на время и меткость, — усмехался Прокопий Петрович.

До своего отъезда, государь провел экзамен с самим Прокопием Ляпуновым и… сторожевой воевода государеву проверку не прошел. Нет, Димитрий Иоаннович оставил Ляпунова командовать гвардией, но пожурил и пристыдил знатно, дав время до середины лета выучить все, о чем царь спрашивал, ну и многое из того, о чем государь спросить забыл. Ляпунов засыпался именно на теоретическом экзамене, так как только такой и был.

Егора ситуация позабавила. Девять мужиков сейчас будут выяснять, чьи «ухватки» лучше. А некоторые, как, к примеру швейцарец Тео Белланди, перешагнули за пятьдесят лет.

Теоретический экзамен состоял в основном из медицины. Именно ее хуже всего знали абсолютно все. Что делать при переломе? Как правильно оказать первую помощь при проникающем ранении в грудь и в том же роде. Лишь изредка проскакивали вопросы, касающиеся воинских званий в Российской империи, или ситуативные задания. К примеру, на вас летят крылатые гусары численностью в хоругвь, у вас рота мушкетеров и три сотни казаков. И ответ, что в таком случае лучше самоубиться, не принимается.

Спрашивали заранее подготовленные вопросы государевы телохранители, они же и оценивали ответы. Егору было сильно не по себе, что он выступает в роли сдающего экзамен, а атестовывает его какой-то новичок с сонме царских телохранителей. В то же время, Егора, вроде бы как повысили, когда он сам был телохранителем. К слову, результат теоретического экзамена никто не озвучивал.

Следующим испытанием была стрельба. У одной из стен Кремля уже давно был организован тир с различными фигурками, мишенями. И задача, которая была поставлена перед инструкторами аналогичная той, что будет и перед рядовыми гвардейцами уже послезавтра, так что командиры успеют вернуться к своим подопечным и погонять тех для лучшего результата, опираясь на собственный опыт.

Нужно было провести десять выстрелов на время, которое исчислялось весом песка, что ссыплется через тонкое горлышко. Стреляли из пищалей, или мушкетов, на выбор. Мало того, что нужно быстро разрядить оружие, выстрелить, но так же высчитывался и коэффициент попаданий по мишеням в человеческий рост. Деревянные силуэты располагались на 50−60- метрах относительно скученно, но не в линии.

Егор проникся мастерством Антуана Анри, который был наголову выше всех остальных и быстрее и точнее поразил семь из десяти мишеней. Игнатову Егору Ивановичу было стыдно признаться, но в этом искусстве он занял лишь шестое место среди девяти человек. Сильно увлекся молодой мужчина подлым боем и сабельным фехтованием и не оставлял достаточно времени, чтобы нарабатывать навыки владения огнестрельным оружием.

В следующем соревновании на клинках Егор отыгрался, остановившись лишь в шаге от победы. И то… еще один француз-гугенот Марсель Де Шантени сразу же попал в кисть Игнатова своей шпагой и пока бывший казак менял руку, успел провести атаку, и кольнуть затупленной шпагой в бок. В реальном бою, Егор стерпел бы такой укол, продолжая биться, имея все шансы на победу, но не в поединке, который судил сам Прокопий Петрович. Но второе место — это уже неплохо. К слову, Анри взял только четвертое, но, учитывая, что до этого французский мушкетер был лучшим в стрельбе, то, скорее всего, он и захватил лидерство.

Так и вышло и перед последним соревнованием в полом бое, Антуан Анри был лидером зачета, а Егор только лишь третьим. Но это, учитывая амбиции Игнатова, «только лишь», а так, к примеру, Тео Белланди расположился на шестом месте.

В подлом бое Егор выбил всех. Единственно, с кем он «побадался» с минуту, был Антуан. Совместные тренировки не прошли даром, и француз мог стать очень неплохим мастером подлого боя. Но француз — мастер, а Егор — талант, если не гений, от чего и был отправлен инструктором в Тушино.

В итоге пятьдесят рублей — а это премия за первое место, нашли свое место на поясе Антуана Анри. Пусть в теоретическом экзамене француз и не попал с ответом ни в единый вопрос о медицине, лишь достойно отвечая на боевые ситуации, но в остальном был на высоте.

Второе место занял Егор, он, как раз, получил второе место в теории. Тео Белланди поднялся до четвертого места. Оказывается, швейцарец ответил на все вопросы в теоретическом экзамене, а его рассуждения о ситуациях в бою оценить не мог и Прокопий Ляпунов, но было понятно, что мужчина понимает то, о чем говорит.

— Егр, ты не знать, за что нас оставить? — спросил Анри.

— Не только нас, Антон, — ответил Егор, не менее француза беспокоящийся происходящим.

Когда уже все командиры-гвардейцы были отпущены к своим подопечным, к Игнатову подошел дворянин, который был помощником Прокопия Ляпунова, и потребовал остаться. Потом Егора, как оказалось еще одиннадцать человек, привели в тренажерный зал, который был устроен рядом с царскими конюшнями. Это место Игнатов помнил очень хорошо. Тут палка с утяжелителями, камни для поднятия, но что больше врезалось в память — так запах. Даже ему, выросшему с конями, было некомфортно дышать во время тренировок спертым воздухом, в жаркую погоду вонь стояла жуткая.

— Думаете, с чего вас собрал? — усмехнулся Прокопий Петрович, не дождавшись ответа, воевода сторожевых полков задал следующий вопрос. — У кого есть дела? И он не может отлучиться?

Ляпунов смотрел на Егора и на еще одного мужчину, из телохранителей.

Игнатов догадался, что воевода знает о его семейном положении, что уже скоро Милка должна родить. Для мужчины это не должно быть проблемой — это дела, скорее бабьи. Но внутри Егора зерна сомнения были посеяны. Не задай Ляпунов этот вопрос, так выбора не было — служить и далее. А так… И как Милка с Демьяхом, и скоро родится еще ребенок? Но, терзаясь сомнениями, Егор промолчал.

— Вот и добре! — буднично говорил Ляпунов. — Государь задумал собрать десяток особливых воинов, чтобы решать, как император сказывает: особые поручения на войне и не токмо. Командиром станет Егор Иванович Игнатов, московский дворянин волей государя нашего Димитрия Иоанновича. Нынче вы уже не служите в своих полках, но получаете звания. Егор Иванович — порутчика, остальные — прапорщики. На то, чтобы сработаться у вас токмо три дня и отправляетесь в на войну, там пойдете в подчинение брату моему Захарию Петровичу Ляпунову, он и скажет далее что да как.

А потом начались тренировки. Догадавшись, что именно предстоит делать на войне, Егор выстроил систему подготовки. Еще ранее государь во время короткого отдых на тренировках, говорил, что в войсках должны быть воины, которые будут, как тогда выразился