Лунный свет сочился сквозь окно, окутывая комнату серебристым мягким туманом. Я нашла рядом с дверью местечко, чтобы положить вещи. Мое тело должно было послужить баррикадой, если бы кто-нибудь обнаружил, что меня нет в постели, и отправился на поиски. Заблокировав вход, я выиграла бы немного времени, чтобы придумать оправдание.

Расстелив куртку на полу, я прислонила фонарик к стене, чтобы он отбрасывал круг света, а потом села и взяла зеркальце.

– Морфей, – шепотом позвала я.

И больше ничего не понадобилось.

По стеклянной поверхности зеркальца прокатилась пульсирующая синяя вспышка.

Но это было не зрительное ощущение, а тактильное. Я чувствовала, как свет вибрирует в рукоятке зеркальца. Я осторожно положила его на пол. Испуская ледяное лазурное сияние, уже знакомая мне бабочка выбралась сквозь стекло, как будто всё это время ждала там.

Она взлетела и уселась в пятне лунного света передо мной. Бабочка сложила крылья, и они сделались большими, как у ангела, а затем распахнулись, и я увидела безупречную бледную кожу, чернильно-черные глаза и маскарадные узоры на лице, переливающиеся драгоценными камнями. Целая грива синих, до плеч, волос, спутанных от магического электричества, которое исходило от его тела и экстравагантной одежды, шевелилась вокруг головы, словно на ветру.

Морфей навис надо мной – и лихо сдвинул шляпу набекрень.

– Элисон, – запросто сказал он, и я почувствовала сладкий запах лакрицы. – Ты готова заключить договор?

Я подняла указательный палец. Когда мы виделись в последний раз, опасность отвлекла меня, а магия Морфея зачаровала. И в результате я убила человека.

Сегодня я должна была взять дело в свои руки.

– Ты когда-нибудь играл в «двадцать вопросов»? – спросила я.

Морфей склонил голову набок, ухмыльнулся и перекинул кончик крыла через плечо, чтобы пригладить его.

– Хм… это вроде игры в загадки?

Я подозрительно прищурилась.

– Что?

Он расправил крылья и уселся на пол. Его лицо сияло мягким синим светом, исходящим от волос и драгоценных камней под глазами.

– Отгадай загадку. Я никому не принадлежу, но все мною пользуются. Для одних я – деньги, для других – нечто, способное летать. Я образую пространство, но не наполняю его. Для тех, кто никогда не меняется, я не представляю ценности. Для тех, кто меняется, я тяжел, как песок пустыни. Кто я?

Я прикусила губу, подавляя искреннее желание принять вызов, доказать Морфею, что я способна отгадать его загадку. Но я сообразила, что это именно то, чего ему хочется. А мне нельзя было терять из виду свои цели.

– Мяч у меня, Морфей. Двадцать вопросов. Я спрашиваю, ты отвечаешь. Никаких сделок, пока ты не удовлетворишь мое любопытство. Я не намерена гоняться за двумя зайцами.

Он фыркнул:

– А за кроликами?

Нахмурившись, я открыла сумку и достала блокнот и ручку.

– Не отклоняйся. Отвечай прямо. Тебе что-то от меня нужно. И если ты хочешь этого добиться, придется выполнять мои приказы.

– Ох, ох. Сколько деспотизма в маленькой девочке. Именно такой сообщник мне и нужен.

Скрестив ноги, Морфей сложил руки шпилем под подбородком и прищурился.

– Как тебе угодно, моя птичка. Твое дело.

Синяя молния отделяется от его тени на цементном полу и начинает метаться по комнате. Стиральные машины и сушилки включаются. Они гремят и посвистывают.

Я стиснула зубы.

– Я не птичка. На мне что, есть перья? Я Элисон. Ни больше ни меньше. Ясно?

Драгоценные камни на лице Морфея начали переливаться теплым оранжевым светом.

– Понял, понял. А ты – нет. Потому что ты – нечто гораздо большее, чем просто имя.

Я нахмурилась.

– В каком смысле?

– Все мы – не только имя. Каждый состоит из жизненных сил, крови, костей, души. И твоя кровь драгоценнее, чем у многих.

Я не смогла придумать ответ: мешали механические звуки, отдающиеся эхом от стен.

– Выключи стиралки. Я должна слышать, если кто-нибудь сюда придет.

– Ну нет. У меня голова лучше работает на фоне хаоса. И тебе нужно научиться делать то же самое. А что касается нашей безопасности, я обо всем позаботился. Загляни в зеркальце, моя ягодка.

Скрипнув зубами при этом новом прозвище, которое было в десять раз хуже первого, я взяла зеркальце. Смутное отражение моего лица расплылось, превратившись в портал, за которым открылась территория вокруг прачечной. Крошечные пятна света плавали и скакали среди деревьев и в траве. Приглядевшись, я увидела миниатюрные, покрытые сверкающими чешуйками, женские фигурки со стрекозьими крыльями.

От странного покалывания у меня встали волосы дыбом. Я ощутила магию вокруг.

Раньше я и не знала, что умею ее чувствовать.

– Кто это?

– Феи. Они маленькие, но могут остановить любого, если кто-то попытается нам помешать. Осторожней, когда будешь выходить. Иначе наступишь на тело-другое.

Разинув рот, я откладываю зеркальце.

– Они их убьют?

Я не могу этого допустить. Одного трупа на моей совести достаточно.

Морфей фыркнул:

– Прости, я не уточнил. Я имею в виду спящие тела. Ничего плохого с ними не случится – они проснутся абсолютно довольные, разве что несколько смущенные. А главное, они будут слишком заняты собственными мыслями, чтобы понять, что ты была здесь, ну или чтобы из-за этого волноваться, если угодно. Но я опять отклоняюсь от темы. Ты, кажется, хотела задать мне несколько вопросов?

Теперь их стало намного больше.

Я подавила ненасытное желание узнать всё и сразу, решив не отвлекаться от главного. Я достала из наволочки мамины книжки, положила их между нами и приготовилась записывать ответы Морфея в блокнот.

Он захлопал в ладоши.

– О, прекрасно. Люблю эту игру. Ты покажешь свои карты мне, а я тебе. Подожди, ты еще увидишь, что у меня припрятано в рукаве…

– Может, перестанешь болтать? – сердито спросила я. – Значит, ты и эти… феи… вы живете в Стране Чудес?

Его лицо озарилось светом. Очевидно, Морфею очень хотелось ответить, но он сжал губы.

– Ну же, – сказала я. – Ты из Страны Чудес?

Он молчал.

– Это правда?

– Ты же велела мне замолчать.

Я впиваюсь ногтями себе в колени.

– Блин. Отвечай!

Морфей по очереди стянул перчатки, приводя меня в бешенство своей медлительностью и спокойствием.