после Нового года. Кто хочешь волноваться станет.

На следующей перемене окружили мы новенького со всех сторон и стали расспрашивать, откуда он к нам такой свалился. Оказалось, что жил он раньше на Ленинском проспекте, теперь переехал вместе с родителями в Костянский переулок. Узнали мы, что Лёнька любит играть в шахматы, компьютер знает прилично и, что самое интересное, спортом серьезно занимается. Всё это как-то не вязалось с новеньким.

— Ваша школа уже третья, в какой я учиться буду. А учиться мне всё равно, где. Учителя везде одинаковые.

— Вау! Во дает! Я бы так не смог, — сказал Димка Карась, — только привыкнешь к ребятам…

— Перелетная птица какая-то, — констатировал Павлик Жуков.

Что-то настораживало нас в новеньком.

— Наверно, ябеда, — сказал Андрей Ершов. — И фамилия у него такая: Тютя. Поколотим его немножко после уроков и узнаем, что он за фрукт.

Собрались мы на школьном дворе и стали ждать новенького. Тютиков вышел на крыльцо, посмотрел на собрание и говорит так:

— Зря вы драку затеваете. Я, вообще, не люблю драки.

— А кто их любит? — сказал Гоша Зырянов.

— Если уж без драки нельзя, то давайте подерёмся, — спокойно сказал Тютиков. — Я вам не тютя, не доносчик и не ябеда, и, вообще, я не по этой части.

Нам бы, дуракам, сразу спросить его, по какой это он такой части, да загалдели все разом и не выяснили вовремя, а вспомнили уже намного позже.

Через неделю Лёнька чувствовал себя в нашей школе как рыба в воде. Мы удивлялись, как это он так быстро освоился на новом месте. Хотя, ничего удивительного в этом не было. Новенький всем нравился, не был он ни ябедой, ни занудой, ни трусом.

— Зря вы драку затеваете. Я, вообще, не люблю драки.

Чрезвычайная ситуация

— После уроков домой не расходиться! В актовом зале будет лекция по противопожарной безопасности, — строго объявила директор школы. — Лекцию будет читать главный эмчеэсовец. Чтобы все были!

— Наверно, министр Шойгу, — сказал Ваня Воронцов.

На большой перемене мы заглянули в актовый зал и увидели, как двое пожарных развешивали плакаты. На одном плакате горела пятиэтажная школа. Красные языки пламени вырывались сразу изо всех окон.

— Должно быть, перекрытия деревянные, — догадался Саша Ушаков. — Наша так гореть не будет. Наша — железобетонная, — констатировал он.

На другом плакате пожарные никак не могли подсоединить брезентовые рукава к гидранту, который торчал из колодца. Но, кажется, вода из гидранта не шла, асфальт вокруг был сухой.

Ещё на одном плакате усатый пожарный в золотой каске из огнетушителя поливал урну с горящим мусором.

В два тридцать мы уже сидели в актовом зале и ждали министра Шойгу. Но он не приехал, а вместо него приехал другой эмчеэсовец и ещё те два пожарных, что с утра развешивали плакаты по залу. Эмчеэсовец стал рассказывать, отчего возникают пожары, ну, например, от короткого замыкания, от курения в неположенном месте и говорил, что надо делать, если заметили очаг возгорания.

Тут неизвестно откуда на сцене появился Лёня Тютиков…

Мы слушали невнимательно, шумели, переговаривались, выбегали в коридор.

Пришла Вера Владимировна, утихомирила нас и сказала, что из-за таких разгильдяев, как мы, и происходят всякие чрезвычайные происшествия, в том числе и пожары.

— Распространение огня в зданиях, — продолжил эмчеэсовский начальник, — во многом зависит от того, из какого строительного материала они сделаны. Посмотрите внимательно на плакаты.

Костя Белов внимательно посмотрел на плакаты, встал и говорит тихо так, не своим голосом:

— Вон на том плакате усатый пожарный курит. Он тушит урну из огнетушителя, а во рту у него зажженная сигарета, и из неё идет дым.

Главный эмчеэсовский начальник обернулся и ахнул. Из — под нарисованных усов пожарного торчала настоящая сигарета, а из неё шел настоящий дым. Мы все закричали: "Ура! Пожар! Пожар!"

Тут неизвестно откуда на сцене появился Лёня Тютиков. Он спокойно подошёл к плакату, вынул горящую сигарету у пожарного изо рта, потом подошёл к столу, наклонил графин с водой, полил сигарету и положил её на стол в пепельницу.

Главный эмчеэсовский начальник обрадовался, пожал Лёне руку:

— Молодец, — говорит. — Герой, так и надо поступать.

День ракетных войск и артиллерии

Когда в четверг 22 февраля мы вошли в спортзал и уже хотели поздравлять учителя физкультуры с Днем защитника Отечества, в углу, где лежали гимнастические маты, что-то вдруг зашипело, потом хлопнуло, и к потолку взлетела серебристая ракета. Из хвоста у неё шёл жёлтый дым, и вырывалось пламя. Николай Иванович опешил, даже мячи уронил от неожиданности.

— Хорошо пошла, — сказал Лёня Тютиков.

Ракета пролетела через зал, ударилась в баскетбольный щит и легла на кольцо. Мы бросились к ракете. Но Николай Иванович остановил нас и велел всем прижаться к стене.

— Лучше выйти в коридор, — посоветовал Лёня. — А то ведь не знаешь, что она может выкинуть ещё.

Мы попятились к двери. Вдруг ракета снова зашипела, вздрогнула, потом оторвалась от баскетбольной корзины, сделала большой круг и воткнулась носом в волейбольную сетку.

— Сейчас взорвется! — крикнула Светка Краснова.

— Не взорвется, горючего хватает в такой ракете только на тридцать секунд.

Никто не обратил внимания на говорившего. Все ждали, что будет делать ракета дальше. Николай Иванович подошёл к сетке, осторожно вынул ракету, велел нам построиться, а сам ушёл.

Тут Вера Владимировна так разозлилась, что нам шутить сразу расхотелось.

Вернулся он с директором школы.

— Ну-ка, замолчите все, и станьте, как следует! Никто урок не отменял, — строго сказала Вера Владимировна. — Немедленно сознавайтесь, кто принёс в школу ракету, иначе будете стоять у меня здесь до потери пульса.

— Признание облегчает душу, но не участь, — сострил Ушаков.

Тут Вера Владимировна так разозлилась, что нам шутить сразу расхотелось. Мы дружно молчали. Да мы и не знали, кто был Генеральным конструктором этой замечательной ракеты.

А когда, наконец, Вера Владимировна ушла, Николай Иванович сказал: "Устроили мне здесь вместо Дня защитника Отечества День Ракетных войск и Артиллерии".

Неблагонадежные

На следующее утро пришли мы в школу, нас отфильтровали от остальных классов и давай проверять рюкзаки и портфели. Володя-охранник, бывший десантник, смеётся над нами: "Директор сказала, неблагонадёжные вы. Так что терпите, привыкайте.