Приехав в аэропорт, Кассиус первым делом надел на себя парашют. Видели бы вы, как на него смотрели, но ему было плевать. Сказать честно, он вообще ничего не замечал. Восемь часов, мама дорогая! Парень не мог ни пить, ни есть, ни спать, и каждый раз, когда самолет попадал в зону турбулентности, ему казалось: конец.

Но, вопреки ожиданиям Клея, «боинг» не развалился на куски, а совершил успешную посадку в итальянском аэропорту, и даже парашют не понадобился!

Вот он – Рим! Незнакомая речь, толпы туристов, съехавшихся на XVII летние Олимпийские игры. Ступив на незнакомую землю, Кассиус не успевал вертеть головой. Здесь все было не так, как в его родной Америке. Ничего, привыкнет. И уедет отсюда победителем – в этом он не сомневался.

В Олимпийской деревне чернокожий боксер сразу оказался в центре внимания. Он не изменял своей манере поведения – всем рассказывал, что станет чемпионом. «Скоро увидите здесь золотую медаль», – тыкал себя в грудь. Кто-то пошутил, что если бы пришлось выбирать мэра Олимпийской деревни, то им бы стал этот выскочка.

Накануне открытия Клей стал свидетелем волнующего зрелища. На площади Святого Петра, перед огромным собором собрались тысячи спортсменов всех рас и национальностей, в том числе представители разных конфессий, чтобы увидеть папу! И папа благословил Игры, некогда осужденные церковью за языческий характер. Люди потом долго не расходились, обнимались, братались. Белые весело хлопали по плечу чернокожих, мусульмане обменивались рукопожатиями с христианами. «Всегда бы так», – подумал Клей, такое единение он видел впервые.

И вот наступило 25 августа 1960 года. На стадионе «Олимпико» состоялась торжественная церемония открытия. Тысячи зрителей, затаив дыхание, следили за тем, как 18-летний итальянский бегун Джанкарло Перис зажигает олимпийский огонь!

Кассиус был в восторге от происходящего, хорошее настроение, появившееся у него с того момента, как он спустился по трапу, не покидало его ни на минуту. Ему казалось, что он попал на ярмарку и что ему не 18 лет, а 10, даже меньше.

Когда настало время выходить на ринг, Кассиус почти не волновался. Невероятная подвижность, мягкие, пружинистые, вибрирующие прыжки, похожие на ритуальные движения, помогли ему легко и быстро одолеть противников. Первым в борьбу с ним вступил бельгиец Ивон Беко. Но уже во втором раунде бой закончился техническим нокаутом. Для Беко, разумеется.

В четвертьфинале Клей встречался с советским боксером Геннадием Шатковым. Тот был не готов к играм, его отправили в Рим в спешке, так как неожиданно выяснилось, что в советской команде нет достойного боксера в полутяжелой весовой категории (до 81 килограмма). Вот что говорил сам Шатков о поединке с Кассиусом: «С огромным трудом перед Олимпиадой я набрал нужный вес, потеряв при этом спортивную форму. Получается, что Кассиус Клей еще до боя получил изрядную фору. К тому же мне пришлось менять привычную тактику ведения боя, поскольку я оказался самым низкорослым среди полутяжеловесов. На Олимпиаде я провел всего два боя: один выиграл по очкам у люксембуржца Сийена, второй проиграл, тоже по очкам, Кассиусу Клею. Восемнадцатилетний Клей считался лучшим боксером американской команды. Высокий, атлетически сложенный, он легко, как бы танцуя, передвигался по рингу. Он был выше ростом и тяжелее меня. Про мой любимый бой на дистанции не могло быть и речи. Поначалу ход встречи складывался для меня не так уж плохо. Правда, моим попыткам войти в ближний бой Клей противопоставил резкие хлесткие удары с обеих рук. Но при этом он и сам пропустил их немало. В двух раундах – ничья. Но в третьем я почувствовал, что выиграть у великолепно подготовленного полутяжеловеса “потяжелевший” средневес не может. Мои удары не доставали головы соперника. Они приходились по корпусу, на что, как мне казалось, Клей абсолютно не реагировал. Лишь большим усилием воли я заставил себя вести бой в клинче. В итоге судьи признали победителем американского боксера». Действительно, бой прошел под диктовку Кассиуса, юный боксер сразу почувствовал «слабинку» Шаткова, неуверенного в победе, и точно задействовал свои преимущества в этом поединке.

В полуфинале Клею противостоял австралиец Тони Мэдиган. Год назад, в 1959 году, они уже встречались на ринге, и Клей одержал победу. Австралиец явно горел желанием взять реванш и утереть нос сопляку, поэтому бой был весьма напряженный. Мэдиган считал, что победу присудят ему, но судьи были иного мнения.

И вот наступил долгожданный финал. Соперником Клея стал опытный польский боксер Збигнев Петшиковский. Он был старше на девять лет, и за его плечами числилось уже 230 боев. У Петшиковского была не менее агрессивная тактика боя, чем у Клея, кроме того, он хотел быстрой победы и стремился поскорее закончить поединок. Во втором раунде Клею пришлось отказаться от своей «танцующей» манеры, он стал наносить сильные удары, наращивая темп. В последнем раунде, проведя серию быстрых ударов, он прижал поляка к канатам, но тот сумел выстоять до финального гонга. Единогласным решением судей победил американец. Спустя несколько минут на шею Кассиуса Клея наденут золотую олимпийскую медаль. Все сбылось!

Все, кто видел в 1960-м дебют чернокожего юноши на римской Олимпиаде, говорят о том, что уже с первых минут было ясно: взошла новая звезда бокса. Яркая звезда. Конечно, его техника еще требовала огранки, но уже хорошо просматривались «фирменная» манера ведения боя, ведущая к победам.

Возвращаясь в Олимпийскую деревню, Кассиус был горд как никогда, всем идущим навстречу он говорил: «Вы видите эту золотую медаль? То-то же!» Ему улыбались, пожимали руку и на разных языках поздравляли с успехом.

До отлета в родной Луисвилл оставалась еще пара дней, и все это время Клей не снимал «золото» со своей шеи. Ложась спать, он нежно целовал медаль и так и засыпал, зажав ее в руке. Он с удовольствием раздавал автографы и никому не отказывал, когда просили сфотографироваться с ним. Ему это нравилось, черт возьми!

В родной город он вернулся национальным героем (аэрофобия волшебным образом прошла). В аэропорту его поджидали сотни фанатов, смотревших Игры по телевизору и болевших за «своего», симпатичные чирлидерши и даже мэр города Брюс Хоблицелл. До школы, где должен был состоятся праздник по случаю его триумфа – мечты мистера Уилсона сбылись, – Кассиус Клей ехал во главе автоколонны, которая весело гудела, привлекая внимание и заставляя удивленно оборачиваться прохожих. А что творилось рядом со школой, и вообразить трудно! Еще больше поклонников и толпы потных школяров, пришедших поглазеть на того, кто учился вместе с ними в этих стенах, а потом стал известен на весь мир. Огромный баннер, растянутый между деревьями, гласил: «Добро пожаловать домой, чемпион!» Мэр забрался на импровизированную трибуну и произнес пылкую речь о том, что весь Луисвилл и вся страна гордятся этим парнем. Хоблицелл показывал на Клея, который, если бы не цвет кожи, стоял бы пунцовым от гордости. Приятно слышать о том, что ты должен стать примером для всех мальчишек в городе! Затем последовала небольшая назидательная лекция о здоровом образе жизни и о том, какой это дает результат (мэр снова указывал на Клея). В конце своего выступления Хоблицелл подошел к боксеру, крепко пожал ему руку и пожелал дальнейших успехов.