— Я ручаюсь за этого парня, как за самого себя, — выпрямляется Фрол. — И готов внести за него залог.

— Ваша репутация и имя творят чудеса, — тут же заводит новую песнь полицейский. — Сумму ведь вам озвучили?

— Да. Оформляйте документы, — Фрол поворачивается ко мне и, качая головой, протягивает мне руку. — Вставай, Бэтмэн.

Цепляюсь за его ладонь и поднимаюсь рывком.

— Спасибо, дружище, — обнимаю Фрола.

— Не прижимайся ко мне, маньячелла, — отстраняется он. — Минуту тебе привести себя в порядок.

Он снимает с плеча любимый рюкзак, с эмблемой своего футбольного клуба и протягивает мне.

— Маруся в курсе? — спрашиваю в надежде услышать «нет».

— Она мне и сказала! В машине поговорим. Давай живее.

Я снимаю чёртов плащ, натягиваю серый хлопковый костюм Фрола и его кроссовки. Благо размер у нас один. Мысленно возношу хвалу небесам за посланного мне друга.

Выхожу следом за ним и полицейским в коридор. В кабинете начальника отделения я, выпив таблетку обезболивающего и кружку горячего чая, знакомлюсь с протоколом. Полицейские нашли меня в плаще на камне без сознания. Им поступил сигнал с анонимного пульта доверия. Дрожащий женский голос прорыдал в трубку, что в квадрате 52Б странный мужчина прячется в лесу и пугает людей. Вот мстительные жучки!

Отбрехавшись и отвалив кучу бабла, мы спускаемся вниз и садимся в машину. Дело уже за полночь, но на улице светло. Белые ночи в самом разгаре.

— Куда тебя понесло, демон? — Фрол поглядывает на меня, с трудом сдерживая смех. — Ты и по трассе в таком виде гнал? Где одежда-то твоя?

— Одежду спёрли. Благо карманы пустые. А рванул я Марусе за кольцом! А теперь не знаю, как вообще ей в глаза смотреть.

— А ты поменьше в них смотри! Не бойся! Мозги я ей сегодня промыл. Целёхонька твоя репутация. Объяснил Марусе, мол, девка она молодая, кровь с молоком, вот тебе гормональное цунами в голову и шандарахнуло.

— Угу! Доча твоя мне сегодня в голову шандарахнула. Фантазиями своими. Про ободки ведь слышал, которыми она торгует.

— Да, классная вещь, — кивает Фрол. — Я благодаря Марусе сегодня бразильцам так заправил в девяносто втором году!

— Я тоже заправил, — хмыкаю я. — Только не бразильцам…

— Слышь, Бэтман! Чтобы до свадьбы не трогал Марусю, — перебивает Фрол, и сжимает руль так, что белеют костяшки пальцев.

— Да это она со своей альтернативной реальностью!..

— Я тебе сказал! Свадьбу хоть завтра, но до этого ни-ни.

— Давай ты сейчас успокоишься и выслушаешь меня!

Во двор Фрола мы въезжаем, простив друг другу все обидки и непонятки.

— Зайдёшь? — Кивает он на Марусины окна. — Ждёт ведь.

— Нет, мне бы умыться для начала.

— Приходи тогда завтракать к нам. Только оденься попроще. Плащ тебе не к лицу.

Ударяем по рукам и расходимся. Около калитки я оборачиваюсь и вижу, как шевельнулась штора в Марусиной комнате.

Дома я достаю из машины покрывало. К счастью, худшие мои подозрения не подтвердились. Персонайзер и ободок я нахожу около кровати.

Я влезаю под душ и тщательно мочалкой оттираю от себя тюремный запах. Выключаю воду, натягиваю треники и, обдумывая, что я завтра скажу Марусе, возвращаюсь в спальню.

— Привет! — Маруся сидит на подоконнике, обхватив колени руками.

— Как ты вошла? — прикусываю язык. — Ах, да!

Сейчас меня ещё и в маразматики запишут. Напускаю на себя вид альфа-самца. Попробую хоть внешне произвести впечатление. Поигрываю бицухами и стягиваю полотенце с плеч.

— Пришла повторить подвиг в реале?

Маруся поднимается мне навстречу. Мы обходим друг друга, как волки перед схваткой. Только зубы не скалим. Держу в голове напутствие Фрола и молю небеса помочь мне сдержать своё слово.

Маруся

Я стою перед Русланом, опустив руки и понимаю, что альтернативная реальность имеет свои плюсы. Там я свободна, как ветер, а сейчас мне в собственном теле тесно и жарко.

— Ну что, принцесса Маруся, — уголки губ Руслана подрагивают. — Игры кончились?

Спортивные штаны низко сидят на его бёдрах. Залипаю взглядом на плитках литых мускулов живота и, тяжело сглотнув, парирую.

— Только начинаются.

— Тогда пойдём с первого уровня, — Руслан прижимает меня к холодной стене. и наклоняется к моему лицу.

Его голубые глаза изучают меня так, будто мы встретились впервые.

— Моя девочка изменяла мне в Китае? — дыхание Руслана обжигает.

— Я только твоя, — обнимаю его за крепкую шею.

— И эти нежные губки не знают поцелуев? — Руслан очерчивает большим пальцем мой рот.

Я забываю, как дышать. Мои ноги кажутся мне ватными.

— Волчок, пожалуйста!

— Что, пожалуйста?

— Поцелуй меня? Я так долго этого ждала! — встаю на цыпочки и робко тыкаюсь губами в уголок его рта.

Руслан оставляет меня и отступает к кровати. Облокачивается на её спинку, и скрещивает руки на груди.

— У меня тогда что-то не складывается пазл в голове, — улыбается он своей коварной улыбкой. Белоснежные ровные зубы прикусывают губу. — Ты же мне утром сказала, что замуж не собираешься.

— Так мне пока никто не предлагал, — во мне сейчас любовь борется с гордостью, а совесть с желанием потроллить моего ненаглядного.

Папа мне сегодня выдал по первое число за то, что я Руслана в первый же день довела. Обозначил границы весьма чётко. Или мы с Русланом оформляем отношения, или нечего мне перед ним задницей крутить. Обруч, сопряжённый с такой же игрушкой Руслана, я сунула как серп за ремешок сарафана и выбралась из дома через чёрный ход. Мне казалось необходимым серьёзно поговорить с Русланом, отставив в сторону лирическую строну вопроса. Но пока я ждала, сидя на подоконнике в спальне моего любимого волчка, поняла, что единственное моё желание — очутиться в его постели уже сегодня. Видимо, желание написано на моём лице так, что не сотрёшь.

Руслан смущается и отступает ещё дальше. Обходит кровать, берёт свой обруч и показывает мне его:

— А кто в этой побрякушке сегодня так смело заявил, что уже сто лет назад всё обговорено. Как эта штука работает интересно? — он вертит обруч в руках и садится на постель.

— Наши обручи с тобой на одной волне, — цепляюсь я за разговор о своём изобретении. В такой беседе я себя чувствую намного увереннее. — Всё, что происходило с тобой, когда ты его надел, происходило и со мной в этот момент.

— Ты же сидела с Фролом за столом.