‒ Как с ним правильно общаться?

Открой дверь номера, закинь Зою и через пару дней он будет согласен даже душу свою продать за бесценок. Но опустив свои мысли говорю серьёзно:

‒ Для начала ‒ исполнить все его желания!

‒ Точно! Как я мог забыть? ‒ смеётся, согревая хриплыми нотками. ‒ Это же отель желаний.

‒ А если серьёзно ‒ предложить сумму, от которой он не сможет отказаться. Вы английским владеете?

‒ Да. Свободно.

‒ Тогда легко сможете выстроить диалог. Он, конечно, поистерит, как только Света расскажет о вашем отце, но успокоится к моменту прилёта.

‒ Света?

‒ Управляющая рестораном.

‒ Помню её. Высокая блондинка. В прошлом году на дне рождения Ларисы запомнилась.

Он точно был тогда на празднике, как все и говорили мне. Жаль, я не видела Лиса, иначе сейчас имела бы представление, как с ними общаться, не совершив столько ошибок.

‒ Я могу пожить в отеле? ‒ неожиданный вопрос заставляет напрячься, перемалывая в голове километры мыслей. Я надеялась, что он будет присутствовать в жизни отеля кратковременными набегами, не стоять над душой наблюдая за нашей работой. ‒ Планировал периодически заглядывать, но, в связи с открывшимися обстоятельствами, ‒ намёк на Купера и непростую ситуацию, ‒ будет лучше, если я пойму основы вашей работы. Невозможно договориться, если не знаешь, о чём договариваться.

‒ А вас жена не потеряет? Или вы с ней будете?

‒ Не потеряет, ‒ кадык нервно дёргается, а стальные нотки в голосе, кажется, бьют разрядом. Табу. Тема его семейной жизни под запретом. Что ж, ступили на минное поле, подорвались на первом же шаге и отошли, чтобы не лишиться обеих ног. ‒ Я буду один.

Открываю верхний ящик стола, чтобы извлечь электронную карту.

‒ Триста первый, ‒ кладу на стол. ‒ Это номер вашего отца, там никто никогда не жил кроме него. Большой, со спальней и кабинетом, гостиная с панорамными окнами, которые выходят на город. Кстати, там его вещи остались, было бы неплохо, если бы вы их разобрали. Уборка раз в три дня… ‒ осекаюсь, вспоминая, кто именно занимался уборкой в личном номере Кретова.

‒ Я бы не хотел, чтобы в номер по очереди являлись горничные, с интересом рассматривая меня под микроскопом.

‒ И не будут. Номер Марка Захаровича всегда убирала я, ‒ тушуюсь. Неожиданно становится стыдно перед Лисом. Управляющая занимается уборкой, но для его отца я всегда делала это без зазрения совести, с душой, по собственному желанию.

‒ Вы?

‒ Так повелось ещё со времён, когда я работала обычной горничной.

‒ Что ж, ‒ странная улыбка появляется на лице Лиса, ‒ не будем менять правила, так?

‒ Так, ‒ цежу сквозь зубы, понимая, что он не откажет себе в удовольствии наблюдать за мной во время уборки.

Марк Захарович дольше, чем на три дня не задерживался, и я всё делала уже после его отъезда, а Лис… Сколько он проведёт здесь? Пока не решит вопрос с Купером, или дольше? Что заставило его остаться в отеле, человека, который не желал связываться с делами отца?

‒ Буду уезжать по делам утром, возвращаться вечером.

‒ В этом случае мы с вами будем редко видеться, ‒ вопросительный взгляд намекает на ответ. ‒ Я не живу в отеле, и тем более не ночую здесь, за редким исключением. У меня есть дом, в который я люблю возвращаться.

‒ Я понял, ‒ соглашается, и мы выходим в коридор, чтобы представить нового владельца персоналу отеля.

Лис

После продажи двух объектов и настоятельной просьбы матери присмотреть за «Дэсэо», тянул время сколько возможно. Своих дел по горло, а тут ещё чёртов отель, как серпом по яйцам. Наконец, заставил себя приехать, чтобы рассмотреть заново детище отца ‒ самый первый и важный для него объект, сюда он вложил неимоверное количество сил и денег.

Лишь войдя в холл, кажется, обратил на себя внимание всех присутствующих, с интересом рассматривающих мою высокую фигуру. Ждали, или просто присматриваются к новым лицам в ожидании подвоха?

Мне нужен управляющий. Точнее, она ‒ "милая Лана", как называл отец эту девушку. Он говорил о ней так часто, что мама иногда ревновала, но не было в его словах сексуального подтекста, выраженного мужским интересом, скорее, мягкость, словно он говорил о дочери.

Мне указывают в направлении её кабинета. Не знаю, как общаться с Ланой. Я ни хрена не знаю о гостиничном бизнесе и что означает «присмотреть» на языке моей матери пока не понял, съедаемый сомнениями ‒ а нужен ли этим людям вообще мой присмотр?

Насколько я понял, у Ланы есть доверенность на ведение основных дел. Вот пусть и ведёт, я же вернусь к привычной жизни, уделяя всё внимание собственному бизнесу. Сегодня приходит партия Порше, а я занят чёрт-те чем в незнакомом для меня месте.

Но как только дохожу до приоткрытой двери с табличкой «Управляющий», резко останавливаюсь в дверях. Вижу её.

Я вспомнил. Всё вспомнил за долю секунды и картинки стремительным потоком понеслись в памяти, словно это было вчера.

‒ Отпусти меня, Кретов. Отпусти и позволь жить, как я того желаю, ‒ шипит Ольга мне на ухо.

‒ Оля, давай дома поговорим. У моей сестры день рождения. Не устраивай представление на глазах у полсотни человек в отеле моего отца. Здесь слишком многолюдно для семейных разборок.

‒ Я желаю связать свою жизни с Алексеем. Я больше тебя не люблю, ‒ не унимается.

И зачем мы только пришли, знал же, что ничем хорошим наше «воссоединение» не закончится, но пока не готов объявить семье о разводе. Да и с Аллой необходимо поговорить, объяснить. Ей хоть и шестнадцать, но ведёт она пока себя, как ребёнок.

‒ Ты уйдёшь, как только я объясню сложившуюся ситуацию нашей дочери. Что бы ты не делала, я хочу, чтобы у нас с ней сохранились близкие отношения.

‒ Делай, что хочешь. Можешь забрать её себе.

‒ Ты прямо-таки мать года, Ольга. Она пожелает остаться с тобой, и её решение я приму.

‒ Когда ты с ней поговоришь? ‒ Дёргает меня за руку, и теперь каждое прикосновение женщины, с которой я прожил семнадцать лет вызывает исключительно отвращение.

Молча поднимаюсь, чтобы найти укромное место в отеле отца. Мне нужна передышка, на пару минут и тогда я смогу снова улыбаться почти бывшей жене в присутствии дочери. Бреду по первому этажу в поисках хоть какого-то укромного закутка, в конце коридора упираясь в дверь с табличкой «Комната отдыха». Что ж, самое подходящее место.