– Я попадал тысячи раз. Это ерунда. Этомелочи.

– Витя, какие мелочи?! Что ты несешь?!

Увидев появившегося на палубе инструктора, явстала рядом с коляской и закричала:

– Поплыли к берегу! Это шторм!

– Идите в каюту. Всё будет в порядке! –крикнул в ответ инструктор и бросился на носовую палубу.

– Скажите, мы не погибнем?! – заорала я емувслед, стараясь перекричать порывы ветра.

– В каюту! – Инструктор раздраженно махнулрукой и дал понять, что разговор окончен.

Я открыла дверь в каюту и закатила кресло. Нои здесь мы не нашли спокойствия. Все вокруг грохотало и прыгало из стороны всторону. При этом вниз летели все книги, посуда, картины и многие другиепредметы, украшающие быт.

– Ох, черт… Витя, мы останемся живы?! Витя?!

– Нет, не останетесь.

Я вскрикнула от неожиданности: мне ответил неВиктор, а какой-то незнакомый голос. Из-за черной шторки вышел человек, одетыйво все черное, на лице которого были большие черные очки.

– О боже… – Закрыв рот ладонью, я всталапоближе к мужу.

– ВСЕМ ПРИВЕТ ОТ ИКСЕЛЯ, – громко сказалнезнакомец и расплылся в белозубой улыбке.

Моя нижняя губа тряслась, а тело отказывалосьповиноваться. Я вцепилась в коляску и бормотала так, как говорит женщина снездоровой психикой:

– Витя, это и есть тот человек. Этот человекпреследует меня долгое время. Он прострелил у моей машины колеса. Притащил изТурции лодку, всякие вещи Икселя… Пишет мне различные записки. Он… Он… Он оченьстрашный человек. А еще он убил Романа. Я тебе правду говорю, это он убилРомана! Ты сейчас меня не понимаешь. Конечно, ты меня не понимаешь, но я тебевсе потом объясню. Вот увидишь, я все объясню. Правда, я сомневаюсь в том, чтоу меня будет для этого время, потому что он нас, наверное, убьет. Витя, он нассейчас убьет.

Но как ни странно, человек в черном не обратилна меня никакого внимания и обратился к Виктору:

– Здравствуй, Витя! Рад встрече. Не ожидал?

– Нет, не ожидал. – Голос мужа заметнозадрожал.

– Ты что ж, Витя, себя так по-скотски ведешь?Разве мы так с тобой договаривались?! Я все никак не могу с тобой связаться,чтобы ты заплатил по счетам. А платить, как бы ты этого ни избегал, тебепридется.

Виктор опустил руки к полу, поднял бутылкуконьяка и, быстро откупорив крышку, начал жадно пить содержимое.

– Витя, ты можешь выпить хоть целый ящиксвоего любимого коньяка, но и он тебе не поможет! – злобно сказал незнакомец ив тот момент, когда яхту стало бросать из стороны в сторону, пошатнулся таксильно, что упал на пол и ударился головой о железные поручни кровати. Следомза незнакомцем упала я и со всей силы ударилась о стоящую рядом тумбочку.

– О, черт, как больно! О, черт! – прокричала яво все горло и стала судорожно тереть ушибленное плечо. – Больно-то как. А вычто, знакомы? Витя, ты его знаешь? Ты где с ним познакомился, Витя?! Это оченьстрашный человек! Ты даже не представляешь, какой он страшный! Я тебе все пронего расскажу, если, конечно, он нас не убьет!

А дальше стало происходить самое страшное. Явдруг осознала, что мы тонем. Я это очень отчетливо поняла. Каждой клеточкойсвоего тела я ощутила, что между мной и этим страшным, неспокойным, зловещимморем ничего нет, лишь тонкая деревянная перегородка, которая просто трещит пошвам, а яхта уже давно потеряла равновесие и сейчас или рассыплется, илиперевернется. Я с ужасом смотрела за тем, как Виктор пристегивается к креслубольшим, толстым ремнем для того, чтобы из него не выпасть, и как незнакомецдостает из кармана пистолет и наводит его на моего мужа. Мне показалось, чтоэто тот же самый пистолет, который я видела из открытого тонированного окначерного джипа. С точно таким же наконечником, а в переводе на русский язык –глушителем. Именно из этого пистолета и прострелили мои колеса. Я тупоуставилась на глушитель, а в голове промелькнула глупая мысль, что глушительможно было бы и снять, все равно мы на море. Тут никто не услышит. Стреляй – нехочу.

– Ты будешь платить или нет?! Урод хренов!Моли Бога, что отделался инвалидной коляской, потому что, по идее, ты долженбыл сгореть в своей машине заживо. Не умеешь, Витек, ты уходить от погони. Ох,не умеешь. Помнишь, когда мы служили с тобой в армии, тебе давали «Волгу», ипосле того, как ты довозил начальство до дома, машина была в твоемраспоряжении, тогда тебе не было в этом равных? Помнишь, как мы с тобойгоняли?! Тогда ты был ас! А теперь? Я только слегка прибавил газку для того,чтобы въехать тебе в задницу, так ты так облажался, что въехал в опору. Мнепришлось ждать целых два месяца того торжественного момента, когда ты отдохнешьв своей больничке и выйдешь на свободу. Витюха, нехорошо со старыми,проверенными друзьями так поступать и кидать их на деньги. Ох, нехорошо! Ты чтож, своей шалаве такие банкеты устраиваешь, а своему другу не хочешь заплатитьобещанные деньги?! Где бабки, Витя?!

– Марк, какие, к черту, бабки?! – каким-точужим и грубым голосом закричал муж. – Какие, к черту, бабки, если сейчас мывсе сидим в деревянном гробу! Ты что, не понимаешь, что мы тонем? Тебя из-заденег совсем переклинило. Давай лучше думать, как нам не похоронить себя заживов этом суденышке! А то наступит момент, что никакие деньги будут вообще ненужны. Марк, в гробу денег не надо! Поверь мне, там они тебе не понадобятся!

– Витя, да ты что, сильного ветра испугался? –истерично рассмеялся человек в черном.

– Марк, это не сильный ветер, это шторм!

– Витюха, с каких пор ты стал бояться подобныхвещей? Мы с тобой столько штормов вместе прошли!

– Марк, это сильный шторм! Такого мы еще непроходили!

– Смотри не обмочись, Витюха. Давай лучшепоговорим о деньгах, которые встали между нами, а о шторме подумает инструктор.Говорят, ты нанял очень опытного инструктора. Значит, мы можем ему доверять.Если ты сейчас будешь увиливать от темы, то я прострелю тебе твою башку, аследом за тобой твоей шалаве!

– Вы знакомы? – Я растерялась, а мой разумотказывался что-либо понимать. – Вы друг друга знаете? Вы в армии вместеслужили? Витя, ты мне никогда ничего не рассказывал об этом человеке. Витя, акакие деньги ты ему должен? А между прочим, этот человек убил Романа. Этот гадпрострелил мне колеса… Это страшный и ужасный человек…