class="title2">

41. «А Гамлета испуганного тень…»

А Гамлета испуганного тень

Прошла сквозь день как ночь.

И не заплачет зарезанная дочь

И не разбудит догоревших деревень.

1942

42. «Мне липы машут девичьей рукой…»

Мне липы машут девичьей рукой.

Мне реки говорят что я другой.

1942

43. «Ему в Перми приснилась Луизиана…»

Ему в Перми приснилась Луизиана.

Его поцеловала обезьяна.

И голос обезьяний милый

Сказал что звать её Людмилой.

Она его безумно полюбила

Зато что он бесстыдный и отважный,

А то что обезьяна то неважно.

1942

44. «В душе моей уксус и тленье…»

В душе моей уксус и тленье

Тоска у виска и мороз,

И нет ни любви, ни терпенья,

И ветку мне ворон принёс.

В душе моей дуб и осина.

И осень давно утекла.

И филин не плачет. И Нина

В могилу с сестрёнкой легла.

И филин не плачет. И эхо

Как сон и как крик, как прореха,

Как рана, как яма, как я.

1942

45. «Анна, Анна я тебе не ванна…»

Анна, Анна я тебе не ванна

Чтоб в меня ложиться, чтоб во мне купаться.

Анна, Анна ты найди болвана

Чтоб над ним глумиться, чтобы издеваться.

1942

46. «И падая, по льду…»

И падая, по льду

Тристан бежит за Изольдой.

И сердце оленье Тристаново

Любовью простужено наново.

1942

47. «Догоняет Гайавата на олене…»

Догоняет Гайавата на олене

И зовёт меня в леса к Алёне.

Дует ветер с солонцов солёный

Голосом Алёниным оленьим

Просит к ней дорогу позабыть

И другую полюбить.

1942

48. «Люди которые снятся…»

Люди которые снятся,

Деревья которым не спится,

Реки которые злятся,

Руки в которых влюбиться.

Мне бы с горы бы сгорая

Или в прорубь с сарая.

Мне бы как поезд об поезд,

Птицей об птицу разбиться.

1942

49. «Друг мой, Дон-Кихот…»

Друг мой, Дон-Кихот

Приди ко мне сквозь годы.

И побегут наивные воды

Светлые как твоя речь,

И затопится радости печь.

Друг мой, Дон-Кихот,

Пронеси весну сквозь осень

И скорбную радость сквозь грусть

Пусть это трудно, пусть!

Пусть это трудно очень Вычеркни осень.

И пусть по-птичьи

Запоют деревья и дети,

И весёлый гром

Озарит наш дом.

Принеси нам своё величье

И губы пившие правду,

И мы простим тебе смешное обличье,

И то что ты принял мельницу за великана.

Приди Дон-Кихот,

Мы выпьем из одного стакана.

Ручей твоих речей

Живой водою мёртвого оживит.

Мне сказала сосна:

Дон-Кихот это весна.

1942

50. «Как яблоко крутое воздух летний…»

Как яблоко крутое воздух летний

И вздох как день, и шаг – тысячелетье.

Я в мире медленном живу и любопытном

И конь как Тициан рисует мне копытом

То небо, то огромную Венеру, то горы

То деревья большие и прохладные

И я смотрю и взоры мои в море,

А море моё мир немирный и доклад.

1942

51. «Здесь одинокий Тассо ставил таз…»

Здесь одинокий Тассо ставил таз

Чтоб золото промыть в ключе и песню.

Здесь Ариосто пел в последний раз

И песню превращал в Уипикан

В проток весенний что гремит бессонно,

И это было никогда во время оно

И время жизни ставило капкан,

И плакала тайга и камень – век,

И каменный всё видел человек

Но выразить не мог он безъязычный,

И пас оленей безразличный

Тунгус, и трубку он курил

И молча он с тайгою говорил.

1942

52. «Ворона взмахом крыла пишет в небе картину…»

Ворона взмахом крыла пишет в небе картину.

Гинсбург в длинный бинокль смотрит в кустах на Арину.

Вот уж раздела белое тело Арина похожее на перину,

Вот уж сорочку сбросила пухлой рукою в корзину,

Вот уж рукою другою чешет жирные бёдра,

Вот уж в воду идёт, неся с собой вёдра,

Вот уже колыхаясь и фыркая бодро,

Из речки на берег выходят и вёдра и бёдра.

Ворона летая всё пишет и пишет на небе картину.

Гинсбург в длинный бинокль смотрит в кустах на Арину.

1942

53. «Я девушку съел хохотунью Ревекку…»

Я девушку съел хохотунью Ревекку

И ворон глядел на обед мой ужасный.

И ворон глядел на меня как на скуку

Как медленно ел человек человека

И ворон глядел но напрасно,

Не бросил ему я Ревеккину руку.

1942

54. «Его оленье величество…»

Его оленье величество,

Его осеннее высочество

Из леса вмиг

И смотрит гордо лик

В воде нога и губы,

Но выстрел вдруг и груб.

Олень ногою пенит воздух.

Мутнеет глаз.

И реже взмах.

Нож режет пах.

1942

55. «Не корми меня хрустящими грибами…»

Не корми меня хрустящими грибами,

Не целуй меня солёными губами.

Я Алёна променял тебя на лён

Я Алёна утонуть хотел да лень.

1942

56. «Сестра твоя залаяла напрасно…»

Сестра твоя залаяла напрасно,

Бесстыдные