— Нет, — с улыбкой покачал головой японец. — Просто я заметил кое-что необычное…

— Да-а-а? — в голосе женщины прорезалось весёлое любопытство. — Тогда делись, я тоже люблю все необычное.

— Это редкость — две названые сестры, одна из которых азиатка, а другая европейка. И всё-таки подобное случается. Но еще большая редкость, когда кто-то не носит оружие и не пользуется им ни при каких обстоятельствах. Как Мэрилин. Ничего не говори, я просто размышляю, — он жестом остановил возможные возражения спутницы. — Обещание Трем? Тоже редкая вещь. Но где две редкости, там и третья… Поэтому, если ты тоже что-то Им обещала, то… просто скажи, когда я по незнанию коснусь твоего зарока.

— А если обману? — Су Мин вскинула ладонь, не позволяя ему спорить. — Не переживай, ты, даже если специально захочешь, не сможешь попросить запретного.

Она немного помолчала, а потом закончила:

— Я обещала Трём спать только с теми, кто мне реально нравится.

Такеши даже с шага сбился от удивления:

— Наверное, не так-то просто соблюдать подобный зарок?

— Ну что ты, — отмахнулась кореянка. — Некоторые мужчины, конечно, плохо понимают слово «нет», но нож в горло, заточка в печень или, скажем, пуля в голову — останавливают даже самых глупых. Так что, нет, совсем несложно.

Абэ хмыкнул про себя. Вот, значит, как было заработано прозвище Кумихо. А ещё ему было лестно слышать слова Су Мин.

— Спасибо, кстати, за те снимки днём, — вновь заговорил Такеши. — Мы получили к ним дополнительную информацию из другого источника и в итоге избежали серьёзных проблем.

Женщина рассмеялась:

— Мне завтра торговаться с Ли Янь, а ты укрепляешь мою позицию и…

Абэ чуть тронул её за руку и мягко сказал:

— Я уверен, позиция остается прежней. Бонза тебе, конечно, теперь должна, но она всегда сама решает, как возвращать долги.

Тем временем узкий переулок вывел мужчину и его спутницу к одному из боковых входов в усадьбу Ли Янь Цинь. Здесь вдоль высокого забора каждые пятнадцать метров горели яркие фонари, освещающие периметр. Абэ открыл железную калитку, пропуская кореянку вперед.

За стенами усадьбы начинался другой мир: изысканные постройки, каменные дворы, идеальные дорожки, арки… Непосвящённый человек заплутает сразу же, но Абэ уверенно шагал вперёд. Гостья спокойно шла рядом, как вдруг под очередной аркой, соединявшей центральный дом и помещения охраны, внезапно остановилась. Её спутник по инерции сделал шаг вперед и удивлённо оглянулся.

— Я тут вспомнила, — вкрадчивость тона выдавала лукавство: не вспомнила, а заранее задумала, — что прошлой ночью кое-кто проиграл желание.

— Хочешь, чтобы я исполнил его именно здесь?

— Ну… в здании тебе наверняка будет неловко, — Су Мин проказливо улыбнулась и внезапно потребовала: — Поцелуй меня.

Абе застыл. Она нарочно выбрала полумрак каменной арки и не стала требовать исполнения желания на улице, где их мог заметить случайный прохожий, или во дворе, где мог увидеть кто-то из людей бонзы, или на любом другом освещенном месте, которое отлично просматривается с камер наблюдения. Су Мин дала своему спутнику полную приватность с возможностью согласиться или… отказать. Но Абэ-то знал, что видеонаблюдение здесь всё-таки есть, только скрытое. В голове вихрем пронеслись имена дежурных наблюдателей сегодняшней смены. Есть ли среди них такие, какие смогут понять, что именно увидели? Есть. Точно есть. Причем уже, наверняка, прильнули к мониторам и замерли в ожидании. Может, даже торопливо делают ставки.

И вот Абэ молчит. Оцепенел. А напротив стоит и терпеливо ждет его решения улыбающаяся красивая женщина… По ее лицу скользят легкие тени, а в тёмных линзах визора отражается он, младший бонза сектора, с застывшим равнодушным лицом.

Именно это отражение, отчаянно дисгармонирующее с тем, что творилось в душе, подтолкнуло Абэ к действиям. Отбросив последние сомнения, японец притянул спутницу к себе и, наклонившись, поцеловал. Почему-то он знал, что под чёрными линзами визора Су Мин зарыла глаза.

Кореянка первая прервала поцелуй и, встав на носочки, прошептала на ухо мужчине:

— Я знаю, японцы не всякую жену целуют. Но ведь я тебе и не жена. А вот всякая или нет — было очень интересно.

Только после этого Абэ расслабился и улыбнулся:

— Откуда ты так хорошо знаешь наши обычаи?

— С якудза работала, изучила.

— «С» или «против»? — уточнил он.

— В «особых поручениях» одно другому совсем не мешает, — рассмеялась Су Мин.

И они, наконец, оторвавшись друг от друга, пошли дальше.

* * *

Застеленная прямоугольными матами просторная комната была пуста и оттого казалась почти голой. Лишь у боковой стены располагался невысокий подиум для сна, а напротив него, в подсвеченной нише, висел старинный свиток с иероглифами. Жалюзи на большом окне были опущены.

Когда Абэ закрыл дверь, его спутница сделала шаг в сторону и наклонилась расстегнуть сандалии.

— Первый раз вижу, чтобы кто-то жил так аскетично, — Су Мин распрямилась и добавила: — У меня хоть столик есть.

— У меня тоже, — улыбнулся японец.

Разувшись, он пересек комнату и легким нажатием выдвинул из ниши в стене низкий стол и две плоских подушки для сидения — одну совсем новую, а другую заметно потертую.

— Видишь, все удобства, — сказал Абэ. — Проходи, присаживайся.

С этими словами он шагнул в сторону, открыл встроенный же оружейный шкаф, скинул пиджак, достал из кобуры пистолет и положил его на полку. Рядом легли запасные магазины.

Однако когда хозяин комнаты обернулся к гостье, та и не думала садиться, вместо этого она в явном замешательстве стояла у двери, сняв с плеча сумочку и не понимая, куда ее положить в этой абсолютно пустой комнате.

— Женщина, ты, похоже, нарочно ставишь меня в неловкое положение! — Абэ чуть замешкался, а потом приглашающим жестом указал на шкаф со своим оружием. — Если не возражаешь.

— Заметь, в неловкое положение я тебя ставлю исключительно в отсутствие свидетелей, — улыбнулась Су Мин и отдала ему сумочку. После этого пришёл черёд маленького револьвера с пояса, а затем ножа из рукава.

— А где еще два? — Абэ прикрыл оружейный шкаф, но активировать замок не стал.

— Не взяла, — пожала плечами гостья и обняла его: — Надо было?

— Ну, памятуя «знаменитые японские извращения»…

— О-о-о… — сладко протянула женщина. — Звучит соблазнительно!

Такеши расхохотался и снова её поцеловал. На этот раз поцелуй дался легко.

Абэ попытался вспомнить, когда он последний раз целовал женщину в губы. Попытался и не смог. Только понял, что это было очень давно — много лет назад. Еще в той, прошлой, жизни, в которой он был не младшим бонзой двести четвертого сектора Зоны отчуждения, а рейдером корпорации «Сони-Тошиба».