Взгляды Дэна были менее китаецентричными, чем у его коллег. Его предшественники винили в проблемах страны происки иностранных захватчиков и подчеркивали превосходство китайского пути. Дэн, поездив по миру, сделал совершенно иной вывод: Китаю пора прекратить обвинять иностранцев в своих проблемах и научиться у мира как можно большему и как можно быстрее[448]. В 1960-х годах подавляющая часть Азии по-прежнему находилась в экономическом застое, но в 1970-х годах проявилось японское чудо, которое увлекло за собой Тайвань и Южную Корею. Для Дэна было очевидно, что и Китай должен идти вперед. Так, словом и делом, государственным и личным, Дэн развернул Китай от старых обид к многообещающему будущему[449].

В следующие двадцать лет целью всех усилий Дэн Сяопина станет экономическое развитие. Он сократит вмешательство государства в экономику страны и поддержит идею, что нет ничего страшного в том, что кто-то становится богаче других; при Мао подобная мысль была преступной. Он сделает и еще один радикальный шаг — перенаправит скудные финансовые ресурсы страны с финансирования военной отрасли на гражданский сектор. Его правительство начнет реформы сельского хозяйства: распустит крупные коммуны, предоставит крестьянам право продавать свою продукцию на свободном рынке, снизит цену на важные для крестьян товары и поднимет закупочные цены на зерно. Кроме того, Дэн Сяопин разрешит крестьянам заниматься малым бизнесом, в результате чего начнется бурное развитие предпринимательства в сфере легкой промышленности — производстве текстиля и игрушек.

В результате реформ выросло сельскохозяйственное производство и уровень жизни крестьян. С 1978 по 1982 год доход крестьянина увеличился почти в два раза. В период между 1978 и 1984 годами сельскохозяйственное производство, которое рассчитывается в объеме производства зерна на душу населения, росло на 3,8 % ежегодно (в период с 1957 по 1977 год этот показатель составлял всего 0,2 %). С 1978 по 1986 год потребление в сельских районах увеличилось на 300 % по сравнению с 30 % за предыдущие двенадцать лет[450]. В 1981 году Китай вышел на четвертое место в мире по экспорту хлопка; а всего через четыре года стал нетто-экспортером[451].

Государство по-прежнему контролировало промышленность, но Дэн предоставил руководителям предприятий большую свободу. Он упростил правила перехода людей на новую работу. Он создал специальные экономические зоны с облегченным режимом налогообложения и упрощенными правовыми нормами для иностранных инвесторов, чтобы стимулировать развитие экспортно ориентированных компаний. Первые специальные экономические зоны — в дельте Жемчужной реки в провинции Гуандун, а также в провинции Фуцзянь — появились еще в рамках политики Хуа в 1979 году, но Дэн добавил к ним несколько новых. Инвесторы, особенно из Гонконга и Тайваня, вкладывали огромные средства, и очень скоро специальные зоны начали процветать. Новые компании закупали иностранное оборудование и внедряли зарубежные методы управления. Некоторые коллеги Дэна все еще опасались, что иностранное влияние ослабит Китай, но Дэн считал, что открытая экономика без этого невозможна. «Когда открываешь окна, чтобы впустить свежий воздух, — говорил он, — залетают и мушки»[452].

Несмотря на то что Дэн создал политическую обстановку, способствовавшую проведению реформ, он не считал себя экономистом. «В вопросах экономики я простой обыватель, — сказал он в 1984 году. — Я могу высказаться на эту тему, но только с точки зрения политика. Я предложил Китаю экономическую политику открытости внешнему миру, но о том, как именно проводить ее, я, признаться, знаю очень мало»[453]. В отличие от Мао, который ставил своих подчиненных в затруднительное положение невнятными требованиями и постоянно вмешивался в дело по мелочам, Дэн делегировал полномочия подобранным кадрам и оставлял им свободу для эксперимента. В действительности многие его экономические реформы были разработаны другими, особенно большой вклад внесли Чжао Цзыян и Ху Яобан[454]. Дэн Сяопин четко огласил ключевые моменты — модернизация управления и создание стимулов для развития страны, — однако четкого экономического проекта у него не было. Он любил повторять: «Чтобы перейти широкую реку, надо опираться на камни»[455], имея в виду, что в периоды великой неопределенности лучшая стратегия — делать один шаг за раз. Той же стратегии придерживались Жан Монне и Эндрю Гроув.

Дэн Сяопин был одержим наукой, технологиями и образованием. Еще до того как стать верховным вождем, он мечтал организовать Академию общественных наук. Дэн настаивал на увеличении финансирования и улучшении условий труда для исследователей. Удаляясь от позиций Мао, он призывал китайских студентов учиться за границей и выступал за более тесное сотрудничество китайских и западных ученых. Обозначая приоритеты в модернизации, Дэн планировал заграничные поездки с учетом посещения заводов Boeing и IBM.

Дэн Сяопин понимал, что если его страна хочет держать дверь для западных технологий и рынков открытой, ей нужен продолжительный мир с международным сообществом. Экономический и политический изоляционизм, длившийся четверть века, закончился, Китай открылся мировой экономике и нормализовал отношения с США, СССР и всей Азией. Дэн работал над программой мирного выхода Гонконга из-под контроля британских властей под гениальным лозунгом «одна страна — две системы». Его стратегия заключалась в том, чтобы позволить Гонконгу оставаться анклавом капитализма западного типа, но под руководством Коммунистической партии Китая.

Действия Дэн Сяопина позволили проявиться изобретательности и коммерческой жилке китайского народа, на протяжении долгого времени подавляемых государственной системой. Каждый китаец превратился в предпринимателя, каждое учреждение стало предприятием, провинциальные и столичные власти начали вести бизнес во всех отраслях, начиная с пищевой промышленности и заканчивая недвижимостью[456]. На смену героям из рабочего класса пришли люди, которым удалось превратить маленький бизнес по продаже фруктового льда в многомиллиардное производство прохладительных напитков, или люди, которым пришлось продать все, чем они владели, чтобы построить свиноферму, ставшую впоследствии гигантским комбинатом. Китайский капитализм во многом напоминал капитализм времен Дикого Запада: законов о коммерческой деятельности практически не было, понятие права собственности отсутствовало, не существовало и внятной процедуры отчетности. Но Дэн Сяопин, казалось, не боялся возможного хаоса. Он считал, что со временем законы придут в соответствие с реалиями нового бизнеса.