Вместе мы провели некоторую «проверку реальности», вспомнив, насколько просто задание, о котором она просила, как редко она просила о чем-то, а также тот факт, что «королевская милость» была оказана даже не ей, а их ребенку. Она имела полное право просить своего мужа сделать что-то для семьи или для нее, без чувства вины.

«У тебя не потребности, ты просто приставучая!»

Наличие потребностей характерно для каждого пола. Но именно для женщин наша культура сводит естественное наличие потребностей к непривлекательному и дисфункциональному состоянию эмоциональной зависимости. Когда потребность становится эмоциональной зависимостью, это предполагает, что она чрезмерна, превышает нашу справедливую долю и обременительна. А если наши потребности обременительны, это делает и нас такими. В то же время понятие «эмоциональная зависимость» подразумевает, что мы слабы и чрезмерно зависимы от других, беспомощны. Если соединить нейтральное слово «эмоция» и «зависимость», то эти два совершенно разных явления объединятся в одну патологию. В процессе мы превращаем нашу собственную потребность, священное интуитивное желание, в нечто отрицательное и постыдное. Мы превращаем потребность, которая проистекает из нашей внутренней мудрости и инстинкта самосохранения и которая на самом деле выступает на нашей стороне, в нечто разрушительное и вредное.

Мария и ее парень встречались шесть месяцев. Они виделись каждые выходные, но лишь изредка во время рабочей недели. И если Мария сама не звонила Сэму, то выходные проходили, а от него не было ни слова. Когда она все-таки выходила с ним на связь, он, казалось, всегда был рад ее слышать; он делал ей комплименты и был ласков, когда они были вместе, но тем не менее никогда не инициировал их свидания.

Понятно, что это заставляло Марию чувствовать себя неуверенно и осторожно в отношениях. «Если я перестану звонить, то отношения просто исчезнут без следа?» – задавалась она вопросом. И все же, несмотря на свою растерянность и неуверенность, она продолжала идти вперед, добиваясь отношений, делая себя желанной и держа рот на замке.

Когда я задала Марии очевидный вопрос – почему она не подняла эту тему с Сэмом, – она ответила, что не хотела, чтобы ее считали эмоционально зависимой. Умом она понимала, насколько неприемлема вся эта ситуация и что она заслуживает лучшего, но все равно боялась поднять этот вопрос. Неважно, насколько растерянной и отвергнутой она себя чувствовала и насколько обиженной она становилась, все равно риски перевешивали страдания. Когда я спросила ее, в чем конкретно заключался этот риск, она объяснила, что боится, что он подумает, что она одна из тех отчаявшихся женщин, которым всегда нужны подтверждение и понимание того, на какой стадии находятся отношения.

Желание узнать, почему Сэм никогда не приглашал ее на свидание, означало бы выпустить кота из мешка – признать, что у нее есть эмоциональные потребности. Большим разочарованием для Сэма (или так она думала и поэтому боялась) было бы то, что его девушка не могла просто смириться с чем угодно и ее не устраивает то, что устраивает Сэма. Это выявило бы ее потребность знать, что происходит в отношениях, что означало бы, что она, как она выразилась, «приставучая и жалкая».

«Я всю свою жизнь помогала решать женские проблемы, говорила о расширении прав и возможностей женщин. Как это возможно, что мне нужен мужчина, чтобы успокоить меня и сказать, что наши отношения надежны? Это стыдно». Потребности Марии подразумевали (для нее самой), что она была одной из тех жалких женщин, которые нуждаются в мужчине, чтобы быть в порядке. Женщина, которая не может быть настоящей феминисткой и которая, очевидно, не может функционировать сама по себе. Для того чтобы нас воспринимали сильными и дееспособными и чтобы мы сами ощущали себя такими, мы верим, что нам не должно быть ничего и ни от кого нужно.

«Тебе невозможно угодить, вот ты и несчастная»

Несмотря на сходство с понятиями «трудный» и «требовательный», ярлык «невозможно угодить» заслужил свое особое место в списке потенциальных оскорблений, с которыми сталкиваются женщины при выражении своих потребностей.

Лаура проснулась в свой день рождения и обнаружила красиво завернутый подарок на подушке. Она принесла подарок в гостиную и крепко обняла своего молодого человека. Внутри упаковки Лаура обнаружила набор подсвечников, явно дорогих. Она поблагодарила его и сказала, как сильно они ей понравились и как она его ценит.

На следующий день Лаура плакала из-за тех самых подсвечников в моем офисе. В действительности, под всей ее благодарностью скрывалось то, как в действительности подарок заставил ее почувствовать себя. «Я женщина с множеством интересов и увлечений, и ни одно из них не связано со свечами. Я даже не зажигаю свечи на Новый год. Такое ощущение, что мой парень зашел в Интернет, набрал «лучшие подарки на день рождения для вашей девушки» и купил первое, что увидел. Все это не имело никакого отношения ко мне… это было просто что-то, что ему было приятно дарить».

Безличность выбора заставила Лауру почувствовать себя одинокой и непонятой. Однако она совершенно не собиралась делиться своими чувствами с партнером. ««Я бы не осмелилась», – сказала она, смеясь, – если бы я это сделала, то осталась бы с теми же чертовыми подсвечниками и большой табличкой на шее с надписью: «Невозможно угодить»». С точки зрения Лауры, любой разговор, в котором говорилось бы о том, что подарок ее партнера не был идеальным и что его усилия вообще не оправдались, немедленно привел бы к ее осуждению. Она стала бы проблемой, и в ее реакции было бы что-то неправильное.

Мы боимся быть заклейменными как женщины, которые никогда не бывают удовлетворены, – женщины, которые вечно всем недовольны. Если мы не удовлетворены, мы сами виноваты в своем разочаровании, поэтому мы подавляем свои переживания, заставляем других чувствовать себя довольными, а сами ведем себя так, как будто мы удовлетворены.

«Ты одна из тех злющих теток»

И список можно продолжить… Женщины, которые честно говорят о том, что им нужно, и не боятся, когда другие люди чувствуют себя некомфортно, – женщины, для которых желание нравиться не является задачей номер один, – не только клеймятся как трудные, требовательные, которым невозможно угодить, но и как злые, что идет рука об руку с родственными оскорблениями: противные и озлобленные. Наше общество высмеивает женщину, которая требует, чтобы к ее потребностям относились серьезно. Женщина, которая высказывает свое мнение, иногда даже с напором, является объектом презрения и насмешек в