у Маргариты Терёхиной. С чего начать, Куприянов уже определился. Первым делом общага, в которой жила раньше Маргарита, а потом театр. Там, насколько помнил Василий, Терёхина работала в семидесятых годах.

ГЛАВА 4

1973 год. 8 августа. 10:13

– И что, никто ничего не слышал и ничего не знает? – Зиновьева была разочарована докладом Подгорного. – В это с трудом верится. Андрей, трясите своих информаторов дальше.

– Я так и делаю, Елена Яновна. Но понимаете, воры сами удивлены. Так чистенько обчистить квартиру, без всяких следов. Тут домушник не промах, а главное навели очень точно.

– Отрабатываешь? – сухо спросила Зиновьева, имея в виду наводчика.

– Отрабатываю.

– Хорошо. Рыбак, – обратилась следователь к Виктору, – по скупщикам есть информация?

– Нет, Елена Яновна, – ответил Рыбак, – но капканы расставил.

– Остается надеяться, что какой-нибудь зверь попадётся. Хотя я в это мало верю. Ладно, – заканчивая беседу, сказала Зиновьева, – работаем дальше. О любой информации немедленно докладывать мне. Идите.

Оперативники встали и двинулись к выходу.

– Куприянов, – окликнула Василия следователь. – Сходи ещё раз на эту квартиру. Вот не покидает меня ощущение, что чего-то мы там не разглядели.

– Понял. Схожу.

– Посмотри ещё раз на всё свежим глазом. Поговори с хозяйкой, с соседями, с людьми во дворе. Не Фантомас же этот вор. Хоть где-то он должен был оставить след.

– Я всё понял, Елена Яновна. Разрешите идти?

– Говорила же, что в армии у тебя бы были большие перспективы, – с едва заметной улыбкой сказала Зиновьева. – Иди, Василий.

Куприянов сразу отправился в кооперативный дом, где находилась обворованная квартира. Дверь открыла девушка, очень похожая на Надежду Петровну, хозяйку квартиры. Василий достал из кармана удостоверение и, развернув его, представился. Девушка внимательно посмотрела на фото. Удостоверившись, что Василий действительно законный владелец удостоверения, широко распахнула дверь.

– Входите, – сказала она и сделала характерный жест.

Василий прошёл в квартиру.

– Мне надо ещё раз опросить Надежду Петровну, – внимательно осматривая всё вокруг, сказал Куприянов.

– Её сейчас нет. Мама на работе, – ответила девушка.

– А вы дочь?

– Да.

– Варя или Света? – уточнил Василий

– Варя. Светку не отпустили. У них на курсе всё строго. А я как узнала, так сразу приехала. За маму волнуюсь. Они с отцом столько лет копили, копили, а эта сволочь вмиг всё вынес.

Куприянов достал блокнот.

– Варя, а я могу вам задать несколько вопросов?

– Спрашивайте, – после тяжёлого вздоха ответила девушка.

– Скажите, а кто из близких и знакомых мог знать, что у вас в доме хранится такая сумма.

– Ну, – Варя задумалась. – Про сумму даже мы со Светкой не знали. То, что деньги папка привозит – знали. Но сколько – нет. У мамы подруг таких близких нет. Она у нас домосед. Работа, магазин, дом, вот и весь её маршрут. Разве что, когда папка приезжает, вытаскивает её в люди.

– А в люди, это куда?

– Ну! На рыбалку берет с собой. В кино, в театр иногда ходят. К папиным друзьям в гости. Вот так.

– Хорошо. А про друзей родителей можете подробней рассказать?

– Это нет. Это вы маму про это спрашивайте. А лучше папку. Он у нас общительный.

– Общительный, говорите, – бормотал Василий, делая пометки в блокноте. – А среди ваших подруг есть такие, которые знали, что у вас в доме водятся деньги и драгоценности.

– Да ничего мои подруги не знали, – возмутилась Варя. – Они придут в гости, мы чай или кофе попьём. Потом в нашей комнате музыку послушаем. Маг у меня классный, фирмовый. Ещё журналы полистаем, чтобы слюнки потекли. Нам-то о таких вещах только мечтать.

– О каких вещах?

– О тех, которые на фотках в журналах. Пойдёмте, я вам покажу, – Варя вскочила со стула и повела Куприянова в свою комнату.

Девушка показала на пачку красивых глянцевых журналов, которая лежала на письменном столе. Василий помнил их. Он обратил на них внимание, когда осматривал комнату.

– Это нам папка привозит. Там у них ребята ездят в командировки за бугор. Оттуда эту красоту и везут. Папка для нас со Светкой покупает. Знает, что нам нравится.

Василий взял один из журналов и стал его перелистывать.

– Да, действительно красиво, – сказал он, любуясь эффектными западными фотодивами. – Только мне кажется, что в жизни они совсем другие. Здесь они кажутся нарисованными, как в сказке.

– И пусть, – возразила Варя. – Мы любим сказки. Нам девчонкам, хочется быть похожими на них. Тут особенно есть один журнал, он американский, вот там… Я сейчас покажу.

Девушка, предвосхищая шок, который должен был испытать молодой милиционер, начала перебирать стопку красочных журналов.

– Где же он, – с досадой сказала Варя, видимо не найдя то, чего искала.

– А что там было такого особенного? – спросил Куприянов.

– Ой! Там американские актрисы. Они в таких клевых нарядах, – Варя замахала руками. – Да что я вам объясняю?! Это надо видеть.

Варя продолжила искать заветный журнал, но его нигде не было.

– Может Света взяла? – спросил Куприянов.

– Нет! – уверенно сказала Варя. – Папка строго настрого запретил эти журналы выносить. А мы папку слушаемся.

Варя продолжала искать. Она просмотрела все ящики письменного стола, полки с книгами. Даже заглянула в шкаф, но журнала не нашла. Девушка подняла растерянный взгляд на сыщика. В глазах её была жалостливая просьба о помощи.

– Варя, – Куприянов, прищурившись, смотрел прямо в глаза девушке. – Света точно не могла взять? Ты уверена?

Варя качала головой. Она была уверена, что сестра не могла взять журнал и вынести его из дома. Когда пришла с работы Надежда Петровна, Василий поинтересовался у неё. Не брала ли она этот журнал. Но хозяйка о нём даже не знала.

– Я эти журналы никогда и не листала. Мне не до них, – ответила Надежда Петровна.

«Странно, – думал Василий. – Неужели вор позарился на красивые картинки. Интересный домушник. А если не он, то кто мог вынести этот журнал? Очень странно». Всё это Василий записал в блокнот. Сыщик решил пока не докладывать об этом Зиновьевой. Информация не проверена. Надо прежде переговорить с сестрой Вари, а уж потом делать выводы.

1994 год. 21 июня. 12:34

Общежитие завода «Авангард» находилось в Заводском районе города. От трамвайной остановки минут десять ходьбы. Василий сразу разыскал коменданта. Мужчина лет пятидесяти в полосатой рубашке, широких брюках и сандалиях. Надев очки, комендант разглядел удостоверение Куприянова и, прокашлявшись, как перед докладом, приготовился отвечать на вопросы милиционера. Во взгляде мужчины читалась партийная дисциплина. «Советская закалка, – подумал Василий. – Этот наверняка выдаст нужную информацию». Но Куприянов ошибался. Олег Павлович, так звали коменданта, пришёл на эту должность меньше года назад. Про Маргариту Терёхину естественно ничего знать не мог.

– Ну архив-то есть у вас? – продолжал сыщик. – Вы же прописываете, выписываете жильцов. Какие-то следы остаются.

– Архив есть, – бодро ответил комендант. – Но он не здесь. Он на заводе. В отделе кадров. Там и паспортистка.

– Понятно, – почесал в затылке Василий. – На завод я, конечно, сейчас съезжу, а вы мне вот что скажите. Кто-нибудь из очень старых жильцов здесь остался ещё?

– Может быть, – Олег Павлович поднял указательный палец вверх, то ли показывая куда-то, то ли давая понять, что что-то вспомнил. – Тут на втором этаже несколько комнат перестроены в квартиры. Там жильцы живут уже лет десять, а то и больше.

– Там есть сейчас кто-нибудь?

– Так сейчас обеденный перерыв начнётся. Кого-то обязательно застанем.

В одной из квартир на втором этаже Куприянова с комендантом встретила полная, розовощёкая женщина, со сбившейся на бок косынкой на большой голове.

– Не! Маргариту Терёхину, не! Не помню, – мотала головой женщина.

– Так давно же здесь живёте. Постарайтесь. Припомните, – пытался Василий вернуть женщине память.

– Давно живём. Як с Мариуполю сюда переехалы на завод, так нас с Миколой тута и поселили, – на смешанном русско-украинском наречии говорила женщина. – Ну тут зараз усех не успомнишь. Они ж как: приихалы – зъихалы. Туды-сюды.

– Да нет, – остановил словесный поток Куприянов. – Терёхина