и с сигарой в руке. Не самый привлекательный мужчина, решила Хеди, хотя он и не вызвал у нее неприятия. Он показался ей решительным, сильным, интересным; она поняла, что он может умело действовать в любой ситуации, распоряжаться своим временем, эмоциями, волей и тем более – собственными владениями.

Особняк выглядел потрясающе. Люстры в столовой дополнялись симметрично расставленными канделябрами. Перекрестная вентиляция из панорамных окон впускала в помещение легкий альпийский бриз. Эмиль Кислер старался быть любезным, хотя его пышные усы подчеркивали суровое выражение лица. Он опасался, что дочь может нагрубить Мандлю, а ведь он постепенно смог убедить себя в преимуществах брака Хеди с магнатом – не только в интересах бизнеса, к которому она получила бы доступ, но и из-за ее поведения, которое становилось все более распутным. Фриц наверняка мог бы решить эту проблему, с которой не справился он сам в воспитании своей дочери: сумеет сделать ее домохозяйкой. А его супруга, ослепленная увиденным богатством, сохраняла застывшую улыбку, прерываемую лишь восклицаниями по поводу такой роскоши.

Фриц не мог оторвать взгляда от Хеди. Перед встречей он опасался, что, возможно, трюки кинематографа, освещение или грим превратили эту молодую женщину в богиню экрана, однако в жизни она оказалась гораздо красивее, чем в кино. В ней было что-то особенное, помимо ее уникальной и неповторимой красоты. Само ее присутствие озаряло все вокруг, и он не мог объяснить причину такого очарования. Ее грациозные движения и даже тон голоса вызывали у него внутреннюю дрожь; она волновала его, адреналин поднимался до опасного уровня.

Ему пришлось проявить осторожность; женщины всегда были его слабостью, из-за них он попадал в скандалы и серьезные неприятности, ему надо было постараться, насколько это возможно, сохранить холодность в отношении Хеди.

А она восприняла его как решительного, энергичного, смелого мужчину. За ужином Хеди говорила немного, лишь кратко отвечая на вопросы. Она чувствовала, что за ней наблюдают, но мало заботилась об исходе встречи. Тем не менее она внимательно изучала Фрица; на нее произвели впечатление его доброта, элегантные манеры и интеллигентность, с которыми он держался и вел беседу. Он ничем не напоминал ее друзей, с которыми она обычно общалась, их интересовали только спорт, девушки, веселье и банальности. Тогда как этот мужчина был особенным и даже выдающимся.

Ее также не оставила равнодушной обстановка во всех ее деталях. Нежная музыка Бетховена, современные полотна Климта, несколько рисунков Эгона Шиле с обнаженными фигурами тонкой работы и жанровые картины Людвига Дойча соседствовали со старинными скульптурами Франца Антона – все авторы были австрийцами, – а также с работами итальянца Андреа Поццо. За десертом Фриц убедил родителей разрешить ему и Хеди прогуляться по центру ночной Вены, торжественно пообещав заботиться о ней как подобает джентльмену.

Оставшись наедине с Хеди, Фриц изменил свое поведение – его несколько театральная манера держаться уступила место забавным и доверительным замечаниям. Он сам сел за руль своего автомобиля «Мерседес-Бенц». Остановившись у «Кабаретт Симпл», он придержал дверцу машины, взяв Хеди за руку, чтобы помочь ей выйти. Там их уже поджидал мужчина в цилиндре, который вместе с владельцем клуба проводил гостей к единственному свободному столику перед сценой. Официант тут же принес им два сверкающих бокала и бутылку шампанского «Вдова Клико».

Помещение показалось Хеди таинственным. Пол в клетку, как шахматная доска по диагонали, стены затянуты красными шторами так, что трудно определить размеры пространства. Скудный свет освещал нескольких молодых женщин, едва прикрытых одеждой, которые раскачивались на качелях высоко над головами зрителей. На сцене присутствовали также огромные причудливые куклы в странных позах и со странным выражением лиц. Атмосферу в заведении создавали смех, болтовня, музыка и табачный дым. Варьете было уникальным: различные персонажи в образе бродяг и миллионеров исполняли сатирические песни на темы, злободневные для австрийского общества того времени.

Аплодисменты, темнота, постепенно заполнившая сцену, и вдруг софит высветил фигуру, сидевшую на табурете, повернувшись голой спиной к зрителям. На светлых волосах женщины был черный цилиндр, руки – в длинных перчатках, спереди – сетчатая вставка того же цвета, напоминавшая манишку смокинга. Шелковые чулки подчеркивают стройность ног. В правой руке она держала мундштук, и обильный дым сигареты казался частью загадочной хореографии.

Публика отреагировала бурными аплодисментами, когда конферансье громко объявил Марлен Дитрих. Она исполнила несколько своих знаменитых песен. Хеди слышала о ней, поскольку преподаватель актерского мастерства Макс Рейнхардт по глупости отказал Марлен в исполнении нескольких ролей. Тембр ее голоса, ритмичные слова, сочившиеся между накрашенных ярко-красной помадой губ, холодный и уверенный взгляд стальных голубых глаз, движения тела артистки, порой резкие, а иногда плавные, подействовали на Хеди особенно сильно: она увидела свое отражение в ее успехе, в громе аплодисментов и одобрительных возгласах.

Она удивилась, когда Марлен поприветствовала Фрица со сцены в середине своего выступления легким кивком и заговорщицким подмигиванием. Они познакомились в Париже, на одной из экстравагантных светских вечеринок, где Дитрих расхаживала рядом с певицей Эдит Пиаф, которая, как поговаривали, была ее партнершей.

Хеди стало казаться, что она получает доступ в иной мир, далекий от того, в котором привыкла жить со своими друзьями, когда они ходили в бары и на концерты начинающих музыкантов. Она и Мандль наслаждались шоу, и приятная болтовня уступила место улыбкам в ответ на двусмысленные высказывания Фрица. К тому же подействовало выпитое спиртное – Хеди почувствовала себя комфортно, расслабленно, в безопасности, важной и веселой.

По окончании выступления артисты варьете прошли в соседний зал и сели за стол для игры в блек-джек. Крупье мастерски жонглировал колодой, смешивая глянцевые карты, а элегантный официант подавал гостям любимый виски Мандля. Хеди улыбалась каждый раз, когда Фриц выигрывал, а он брал ее за руку, чтобы подбодрить удачу. Их объединяло сильное желание побеждать всегда и во всем.

Только состоятельные люди могли позволить себе посещать это элитное заведение, однако не все клиенты были утонченными дамами и господами. Группа молодых людей, явно богатых и пьяных, подошла к Хеди и, бросив какое-то непристойное замечание, спросила, зачем ей «этот старик». Фриц медленно отодвинул свой стул, пристально вглядываясь в парней. Почти сразу же появились двое из его телохранителей, но Фриц жестом остановил их, приблизился к юноше, задававшему тон, и шепнул ему что-то на ухо. Молодой человек кисло улыбнулся и попытался положить руку на плечо Хеди.

Удар Фрица был молниеносным и разящим; парень рухнул навзничь. Фриц взял Хеди под руку, пробормотал извинения своим спутникам, и они спокойно покинули «Кабаретт Симпл».

Фриц вел «Мерседес»; пережитый эпизод ничуть не повлиял на