Когда молодой и симпатичный парень доброй волей реагирует исключительно на женщин за сорок, то надо что-то с ним делать.

— Надо, — кивнул я. — Надо было тебя тогда в Италии в подземелье оставить лет на десять, чтобы дурью не маялась и мозги мне не делала. Тьфу!

После я раскланялся со старушкой, которая неотрывно смотрела на меня, как должное принял ее жест, связанный с покручиванием пальца у виска, и пошел домой. Вот тоже, кстати, метка моего нравственного перерождения. Раньше бы, наверное, расстроился, поскольку уже к вечеру все пожилое народонаселение нашего и соседних подъездов будет знать, что я допился до белой горячки и разговариваю с пустым местом, а теперь как-то пофиг стало. Ушло от меня это врожденное опасение «а что другие подумают», как и не было его. С другой стороны, оно и хорошо. Вон про Маринку с того времени, как у нее сиськи вылезли, говорят, что она шалава, а ей и горя нет. Впрочем, в данном случае это не слух, а чистая правда, так что вроде как и обижаться не на что.

— Хрен этот Носову мозги полоскает только в путь, — как пулемет тараторила Жанна, как видно понявшая, что перегнула палку. — Мол, я вину осознал, сам вас поломал, сам починю. Смолин что, он так, фигня, а не специалист, больше говорит, чем делает, а я настоящий, могу, если надо, и чудо сотворить. Руки только освободите и пообещайте, что потом отпустите на волю.

— А Носов? — хмуро спросил я.

— Пока ничего. Но слушает внимательно и точно думает на эту тему. Вчера с помощником своим, ну, светленьким, долго разговаривал про обещания ворожея.

— И что помощник?

— Толян сказал, что он молодец, правильную позицию выбрал. Говорит: «Лучше синица в руках, чем журавль в небе». Не верит он, короче, этому демону. Тебе, похоже, тоже, но меньше. Вернее, больше. Ну, ты понял.

Александр в самом деле молодец, из двух зол выбирает меньшее, то есть меня. Разумный подход. Или, как вариант, он каким-то образом навел справки об Истоме, выяснив, что он за птица. Всю правду, разумеется, ему не узнать, но и обрывков хватит, чтобы понять, кто именно у него в подвале сидит.

— Вот только Носову на его доводы вот такой вот положить, — продолжала верещать Жанна. — У него здоровье чем дальше, тем хуже становится, и он сейчас готов душу дьяволу продать, только бы снова на ноги встать. Тебя нет, а эта псина рядом и очень убедительно обещает, что с его помощью все снова станет, как раньше. Дайте свободу, и завтра марафон сможете пробежать, причем получить на финише красную майку лидера, а прямо оттуда домой поехать и сразу трех девок в койку затащить. Мол, на каждую и вместе, и по отдельности сил хватит.

Хорошая аргументация. Веская.

— Говорю тебе — еще день-другой, и все, — обеспокоенно завершила свой рассказ девушка. — Он его выпустит. Ясно, что лечить Носова этот гад не станет, скорее убьет, но нам-то от этого не легче.

— Я тебе уже говорил, кто бы из них кого ни завалил, нам так и так хорошо. Что один, что другой мне не друзья и не союзники, у каждого из них есть повод меня убить, правда, в случае Носова растянутый во времени. Но он и меньшее из зол, к тому же более полезное. Потому — да, мне Носов в живом виде куда нужнее, чем наш неугомонный приятель из подвала. Вывод: будем его спасать. Но завтра.

— А почему не сегодня?

— Потому что у меня более важные дела есть. Забыла, какой сегодня день? Вернее, ночь?

— Точно. — Жанна глянула на Родьку, который в данный момент нагружал мой рюкзак разным хламом. — Забыла. У вас же сегодня корпоративная вечеринка, на которой девочкам не место.

— Вот-вот. Ну а ты давай дуй обратно в особняк Носова и контролируй ситуацию. Если все же наш приятель из подвала смоется, садитесь ему на хвост, но так, чтобы он вас не чуял. Пусть у него появятся сомнения в том, что он все еще под вашим присмотром. Умом он будет понимать, что это не так, но людское в нем тоже есть. А человек такое существо, что он против любой логики пойдет, лишь бы убедить себя в том, что у него на самом деле все очень-очень хорошо, и испытать секундное счастье от того, какой он везучий. Так уж мы устроены.

— А нашему другу-олигарху, если что, на помощь приходить? — осведомилась девушка. — Ну, мало ли, вдруг будет такой шанс? Сам же говоришь — он тебе нужнее живой.

— Нет, — подумав, ответил я. — Это будет его выбор, пусть он сам за него и отвечает. Если что, я дома часов до шести вечера. Или около того.

Но, как видно, никаких сюрпризов Носов моей помощнице не подкинул, потому что до указанного часа она так и не появилась. Зато позвонил Слава Раз и предложил составить ему и напарнику компанию не только по доставке меня домой с Круга, но и по дороге туда, на что я с радостью согласился. Прямо к подъезду, конечно, он подъезжать не собирался, мы находились на разных концах города, зато договорились о том, что они меня подхватят на МКАДе, на заправке «Роснефти» близ Строгино.

Вот что мне нравится в этих ребятах — они никогда не опаздывают. Будь на их месте Олег — все, труба. Я бы и кофе уже в заправочной кафешке напился, и газету какую-нибудь прочел бы, и пирожков натрескался, а его бы все не было. По Славам же можно часы сверять, ровно в семь вечера их потрепанная «тойота» тормознула рядом со мной, стоявшим близ входа в магазинчик.

— Привет, — Слава Раз вылез из машины, и мы обнялись. — Давай бросай вещи назад. Я сейчас водички возьму — и поедем. Дороги пустые, должны быстро добраться.

Я скинул рюкзак, в котором громыхнул Родькин хлам, с плеча, открыл багажник и уставился на двух мохнатых существ, которые сидели там, расположившись на килограммовых мешках с азотными удобрениями, и трескали пирожки. Это, надо полагать, были слуги Слав. Ну а кто же еще?

— Здрасте, — пискнул один из них, с шерстью светло-пшеничного цвета и челкой, которая почти закрывала его левый глаз. Надо