Хруст. Дребезг.

Все, что вижу перед собой, – это нелепый тигр, вышитый на спине комбинезона.

Осколки.

Они повсюду – тонкие, блестящие. Фрагмент солнечной панели рухнул прямо на рабочий стол, и осколки разлетелись во все стороны. Я слышу возглас Мирры – у нее вся рука в крови. Делаю шаг к ней, я должна помочь ей – но тут Гаспар отводит в сторону руку. В ней зажат окровавленный осколок.

Гаспар оседает на землю. На его комбинезоне расплывается темное пятно.

Я падаю на колени. Он изумленно рассматривает осколок в своей руке. Нет-нет-нет, что ты наделал, нельзя было его вытаскивать! Ты же сейчас истечешь кровью… Крови слишком много, я задыхаюсь, пытаюсь зажать рукой его рану и одновременно дотянуться до кнопки связи с медпунктом на рабочем столе, но не могу, стол слишком высокий. Тогда я вынимаю осколок из руки Гаспара и, наложив его ладони на рану на его боку, с силой надавливаю своими руками сверху. «Так и держи, хорошо? Хорошо?» Он зажимает рану, и я, вскочив, бью по кнопке. «Носилки… тяжелое ранение», – все, что мне удается выговорить. Я вновь кидаюсь к Гаспару, вновь накрываю его ладони своими руками. Как же так получилось? Ты ведь такой быстрый, как ты это допустил? Как я это допустила? Не сразу осознаю, что говорю вслух. Слезы катятся у меня по лицу. Гаспар высвобождает одну руку. Он касается своей груди, а потом указывает на меня. Слова застревают у меня в горле.

Он был таким быстрым, что успел заслонить меня. «Ты все перепутал, – шепчу я. – Ты все перепутал – это я должна защищать тебя, а не наоборот, ты все перепутал…» Он повторяет свой жест, с упрямым выражением на лице. Я улыбаюсь ему сквозь слезы. Его ресницы подрагивают. Нет-нет-нет, не закрывай глаза, смотри на меня, Гаспар, смотри только на меня, помощь уже близко! «Быстрее!» – кричу я как можно громче, увидев краем глаза, что в теплицу заходят два Смотрителя с носилками.

Мика встречает нас на пороге медблока.

– Гаспар… – Она зажимает рот ладонью. Смотрители, уложив ее брата на каталку, возвращаются к остальным пострадавшим.

– Где ваш доктор? – Я лихорадочно оглядываюсь по сторонам, но кроме нас здесь больше никого нет. Мика смотрит на Гаспара полными ужаса глазами и качает головой из стороны в сторону. Сейчас перед ней разворачивается ее худший кошмар, она все еще не может поверить, что это происходит на самом деле.

– Где доктор? – настойчиво повторяю я, встряхивая ее за плечи, и Микелина наконец-то переводит взгляд на меня.

– Вышел… Только что вышел на склад за лекарствами, – шепчет она, и у меня перед глазами все темнеет.

Гаспара может спасти только старший доктор медблока. Которого сейчас нет на уровне.

– Я… Я пойду за ним, – я шагаю к двери. – Я найду его, Мика, и он…

– Ты не успеешь. Гаспар столько не продержится. – Мика вновь прижимает ладонь ко рту. Ее взгляд мечется по медблоку. Резко выдохнув, она застывает на миг, затем кидается к лечебному модулю.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, глядя, как она включает экраны модуля. – Мика, ты не сможешь исцелить его! У Гаспара же нет профиля совместимости!

– Возьму чужой… – пальцы Мики порхают над клавиатурой, – с максимально приближенными показателями. Может получиться. Шанс есть. – У нее скрипучий, незнакомый мне голос. – Уходи, Арника. – Она останавливается, поднимая на меня взгляд, полный отчаянной решимости. – Ты должна уйти. Это преступление.

– Как ты запустишь модуль без доктора? – выговариваю я с трудом. Паника не дает мне дышать, сомкнув свои холодные пальцы на моей шее, она душит меня, не позволяя шелохнуться – и отпускает в одно мгновение, когда я слышу:

– Его еще не отключили после проверки.

Мика щелкает переключателем, и верх модуля плавно отъезжает. Я тут же бросаюсь ей на помощь, помогаю подвезти к модулю каталку, на которой лежит Гаспар, но Мика пытается меня остановить.

– Это ведь запрещено, и нас потом… Арника!.. Пусть это буду только я, ведь ты…

– Плевать, – перебиваю ее я. Мика кивает. – Мы спасем его. – Я помогаю ей переложить Гаспара с каталки на лежак модуля. Ловко орудуя ножницами, Мика срезает пропитавшийся кровью верх форменного комбинезона. – Мы должны спасти его. Слышишь, Гаспар? – Я наклоняюсь к нему. – Ничего не бойся. Мы вылечим тебя.

Модуль закрывается. Затаив дыхание, Мика осторожно нажимает на кнопку запуска процесса лечения. Силы изменяют мне, и я опускаюсь прямо на пол, возле модуля. Меня бьет крупная дрожь. Мика садится рядом и обхватывает руками колени.

– Солнечная панель в теплице… Она упала на рабочий стол, и осколки… Прямо веером. – Горло перехватывает, я закрываю лицо руками. – Там же наверняка есть еще раненые… Мирра…

Мика мягко убирает мои руки от лица.

– Смотрители о них позаботятся.

Я вижу, что Мика держится из последних сил.

– Не вовремя этот придурок вышел на склад, правда?.. – Ее голос срывается.

– Гаспар спас меня, – тихо говорю я. – Закрыл меня собой. Он словно… возник из ниоткуда и закрыл меня.

После этих слов я больше не могу смотреть на Мику. Это я сейчас должна истекать кровью. Но Гаспар меня опередил.

Тишина давит. Я не знаю, сколько мы просидели так, на полу, не глядя друг на друга. И вот раздается сигнал окончания программы лечения – и мы уже на ногах, по обе стороны от модуля. Он откры вается.

От страшной раны осталось лишь розовое пятно. Мы с Микой одновременно выдыхаем, и она, закрыв лицо руками, дает волю слезам. Она плачет и смеется одновременно. Гаспар открывает глаза и недовольно смотрит на сестру. Затем он пытается привстать – но Мика его удерживает, и Гаспар, вздохнув, качает головой.

Микелина замолкает. Они с Гаспаром рассматривают друг друга. Лицо Микелины меняется, она словно впервые видит своего брата. Затем Гаспар поворачивается ко мне, и я понимаю, что так удивило Мику.

Гаспар больше не силент. Он исцелился. Он улыбается, а его глаза светятся.

Я растворяюсь в этом взгляде. Гаспар знает меня. Он помнит меня. И я словно всегда знала его таким, каким вижу сейчас – с такой широкой белозубой улыбкой, с ямочками на щеках…

Но они исчезают, когда Гаспар хмурится, оглядываясь по сторонам. Он закусывает губу, словно пытаясь вспомнить что-то важное. Потом вновь смотрит на меня, беспомощно, обреченно – и припадок сотрясает его тело.

– Мика, что это? Что с ним?

Гаспара трясет все сильнее, ему больно, очень больно – и я чувствую себя совершенно бесполезной, не зная, как помочь. Мика дрожащими руками набирает лекарство из ампулы в шприц. Мне страшно, я с трудом удерживаю трясущегося Гаспара, пока Мика делает ему укол. Припадок затихает. Гаспар тяжело дышит, он весь вспотел. Он приподнимается на локте и тянется рукой ко мне. Я наклоняюсь ближе. Едва коснувшись пальцами моей щеки, он с неожиданной силой хватает меня за плечо. Он пытается сделать глубокий вдох, его лицо искажается, взгляд полон отчаяния – и тут, впервые в жизни, я слышу его голос.