большие потери, но скрытые резервы духов в ущелье оказались гораздо более обширными.

— Крупнокалиберные пулемёты и грамотно расставленные расчёты ПЗРК не давали нам развернуться, — указывал Иван Фёдорович на выявленные скопления духов на карте. — Как мне докладывал руководитель операции, многие из вас самоуправствовали, меняя схемы захода «на коленке». Совсем оборзели, сынки?

Камень в наш огород. Но ведь порой с борта Ан-26 давали уж слишком трафаретные команды. Как будто сценарий зачитывали к детскому утреннику.

— Иван Фёдорович, действовали по обстановке, — взял слово Гаврюк. — Противник грамотно расположился на склонах, а это значит, что атаковать нужно было ему в лоб. Опасность пулемётов и всего остального, чем можно нас сбить, при данном манёвре минимальная.

— Согласен, — кивнул Модяев, наливая себе стакан воды. — Но строй ломать не надо, а то некоторые чуть друг друга не посшибали в этих ущельях. И где ваши атаки со стороны солнца?

Стоящее замечание. Про это сегодня вообще никто не вспоминал, хотя важный момент. Генерал выпил воды и продолжил разбор.

— Про обозначение целей. В каждой группе предусмотреть наличие у старшего группы реактивных снарядов С-24. В ночных условиях пока не рассматриваем.

Такая установка тоже верная. Ведущий группы заходит, обозначает и потом вся группа высыпает бомбы в это же место с необходимым интервалом. Надёжнее работать так, а не только полагаться на авианаводчика.

— Теперь момент с катапультированием. Если вам сказали на аэродром, значит, развернулись и назад! — повысил голос Модяев и зашёлся в долгом кашле. — Вертушки уже в районе, а пара героев продолжает крутиться над горами. Ещё и пугает этих… да как их зовут?!

— Моджахеды! — хором подсказали собравшиеся.

— Вот-вот, они самые, — кивнул генерал и пошёл за стол. — Я знаю, что вы чувствуете, когда сбивают своего товарища или командира. Уж поверьте, за годы войны не раз и не два прикрывал сбитых лётчиков. Но есть общий план, замысел и последовательность действий. Возможно, этих самых минут и не хватит, чтобы десант смог с успехом высадиться.

Странно, на какие же данные опирается Модяев? Вертолётчики явно бы врать не стали, в какое время подошли в район. Да и зачем вообще выносить этот момент в замечание, если не повлияли эти несколько минут на дальнейший ход событий? Кажется, тот самый руководитель операции на борту Ан-26 решил найти виновных среди невиноватых.

— Товарищ генерал, — поднял руку Бажанян и Модяев дал ему слово. — Я находился в том районе с лейтенантом Родиным…

— Это 206-й? — переспросил Иван Фёдорович. — У него сегодня очень непростой был день. Сколько раз могли сбить сегодня, сынок?

— Противник или свои? — переспросил я.

Генералу шутка понравилась. Хмурое выражение лица сменилось на сдержанную улыбку. Он даже подошёл ко мне и взъерошил волосы.

— Это говорит о том, что держать ухо надо в остро! На 360° крутить головой, ясно сынки?

— Так точно! — в очередной раз ответили все хором.

— Продолжай, подполковник.

Бажанян рассказал о ходе прикрытия Буянова. Как вели себя духи, что видел он сам и какие позиции были поражены.

Ну и главное, кто дал команду, что катапультироваться надо именно в том направлении, а не на север в сторону Саланга? Там, как раз и не было духов.

— Много слов, подполковник. Сейчас придёт новый руководитель операции, который сегодня работал на Ан-26 и переговорим на этот счёт, — сказал Модяев, присаживаясь за стол. — Разрешаю всем тужурки снять, жара невозможная, — покряхтел Иван Фёдорович, снимая с себя куртку и оставшись в одной тельняшке.

— А почему не полковник Павлов сегодня руководил операцией, как и было запланировано? — теперь свой вопрос задал Ребров.

— Вот эти вопросы, сынок, обсуждаться не будут. Без вас решим кого, и куда нам ставить.

В дверь постучались, и на пороге появился тот самый боевой кабанчик Хреков. Довольный, но уставший.

— Разрешите, войти? — спросил генерал.

— Да, сынок, входи, — сказал Модяев и достал пачку сигарет. — Знакомьтесь, сынки, ваш новый руководитель операции.

Етить колотить! Нашли, кого поставить! Полный звездец нам пришёл.

Глава 4

Приплыли! Только что генерал говорил о бездарях в командовании округа, которые за бумажками совершенно забыли о нормальной службе. И вот, перед нами стоит самый яркий представитель этого сословия.

Удивляет, что не кажется Ивану Фёдоровичу странным, что вторая операция под руководством товарища Хрекова и снова сбитый самолёт, а также трудности с поисково-спасательным обеспечением.

Вид у генерал-майора был весьма довольный. Он так и выпячивал грудь, когда его представлял Модяев и рассказывал, как этот представитель командования ТуркВО хорошо провёл предыдущую операцию, которую сам же и спланировал.

— Между прочим, тогда был уничтожен известный полевой командир, — с гордостью заявил Хреков.

Ну-ну, а наш командир полка чуть кони не двинул из-за прокола с обеспечением его эвакуации. Ещё и несколько человек серьёзные ранения получили.

Если бы там реально был убит один из важнейших руководителей духовских отрядов, то об этом давно уже трубили местные СМИ в лице агентства Бахтар, а замполиты выпускали бы «специальные выпуски» боевых листков.

— Ерунду какую-то несут, — шипел Ребров, сидящий передо мной.

— Мы можем многого и не знать, Гелий Вольфрамович, — шепнул я.

Томин услышал наши переговоры и жестом показал соблюдать тишину.

— Итак, задач ещё много. Завтрашние цели разберёте с руководителем операции. Всем отдохнуть, — подвёл черту под этим разбором Модяев и вышел из кабинета.

Возникла небольшая пауза, во время которой Хреков внимательно осматривал нас своими кабаньими глазками. Интересно теперь посмотреть, как он будет общаться с большим количеством личного состава, которое его, мягко говоря, «не любит».

Начал своё общение гордый вепрь с претензий по форме одежды. Ну, нет же у нас проблем, чтобы им уделить большее внимание. Половина ограниченного контингента гоняется за Шах Масудом, но беда оказывается в другом.

— У вас, товарищ военный, форма не стирана. Что за белые пятна на воротнике? — сделал замечание Барсову Хреков, картинно поглаживая воротник своей яркой песочной формы. — Больше меня потеете?

— Риторический вопрос, товарищ генерал, — тут же ответил за Барсова Томин.

Похоже, на заказ себе шьёт шмотки Хреков. Его форма отличалась от обмундирования других старших и высших офицеров, которые находились в Афганистане. Любит себя, но опрятность не самое плохое качество. А у Хрекова их хватает!

— Валерий Алексеевич, вы ещё здесь? Как же ваше ВЛК? Почему ещё не убыли? — зацокал Хреков.

Ну что за человек?! Томин катапультировался, возможно, подорвал в некой степени своё здоровье, а он ещё и пытается иронизировать на эту тему. Похоже, что совесть где-то разминулась с Хрековым.

— Погоды нет, да и направление ещё не пришло, — ответил Томин.

— Скоро придёт. Я помогу вам с этим.

Мендель и Гаврюк придвинулись ко мне чуть ближе, чтобы «обшептать» это дело.

— Быстрее от командира избавиться хочет, чтобы тот не начал начальству правду рассказывать об