и был опасен. Вряд-ли бог лесных варваров сможет превзойти в боевом искусстве обитателя Парнаса — скорее всего я одержу верх. Но цена победы могла оказаться зашкаливающей.

В воздухе, справа от меня завис Сандал. А через мгновение фигура божества напротив, повела рукой и рядом выросли огненные стены, которые отсекли нас от внешнего мира.

Эффектно. К тому же, рационально — барьер едва ли не звенел от влитой в него силы и окружал нас со всех сторон, прикрывая в том числе и подземное направление. Правда там работало не пламя, а чистая божественная мощь.

Ещё секунду и окружающий неизвестного огонь, исчез. Теперь я мог рассмотреть его оболочку. Высокий, худой, с непропорционально длинными руками. На бледном лице полыхают пламенем большие глаза.

— Кто ты? Почему ходишь среди людей и жив? Что здесь случилось?

Неожиданно. Я хотел задать ему похожие вопросы. Чуть другие по своей форме, но практически такие же по содержанию.

На всякий случай ещё раз проверил барьер. Пожалуй, он был надёжен. Настолько, насколько это было возможно в подобных обстоятельствах.

— Я Меркурий. Один из богов Парнаса. Попал в этот мир из своего, спасаясь от окончательной гибели.

Сделав короткую паузу, добавил.

— Потом обнаружил, что здесь нет никого из нас, а смертные способны управлять силой. Может ты сам расскажешь, что произошло и как ты остался в живых?

Тот слегка наклонил голову вбок, рассматривая меня. Задумчиво протянул.

— Парнас… Напыщенные великие боги, что должны были следить за миром, но провалились. Из-за них пали все остальные.

Слова звучали отчасти обидно, но я лишь пожал плечами.

— Я из другого мира. Здесь были совсем иные боги.

Собеседник помолчал. Глянул на парящего в воздухе Сандала.

— Урген, сын Харги. Повелителя Нижнего мира. Я был там, когда всё началось. И смог укрыться от той силы, что пыталась вытащить меня, чтобы разорвать на части.

Яростно скривившись, продолжил.

— Я слышал, как умирал мой отец. Как в муках погибали все остальные. Как весь мир дрожал, опадая кусками божественной плоти. Как пали все, кто был наделён истинной силой.

Лицо искажала гримаса ярости, а пальцы рук сжимались и разжимались. Но для божества, которое провело не меньше полутора тысяч лет в заточении, он вёл себя вполне адекватно. Хотя, я всё равно не был уверен, что получится избежать схватки.

— Что именно случилось? Кто их убил?

В его взгляде появилось отчётливое раздражение.

— Откуда мне знать? Но это была сила, которой не смог противиться никто. Всех разорвали на части. Выпотрошили, как диких оленей, не дав даже шанса сразиться.

Услышанное ставило в тупик. Хотя бы по той причине, что я не представлял себе сущность, у которой хватило бы сил на такое. Для того, чтобы разом прикончить всех богов мира, требовалась мощь колоссального масштаба.

— Как ты выжил?

Тот тяжело вздохнул и покосился куда-то в сторону. Видимо барьер демонстрировал ему происходящее снаружи и сейчас обстановка немного поменялась. Либо он банально глянул на смертных, что сгрудились перед зданием.

— Я присматривал за Нижним миром, пока отец отсутствовал. И… Так вышло, что мне приглянулась одна женщина. В своём настоящем виде, я с ней быть не мог. Приходилось идти на ухищрения.

В детали он не вдавался, но я и так понял о чём речь. Урген разделил себя с «искрой», что лишило его практически всей божественной силы. Крайне опасный ход, которые делал того уязвимым. Но видимо молодой бог полагался на защиту стен царства мертвых. А в итоге именно этот необдуманный поступок и спас ему жизнь.

Я хотел задать ещё множество вопросов. Что здесь происходило до того, как пали все боги? Кто на его взгляд, мог это сделать? Были ли какие-то предпосылки? Смертные, что пытались противостоять божествам, существовали всегда. Тайные ордены, конклавы и прочие структуры, что мнили себя защитниками, а то и спасителями человечества. На деле, большинство из них возглавлялось аватарами божеств, которые развлекались на чужой территории. И не представляли собой угрозы. Да и представить, как люди смогли завладеть силой, способной уничтожить богов, я не мог. Но пока это оставалось единственным вариантом, который появился в голове.

Впрочем, задать ни один из этих вопросов я не успел. Мрачно прищурившийся Урген, сам обратился ко мне.

— Каковы твои планы, Меркурий? Я рассказываю тебе о себе, но сам ты пока не вымолвил и слова.

Мьёльнир передал мысленное сообщение — спутника смутило, что божество эвенкилов говорит на понятном мне языке. Но тут как раз ничего странного не было. Стоило богу коснуться разума одного из смертных, как он мог воспользоваться его знаниями. Начиная от языка и заканчивая любой иной информацией, что содержалась в голове человека. «Искра» Ургена была небольшой, но зато цельной — ему были доступны всего его старые возможности.

— Я хочу выяснить, что здесь произошло. Отыскать виновных в гибели богов и покарать их. Не думаю, что у меня получится оживить павших, но я хочу отомстить за их смерть.

Секунду тот мрачно изучал меня. Потом поморщился.

— Что ты успел выяснить?

Сандал заклетокал — судя по его мыслям, ястреб возмущался тем, как лесное божество разговаривает с одним из обитателей Парнаса. Взгляд Ургена сместился на моего божественного спутника, а сам я принялся отвечать.

— После падения богов, образовались два ордена, которые вобрали в себя массу знаний. Члены каждого из них умели управлять силой. Потом между ними началась война. По итогам которой победители правят миром, а проигравшие находятся в подполье.

На мгновение замолчав, добавил.

— Ну а то, что каждый пятый смертный рождается наделённый Даром, я думаю ты и сам уже понял.

Тот кивнул. А вот мой разум бешено работал над выходом из этой ситуации. Сражаться с ним я не хотел. Зачем убивать единственного выжившего собрата? Пусть он и покровитель лишь небольшого лесного племени, но сейчас мы с ним единственные боги в этом мире. По крайней мере, о других я ничего не знал.

— Как найти этих смертных? Кто-то из членов этих орденов есть поблизости.

Я на момент задумался. Чем дольше он находился во Владивостоке, стоя прямо среди городских кварталов, тем лучше его запомнят местные жители. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. А сталкиваться с Хранителями, ему вовсе не стоило.

— Возможно. Но большинство из них скрывают свои лица и имена. К тому же они всё равно слишком сильны.

Тот оскалился в усмешке и кивнул куда-то наверх.

— Десятки тысяч мёртвых душ. Это гнильё вскрыло врата Нижнего мира, а потом уничтожило его. Почти все эвенкилы, которые не погибли на месте, сейчас здесь. Явились следом за мной. Мало кто из них сохранил рассудок, но думаю они будут рады сгореть ради гибели нашего врага.

Это несколько меняло расклад. Если Урген на самом деле был способен освоить энергию такого количества погибших, то на какой-то момент времени он мог сравняться по силе с тем же Квирином. Только вот эта мощь будет заёмной и конечной.

— Смертных слишком много. И мы не представляем, какие у них могут быть артефакты. Ты можешь обрести силу за счёт мертвецов, но рано или поздно она исчерпается и ты падёшь. Разве этого хотел бы твой отец?

Он задумался. Я же внезапно понял, что раз царство мёртвых эвенкилов просто запечаталось, значит могут существовать и другие схожие пространства. Наше собственное царство мёртвых, угодья Аида, чертоги Одина. И масса других мест, самого разного масштаба. Там могло что-то остаться. Божественные доспехи и оружие, артефакты, кто-то из выживших членов свиты или слуг. В конце концов, души смертных, которые тоже могли поведать что-то ценное.

— Я хочу мести. Сокрушить тех, кто убил всех вокруг! Выжечь их пламенем и обратить в прах! Навсегда!

Сейчас, когда он кричал, а лицо было искажено лютой ненавистью, Урген больше не казался мне адеватным собеседником. Хотя, стоило признать, у него имелись веские резоны для злости.

— Тебе нужно покинуть город. Найти способ укрыться от смертных. Иначе те развернут охоту.

Как только я договорил, тот яростно взревел.

— Охоту? На меня? Пусть! Они умрут, а я сожру их души! Одну за другой.

Вот теперь в его глазах было выражение, которое живо напомнило мне Квирина и Беллону. Тот же безумный блеск и жажда крови.

Я пытался представить, как