трона за добрую услугу.

Но агаронцы расплатились шестью магистратами, и те сразу поступили в распоряжение Родиона Ялагра. Папа так решил, прекрасно осознавая, что сын использует этот дар не в пустую и извлечёт максимум пользы. Никто иной не сможет пристроить подарок лучше. Ни Ридалаг, который не нашёл среди них корабельщиков. Ни близнецы, которые по развитию младше Гора. Ни сам Гор, который в сущности совсем ребёнок. Мог взяться только Родион, да ещё Риккон, приемный сын и племянник Императора, но…

Риккон исчез бесследно. Поначалу семья лишь смутно беспокоилась, но со временем тревога переросла в подозрение.

— Это может быть твоя Висцийка? — однажды спросил отец сына. — По времени сходится. Она покинула Свидарг в тот самый день, когда Риккон исчез.

Пять дет назад в кутерьме политических и военных событий Ригорон заключил союз с южным королевством Алесция, которое представляли на переговорах четыре алесцийские Теседы или генералы областей. Одна из них была Висцийка Нея Артенна, ставшая в тот же год избранной королевой. Родион Ялагр вел переговоры и вляпался по самые брови в двух сестренок-близняшек Нею и Солонну Артенну. Они похожи, в одну из них он был влюблён, а вторая прибыла с посольской миссией в Ригорон, и после ее отъезда пропал Риккон Ялагр.

— Конечно, может. Почему нет? Она вполне могла треснуть его тяжеленьким по голове и прихватить с собой. Кстати, неплохой выбор. Конник хоть и дурнушка, но вполне себе половозрелая особь, способная заинтересовать женщину. Хотя бы на один раз, до первого разочарования.

— Роди, я не шучу. Он мне сын, Мама с ума сходит от беспокойства.

— А ещё князь Сиретта мог сделать это в отместку за Бо и скормить его токсичное тело акулам где-то по пути в Гарзат. Чем не мотив? А ещё дражайший дядюшка Ной Орс мог подослать убийц, Конни грозил ему виселицей. Князю Тиреллу он досаждал, князю Пирэллу, Наместнику Турису Асмагелу. Список потенциальных «доброжелателей» на отдельную полку императорской библиотеки потянет.

— И всё же…

— И у моей, как ты сказал, Висцийки, мотива меньше, чем у меня. Меня ты, надеюсь, в подозреваемые не вписал?

— Сынок, — тяжело вздохнул Россен Ялагр, — ты первый в этом списке. И все мы знаем почему.

— Чудненько, — пропел Принц и помял усталый лоб. — При выезде из Ригорона алесцийский отряд Солонны Артенны досмотрели. Ничего подозрительного не нашли. Впрочем, вряд ли она везла его тело на сувениры. Могла по пути где-нибудь придушить и притопить. И всплыл наш Конник где-то к концу лета неузнаваемым комком плоти, подъеденный раками.

— Гм… у меня есть повод написать Королеве Алесции протест?

— Повод есть, но ни одной улики. Что если Солонна чиста и невинна? Мы готовы разорвать договоры с королевством Алесция? Не забываем, Солонна — родная сестра-близнец Королевы Алесции. Я писал Нее и Солонне о его пропаже. Ответа нет.

— Куда он мог пропасть? — в отчаянии спросил отец.

— Я ищу его, — ответил Родион и поджал от негодования губы.

И потому агаронскими магическими дарами занялся Родион Ялагр.

Итак, первый из шести, Итоор оказался лекарем, очень неплохим и крайне полезным. Его направили в городскую лечебницу возглавить наставничество.

Второй магистрат сразу вызвал неподдельный интерес. Представился он Летраном, по происхождению калутонец, и тоже знахарь, но особенный. Лечил он не тело, а дух.

— В смысле душевнобольных?

— Верно, Милорд. Слабых умом и духом, — пояснил магистрат. — Но в моём ремесле не всё так просто. Люди нуждаются в утешении и забвении. Я могу избавить их от плохих воспоминаний, и это есть лекарство.

— Допустим. Пока неясно, как это может быть применимо. Например, человек пьющий…

— Ему нужно забыть вкус вина и эйфорию опьянения, Милорд. Это самый простой случай в моем ремесле.

— Гм… любопытно.

Летрана направили в лечебницу к Итоору. Там его способности вполне применимы и востребованы. Ему в помощь сразу приставлены ученики.

Третьим магистратом оказалась молодая женщина, ведунья. И тоже лекарское дело. Она заговаривала раны. Принцесса Эстерсэн подобрала способных людей, не поскупилась на целителей всех мастей.

Однако четвёртый магистрат оказался совершенно бесполезный. Под мантией магистрата находился всего лишь священник, готовый нести веру в агаронского бога в языческой державе. Применение ему найти сложно, и потому Родион отправил святого отца в Греден, строить небольшой храм для гостей из восточной Гралиции.

Остались два магистрата, и оба на первый взгляд настоящие жемчужины.

— Ратный маг, — прочёл Родион с листа и поднял брови. — Что, так и есть? Ратный?

— Да, Милорд, — гулко ответил мужчина из-под капюшона.

Родион с интересом рассматривал мага. Мужчина крепкий, вполне сойдёт за гвардейца, способного мечом раскидывать неприятеля. Но у него другой талант. Ригоронец приблизился и заглянул под накидку.

— В смысле, маг, который кидается огненными шарами и палит по чём зря крепости?

Магистрат покачнулся, выронил из рук небольшой браслет из светящихся бусин и с сомнением посмотрел на своего нового хозяина.

— Для того нужно быть боевым магом и с собой иметь оружие Светоликих.

— Но ты забыл прихватить его с собой, — понятливо хмыкнул Родион.

— Оно хранится в храме, применение подобного оружия имеет ряд существенных ограничений.

— Боги вы мои насмешливые, — развёл руками Ригоронец. — За каким интересом ты нужен мне безоружный? Зачем мне ратный маг без огненного меча? Это всё равно, что баллиста без ядра. Бестолковое приобретение.

— Я владею мастерством управления боем, — растерянно бормотал тот.

— Управления боем? Талантливый полководец?

— Я способен внушить солдатам боевую ярость. Наслать на неприятеля ужас и панику, и тем изменить ход боя.

Принц разочарованно поднял брови.

— В таком случае я тоже ратный маг. Примерно то же самое говорят про меня.

— Да, Милорд, — Агаронец поднял браслет и убрал вещицу в карман мантии. — Уверен, у вас найдётся множество талантов.

Последний магистрат вызвал у Родиона двойственные чувства. Мужчина без возраста, небольшого роста, худощавый с бегающим взглядом. Эдакий нервный всклокоченный человечек. И потому сразу вызывает отторжение. Но это только поначалу.

— То есть, алхимик? — уточнил Родион.

— Не совсем, Милорд. Всё же больше аптекарь, — Диибур прятал взгляд и взволнованно сучил руками в карманах. — Лекарства, эликсиры, зелья. По части зелий должен сказать, что это больше увлечение. Так сказать, эксперименты.

В этот момент Алхимик засветился. Увлечённая натура, он буквально жил в своём эликсирном мире. И ему неважно где, в какой стране, в какой лачуге он будет творить.

— Зелья — это то, о чём я подумал? — заинтересовался Принц. — Яды, отравы всякого свойства?

— Ох, это скучно, Милорд, — зарделся от смущения Диибур. — С моей точки зрения, яды — это примитивная вещь. Убить человека куда как проще, чем влиять на него.

— Как