Кэш много спал и тратил почти все время бодрствования на простейший уход за телом. Медики аплодировали, когда пилот успешно облегчался либо заносил ложку в рот, не пролив по дороге больше половины содержимого. Медики расточали похвалы, когда пациенту удавалось запомнить несколько не связанных по смыслу существительных или посчитать от ста до единицы, называя каждое третье либо каждое седьмое число. Кэш к любому заданию относился с тем же упорством и тщанием, с каким работал в начальной летной школе, в школе летчиков-истребителей и в программе испытаний однопилотников J-2. Потому выздоровление было на удивление скорым. Спустя всего несколько дней после возвращения в сознание он уже пробовал ходить прямо. Кэша донимала хромота, его сильно тянуло вправо, но он стиснул зубы и справился с прямой линией за два часа, а потом спал двенадцать часов.

К нему заглянул офицер разведки, сказал, что Кэш – герой, и показал два файла, отредактированных до блеска и похожих на пропагандистские агитки. В первом описывалось погружение пары истребителей – один, похоже, принадлежал Кэшу – в атмосферу Сатурна. Операция «Глубокое зондирование», демонстрация способностей бразильских J-2, окончившаяся чудесным спасением из дьявольски изощренной ловушки дальних. Второй файл показывал траекторию глыбы льда, отправленной бандой дальних через всю систему Сатурна с тем, чтобы разбить базу Тихоокеанского сообщества, устроенную на Фебе, наибольшем из эксцентричного стада внешних спутников газового гиганта. Кэша с еще парой пилотов-истребителей отправили в погоню за глыбой, завершившуюся краткой ожесточенной битвой с автоматическими защитными системами. Истребитель Кэша был поврежден, пилот – тяжело ранен. Согласно файлу, самопожертвование Кэша позволило его товарищам установить ядерную бомбу, разбившую ледовый астероид на безвредные осколки. Героя спасли и благодаря сноровке врачей, использовавших новейшие технологии, вернули к нормальной жизни. Теперь он, настоящий герой Тихой войны, оправляется от жутких ран. Файл заканчивался видеороликом с генералом Арвамом Пейшоту, главнокомандующим объединенным бразильско-европейским экспедиционным корпусом, исполняющим обязанности полномочного представителя Трех Сил. Генерал покровительственно склонился над той самой кроватью, в которой лежал сейчас просматривающий файлы Кэш, и спросил, как себя чувствует герой. Кэш вздрогнул, увидев свою кривую увечную улыбку, мучительное усилие, с каким он поднял руку, дрожащий от напряжения большой палец, выставленный вверх.

Кэш не помнил ни генеральского визита, ни войны с глыбой льда, ни спуска в атмосферу Сатурна. Кэш не узнавал людей, приходивших его навестить, хотя они, безусловно, знали его. Он помнил своего закадычного дружка Луиса Шуареса, помнил Каэтано Кавальканти и еще пару типов с тестовой программы J-2, но о нескольких других – абсолютно ничего, в том числе о сногсшибательно красивой суровой блондинке, полковнике Вере Фламмилион Джексон. Она утверждала, что летала вместе с Кэшем в двух миссиях, описанных в файлах.

Когда он спросил Луиса об их соседе по кубрику, Колли Бланко, Луис потупился и сказал, что Колли погиб. Он летал спасать, его подстрелили. Первая потеря Тихой войны.

Кэш тоже проходил по разряду военных потерь. Физически он восстанавливался с каждым днем, но голова оставалась не в порядке. Налетали страшные головные боли, приступы ярости или истерического плача, приступы депрессии, лишавшие все вокруг цвета и смысла. Но Кэш прилежно упражнялся, выбивался из сил, чтобы безукоризненно выполнить все упражнения на память и логику, выданные командой доктора Хесуса. А еще Кэш спал.

Луис Шуарес заглядывал в крошечную комнатушку Кэша при любой возможности, протаскивал запрещенные лакомства: фляжку кашасы, плитку шоколада, свежий персик – и про просьбе больного зеркало. Тот уже видел себя в постели в конце второго файла и верил в то, что зеркало не слишком удивит. Но Кэш очень ошибался. Наверное, файл подправили, подкрасили и подретушировали. Кэш скверно выглядел на ролике, но реальность оказалась гораздо хуже. Кэш походил на его чертова папашу в последние дни перед смертью от карциномы, превратившей его легкие в черную слизь.

– Ты выглядишь, как парень с просверленной в голове дырой, – заметил Луис – сухощавый мулат с кофейной кожей и полоской усиков, подтянутый, аккуратный, в выглаженном синем комбинезоне.

Он сидел на краю кровати, потому что больше сидеть было негде.

– Ты единственный из всех, кого я знаю, оказался достаточно упрямым, чтобы пережить такое и не сдаться.

– Я не уверен, что я не сдался. Я не тот, кем был раньше.

– Да ты же военный герой прям с доски почета, первая категория!

– Я – неудачник, запоровший миссию, – возразил Кэш.

– Хреновую миссию. А ты полез первым и принял на себя все мины, дроны и линейные пушки. Если б они не разрядились в тебя, мы б не смогли разнести эту глыбу в пыль. А если уж говорить про «запорол», так об этом судить нам с Верой. Мы ведь не спасли тебя, когда твой истребитель покатился прочь.

– Ну, тут без обид, – сказал Кэш. – Вам же надо было закончить миссию.

– Мы закончили. А за тобой не пошли…

– Вы сделали что должны, – пробурчал Кэш, пытаясь задавить внезапно нахлынувший гнев. – Надо – и бросили. Тоже мне дело. Да прекрати. Мать его, как меня достало слышать твои извинения!

– Устал ты, – сказал Луис, – Я приду попозже.

– Да, отчего бы тебе не катиться подальше, – буркнул Кэш. – Что-что, а уж это ты умеешь.

Он понимал, что говорит злые глупости, но не мог остановиться. Будто его губами двигал кто-то чужой. Будто Кэш стал одержимым, словно женщины дома. Они падали, когда проповедник прижимал ладонь к их лбам, корчились на полу.

Когда Луис вернулся на следующий день, Кэш извинился перед другом, но тот лишь махнул рукой:

– А, пустяки.

– Да не совсем. Мне надо пережить это. Оставить позади. И вернуться сюда.

– Конечно, – согласился Луис.

Но Кэш видел жалость и сочувствие в его глазах и понимал: Луис сам не верит в свои слова.

Они поговорили о войне. Луис сказал, что она началась задолго до того, как банда дальних, называющих себя «призраками», нацелила ту глыбу льда на Фебу. Собственно экспедиция, атака на поселения и корабли – лишь последняя стадия долгой, тщательно спланированной кампании. Перед тем как объединенные силы Великой Бразилии и Евросоюза прибыли в систему Сатурна, дипломатические и торговые миссии убедили часть городов соблюдать нейтралитет, сдаться без единого выстрела. В остальные города проникли шпионы – и вывели из строя критические элементы инфраструктуры. В теплицах стали вымирать тесно посаженные растения, лишая города не только пищи, но и кислорода, воду отравили психотропными наркотиками, воздух – вирусами гриппа, информационные сети – демонами, отказывавшими в доступе либо заполнявшими сеть пропагандой, источники энергии стали ненадежными. К началу военной операции население городов было деморализовано, изнурено постоянными хлопотами с портящимися системами жизнеобеспечения, поголовно болело. Большинство сразу сдалось. Сопротивлялся лишь Париж на Дионе, да и то всего день.