Он рысью поспешил вернуться к добыче.

Несколько Волков счастливо разрывали тело на части. Эллиот ждал его у мужчины без сознания. Когда Саймон приблизился, Эллиот посмотрел в направлении, куда исчез Влад.

<Это была наша добыча>, — прорычал Эллиот.

<Как и его>, — в ответ прорычал Саймон, показав зубы. — <Мы делимся>.

<Зря потраченное мясо>.

<Нет, это не пустая трата>.

Да, Сангвинатти не использовали мясо, но после того как семья Влада отужинает, он вызовет Буна Хоукгард — мясника двора. Завтра на окне магазина появится неброский знак, информирующий терра индигене, что есть в наличие особое мясо.

Перемена в дыхании подсказала, что мужчина пришёл в сознание. Вот и настало время еды.

Передние пальцы ног вытянулись в сильные, покрытые мехом пальцы с толстыми когтями. Саймон и Эллиот вспороли зимнее пальто, сорвали шарф, фланелевую рубашку и футболку, и раскромсали джинсы и длинные панталоны от бедра до лодыжки.

Ловящий воздух вздох. Мужчина открыл глаза.

Обнажив зубы, Саймон впился в живот, а Эллиот вырвал горло, прервав крик мужчины.

Рванул. Оторвал. Проглотил тёплое свежее мясо. Саймон вырвал печень и радостно поглотил её, оставив сердце Эллиоту. Он досыта поел, а потом отошёл в сторону, стягивая свои передние пальцы обратно в форму Волка, пока купался в чистом снегу, чтобы очистить свою шкуру. Когда его друзья тоже досыта поели, Саймон завыл «Песню Добычи». Любой другой Волк, который был на пробежке сегодня ночью, заскочит на небольшой перекус.

«Мы делимся», — подумал он, посмотрев на руку, которую он оторвал от тела в какой-то момент во время кормёжки. Он подхватил её и зашагал обратно в сторону главной дороги Двора, там он перешёл на рысь. Он пересёк Придворовый Мост Крик и миновал землю Вулфгардов, наконец-таки оставив руку в Вороньей части Двора. Вороны будут признательны за лёгкий завтрак.

Минутой позже его нагнал Эллиот, волоча часть грудной клетки. Его родитель может и не любил делиться убоем, но когда они переехали в Лейксайд, Эллиот согласился следовать правлению Саймона.

Да, Вороны вволю наедятся с утра. И ко времени как все остальные получат свою долю, мало что останется от мартышек, чтобы сжигать и закапывать.

ГЛАВА 2

Это машина, это поезд, это автобус… Череп со скрещенными костями означает яд… Шшш. Веди себя тихо. Это ещё один урок… Будь внимательна, кс759. Смотри, что случается с тем, кого отравили… Это собака, это кот… На этом видео показана женщина, едущая на лошади… Это ребёнок, это молоток. Вот что случается с лицом, когда…

Грохочущий звук резко вырвал Мег из беспокойного сна. С колотящимся сердцем она уставилась на тёмные формы, выступавшие в сером свете, и попыталась вспомнить, где она была. Раздавшиеся шаги в коридоре, означали лишь одно: Ходячие Имена пришли, чтобы начать ежедневные уроки, разрушающие дух и тело «игрища».

Это были смотрители и другой персонал в белой униформе с бейджиками, приколотыми над нагрудным карманом. Эти люди в белых одеждах толкали и пинали, и решали, какая из девушек должна оставаться в отличном состоянии. И кс747, кричавшая им, что у неё тоже есть имя, что её звали Джин, и только потому, что её имя не приколото к её рубашке, это не делало её менее значимой.

Джин подвергли заключению на несколько недель после того, как она украла один из этих бейджиков и с помощью иглы вырезала своё имя большими буквами на своём животе, уничтожив всю столь дорогостоящую кожу. После этого имена на униформы стали нашивать нитками. Когда Джин вернулась к подготовительным занятиям, она стала называть всех, кто работал в резервации, Ходячими Именами и отказывалась давать им хоть какие-то ясные обозначения.

Ходячие Имена ненавидели Джин. Но Мег прислушивалась к бредням и туманным воспоминаниям старших девушек о другом роде жизни, и тосковала о чём-то, что она лишь мельком видела только на информационных картинках, которые составляли урок. Мысль о себе как о Мег, а не кс759, была первым молчаливым актом неповиновения.

Очередной звук, больше похожий на равномерный хруст, нежели грохот.

Она больше не была в резервации. Не в пределах досягаемости Ходячих Имён или Распорядителя, который управлял местом. Она была в Дворе Лейксайд… в пределах досягаемости терра индигене.

Выскользнув из кровати, Мег подкралась к краю окна, откуда могла смотреть, оставаясь незамеченной.

Раздался ещё один грохот, когда большой грузовик проехал по улице, счищая тяжёлым ковшом снег на своем пути.

Снегоуборочная машина. Она видела такую машину на подготовительных видео, правда без звука, но это было типично. Опознание звуков проходило на другом уроке, но никак не на определении образов. За исключением, когда девушкам показывали видеоклипы, звуки и образы не часто использовались вместе.

Послышался равномерный хруст.

Она переместилась, чтобы лучше видеть улицу.

Машина удалялась по улице. Хрустящим был звук её покрышек на снегу. Прошлой ночью её ноги издавали такой же звук. Снег и жестокий холод. Теперь у нее был звук, соответствующий тому, что она видела и чувствовала, — образ памяти, а не тренировочный образ.

Продрогнув, она вернулась в кровать и съёжилась под одеялом, пока вновь не согрелась.

Она вырвалась и сбежала. Она не знала, где располагалась резервация. Она была сосредоточена лишь на том, куда ей надо идти, а не на том, где она была — но, казалось, она прошла долгий путь от места, где Распорядитель держал своих девушек. Он, наверняка, отправил кого-то на её поиски. Даже если она была достаточно использована для него, чтобы списать её как убытки, он не позволит её побегу стать успешным. Ещё больше девушек могут рискнуть улизнуть, а такого Распорядитель не мог позволить.

Но прямо сейчас у неё была работа — и работодатель-Волк в его иной форме. Об этом говорила его фамилия. Любой, кого звали Вулфгардом, был терра индигене, который мог перевоплощаться в Волка. Или, может быть, это был Волк, который мог перевоплощаться в человека. Даже Распорядитель, со всеми его шпионами, разыскивающими информацию, почти ничего нового не смог выяснить об Иных, что не было известно практически всем.

Она подумала о снеге