– Может быть, все-таки уединимся? Теперь я понимаю, как вы набиваете себе цену, мисс Холлис.

Его слова просто оскорбительны. И снова он называет ее «мисс Холлис». Но взгляд Кайро гипнотизировал еще сильнее. Еще не хватало уединяться с этим человеком. Он ясно дал понять, что ему нельзя доверять. Но больше всего Бриттани испугала мысль о том, что она и себе довериться не может.

– Думаю, нет. – Голос предательски задрожал.

Что-то промелькнуло в его прекрасном лице, глаза Кайро потемнели от желания. В следующий миг от вальяжной позы не осталось и следа. Только что Кайро делал вид, будто готов вести себя более-менее прилично, и вот она уже сидит у него на коленях. Закричать? Ударить? Она бы с радостью сделала и то и другое, но тело отказывалось повиноваться. Впервые в жизни. Никогда никому не удавалось ее соблазнить. Никогда не появлялось ощущения, будто по венам течет расплавленный шоколад. Она ощущала его горячее упругое тело, сильные ноги, руки на своей талии, прижимающие к сильной груди. Бриттани не могла ни вздохнуть, ни сказать и не понимала, отчего все это происходит с ней. Кайро приблизил свое лицо к ней.

– Держись от меня подальше, – набравшись храбрости, процедила она, хотя голос выдавал растерянность, а внутри бушевала буря. – Наши охранники зорко следят за любителями распускать руки.

– Когда ты запомнишь, что правила не для меня? Рано или поздно все простые смертные исполняют мою волю.

– Приватного танца не дождешься. – Какое счастье, что на шее кружевная лента и нельзя увидеть трепетание пульса. – И замуж за тебя не пойду. Ты мне даже не нравишься.

– Причем тут это? Мне все равно, нравлюсь ли я тебе.

С этими словами он поцеловал ее. Ему не следовало этого делать. Он и без того совершил этим вечером много ошибок. Не следовало приходить в этот вульгарный клуб и уж тем более позволять страсти завладеть им. У этой женщины ни капли здравого смысла. Отклонила его предложение, не подумав о выгоде. Нужно было рассмеяться ей в лицо и забыть о ее существовании до того, как за ней захлопнулась дверь номера отеля в Монако. Он же, напротив, попался на ее крючок.

– Мир полон шлюх, сир, – заметил Рикардо не далее как сегодня вечером. – И они умеют очаровывать.

– Меня интересует в ней не только шлюха. Если у тебя есть подходящие кандидатки, прошу, представь их мне как можно скорее.

Самое страшное, что ужасная ошибка, которую Кайро вот-вот готов совершить, имеет вкус сладостной победы и грехопадения. Никогда еще так не хотелось упасть в бездну разврата, предчувствуя безнаказанность. И только с Бриттани. И вот, наконец, она сидит у него на коленях, одетая в красный корсет, а ее губы отдают мятой и желанием.

Он приоткрыл рот и потерял голову в пламени страсти, диком ликующем восторге. Грудь девушки касалась его груди, и вся она напряглась, прильнув к нему, точно хотела его так же, как и он ее. Почти так же. Что ж, это можно исправить. Кайро вложил в поцелуй все свое мастерство, прижимаясь к ее губам еще и еще, и утонул в желании. Темные призраки вновь обступили его, шепча непристойности, напоминая о жарком шоу, свидетелем которого он стал. Пламя буквально сжигало и без того испепеленную душу. Когда Бриттани оторвалась от его губ, он не удивился, лишь крепче сжал ее в объятиях, точно ожидая подобного поворота событий. Однако девушка не стала вырываться, и это лишь показало, насколько близко он подошел к опасной грани, за которой теряют контроль. И это его победа.

– Не желаю иметь с тобой ничего общего.

Что ж, ее не в чем обвинить, он тоже не желал оставаться самим собой.

– Разумеется. Это видно по тому, как ты меня целуешь.

И снова склонился над ней. Похоже, целовать ее становилось любимым занятием среди всех его удовольствий.

Она вновь отстранилась. Кайро понял, что его руки ласкают ее густые волосы цвета меди. Какие соблазнительные у нее губы, мягкие и полные, как тяжело она дышит, зрачки расширились, делая глаза темными и дикими. Он никогда не насытится ею. Мысль эта не принесла ожидаемой тревоги. Похоже, Кайро одержим Бриттани.

– Ты не сделаешь этого, и сам это понимаешь.

Кайро подумал, что вот сейчас перед ним она настоящая, без притворства и надрыва. Вроде слегка потрясена и кажется уязвимой. Вместо того чтобы торжествовать, он внезапно почувствовал нечто похожее на сожаление. О, он научился узнавать его во всех обликах.

– Думаю, ты не поняла, дорогая. Я последний из рода Санта-Домини. Кто-то все еще называет меня королем. Я могу поступать как мне вздумается.

– Только не со мной. Не желаю участвовать в твоей игре престолов, благодарю. Моя жизнь и без того нелегка.

– Так выходи за меня, станет легче.

– Ну конечно, именно за тебя-то мне и нужно выйти, ты же весь такой простой.

Внезапно девушка осознала, что эти слова вполне могут расцениваться как комплимент, несмотря на ехидный тон, которым они сказаны. Кайро, подметив это, усмехнулся про себя. Да он даст ей фору на сто шагов вперед. Он в своей стихии, в которой с юности как рыба в воде.

– Я хочу овладеть тобой, так крепко обнять, что никто не разберет, где король, а где стриптизерша. Пока между нами не останется ничего, кроме сладостной страсти, сжигающей обоих сейчас.

Зрачки Бриттани расширились, трепет пробежал по телу. Кайро буквально чувствовал, как по ее коже бегут мурашки, ощущал ее огонь.

– Я смогу различить, где кто. Репортеров тебе тоже не обмануть. И вряд ли когда-либо что-нибудь изменится.

– Зачем вообще что-то менять?

Кайро не узнавал себя или просто настолько привык скрывать правду о чем бы то ни было. Вся его жизнь сплошная ошибка и ложь, что сожгла сердце. Можно сказать, тот, кем он был на самом деле, погиб много лет назад.

– Ты же сама создавала свой образ для общества, и с каким изяществом. Почему бы не довести дело до конца?

– Я знаю, куда он меня в итоге приведет. И не надейся, не в твою постель.

– Ага, именно поэтому ты так ко мне и прижимаешься и не можешь отвести взгляд.

– Ты зажал меня в тиски.

– Мы в общественном месте. Как думаешь, сколько людей сейчас смотрят на нас, а не на сцену?

– Все. Ты позаботился об этом.

– А если я сейчас подниму пальцы немного выше, что обнаружу? Как сильно ты меня хочешь, Бриттани? В зале стрип-клуба на виду у многочисленных зрителей. Да и станешь ли ты вообще протестовать, если я засуну руку под эту смешную кружевную тряпочку? Или ты наклонишься ко мне, чтобы никто не мог ничего разглядеть, и сядешь верхом на мои пальцы?

– Ни то ни другое. Сейчас я встану и отправлюсь работать.

– Работать? Это место – вызов семье последнего мужа, а не работа. Мы оба знаем, каково твое истинное призвание.

Бриттани сжала губы, и ее глаза засияли холодным блеском.