повседневную жизнь и окружающий мир. В феврале того года немецкая авиакомпания «Deutsche Lufthansa» объявила об открытии первого трансатлантического сервиса по скорой доставке грузов и почты из Европы в США и