И что, черт возьми, он только нашел в Леночке? И что Леночка нашла в нем?

Невеста в своем белоснежном платье с кринолином, в длинной пышной фате и щедро украшенной живыми цветами высокой прическе смотрелась угрожающе и одновременно величественно. Даже видавшая виды тетенька, регистрирующая браки, временно потеряла дар речи, когда эта парочка ступила на красную ковровую дорожку, ведущую в святая святых ЗАГСа.

Некоторое время тетенька в строгом темном костюме с алой розой в петлице молча созерцала белую громадину, которая вступила в ее кабинет. А потом на всякий случай решилась уточнить:

— Вы — невеста?

Леночка кивнула, отчего с ее волос на плечи и ковер посыпались белые лепестки.

— Да, это я, — пророкотала она. — А что, не видно?

Служащая проигнорировала этот вопрос и повернулась к Кирюше:

— А вы жених?

Кирюша молча кивнул.

— Ну, что же, — после некоторой заминки произнесла женщина, — пожалуй, начнем?

В ее голосе слышался то ли вопрос, то ли робкая мольба. Мол, может быть, передумаете еще? Но молодые явно желали сегодня сочетаться узами брака. Во всяком случае, Леночка точно этого желала. А чего желал Кирюша, так никто толком и не понял. Ведь молодой человек все время молчал.

Сама церемония прошла гладко. Если не считать момента, когда при обмене кольцами мама жениха упала в обморок. Что вызвало среди присутствующих шепоток недовольства. Мол, плохая примета, когда в этот момент что-то или в данном случае кто-то падает на пол.

Вторично Кирюшина мама рухнула в обморок уже в церкви. Но там ее винить никто не стал. Священник попался очень старательный и вычитывал все положенные при венчании церковные тексты и молитвы полностью. Так что венчание получилось долгим. Особенно худо приходилось свидетельнице и свидетелю, которым поручили держать над головами молодых венчальные короны. Занятие почетное, но весьма утомительное.

Когда Кирюшину маму вывели на свежий воздух, подруги воспользовались удобным случаем и тоже вышли из церкви, где стало уж очень душно. Первоначально предполагалось венчание во Владимирском соборе, но в последний момент что-то расстроилось, венчаться пришлось в маленькой церкви.

Бледной Кирюшиной маме настойчиво предлагали лекарства, воды, врача или поехать домой. Женщина отказалась от всего этого и неожиданно потребовала:

— Позовите ко мне моего сына!

При этом в ее голосе прорезалась такая сталь, что подруги даже вздрогнули. Эге! Да эта робкая серая мышка еще себя покажет! Моего сына! Нет, драгоценная, теперь он уже не столько твой сын, сколько Леночкин муж. А насколько подруги знали Леночку, она соперниц рядом с собой не потерпит.

Женщине попытались объяснить, что сейчас Кирюша никак не может к ней подойти. Однако ничего не действовало на упрямицу.

— Мне надо! — твердила она. — Пусть остановят венчание! Мне нужно поговорить с сыном!

— Это невозможно! Это же таинство! Подождите несколько минут, Кирюша скоро освободится.

Мама затихла, сжавшись в маленький недовольный комочек. Казалось, от всей ее фигурки волнами исходят протест и горечь. Да уж, не слишком-то мама Кирюши была рада этому браку.

Но в ресторане все забыли о неприятном инциденте возле церкви. После венчания Кирюше все же удалось уговорить свою маму не портить ему свадьбу. И теперь на лице этой странной женщины играла пусть и вымученная, но все же улыбка. И уже не казалось, что она только с трудом сдерживается, чтобы не вцепиться в лицо счастливой невесте.

Сама Леночка выглядела умиротворенной. И даже ее папа повеселел. Дело было сделано. Его дочка вышла замуж. Пусть муж у нее малахольный, едва достает жене до плеча, а мамашка у него с явными задвигами, но Леночкин папа умел принимать жизнь такой, какая она есть. Если уж ничего изменить нельзя, то нужно радоваться тому немногому хорошему, что получилось.

И поэтому именно он громче всех кричал «горько», лез целоваться к матери Кирюши и его престарелым бабкам, напоминающим то ли высохшие мумии, то ли далеко продвинувшихся в своем ремесле ведьм.

— Как тебе свадьба? — осторожно спросила Кира у Леси.

— Все очень дорого. Ленка говорит, что за одно ее платье папа заплатил, как за целую машину.

— Мне она тоже так сказала. Интересно, какую машину, а?

— Явно уж не подержанные «Жигули»! Кое-что подороже.

— А еще стол! Посмотри, тут тебе и черная икра, сто лет ее уже не пробовала, и балык, и белая рыба! А уж вино!

Только шампанское на столе было трех видов — сухое из Франции, полусухое — отечественное и сладкое — из Италии. А вот водка была русской. И Леночкин папа громогласно объявил свой выбор.

— Настоящую водку умеют делать только русские! — патриотично заявил он. — Поэтому ее и будем пить!

И чтобы слова не расходились с делом, он опрокинул в себя целый стаканчик, задохнулся, занюхал куском скатерти и только затем завопил:

— Горько!

Гости радостно подхватили, а потом не менее радостно принялись считать:

— Один! Два! Три! Четыре!

Леночка так плотно присосалась к жениху, что ее бы устами, так жить молодым вечно и вечно быть вместе. Но на пятьдесят третьем разе Кирюша деликатно, но решительно освободился.

— Хватит! — засмеялись гости.

В общем, все было очень даже славно. После застолья, как водится на всех русских свадьбах, перемежающегося дурацкими шутками, розыгрышами и тостами приглашенного тамады, началась музыкальная программа. Оказалось, что Леночкин папа пригласил любимую группу своей дочки — «Крышки».

В группе было целых три юных красотки, которые писклявыми голосами исполнили несколько своих хитов, услышав которые мама Кирюши сделала попытку в третий раз рухнуть в обморок.

— Это не музыка! — шептала она бескровными губами. — Это надругательство над ней! Как можно слушать подобное! Кирюша! Не смей!

Кирюша сидел бледный. Но волновала его не музыка, а родная мамуля. Впрочем, остальным гостям было не до переживаний этих двоих. Визжа от восторга, Леночка и ее подружки кинулись к своим кумирам. И весело запрыгали под нехитрую музыку. Кира с Лесей тоже немного порезвились. Ничего плохого в таком развлечении они не видели. В конце концов, это была просто легкая музыка, ритмичная и заводная. А что еще нужно на свадьбе? Не Баха ведь слушать, и не Бетховена.

— Небось, если бы включили классическую музыку, то мама Кирюши и тут нашла бы к чему придраться.

— Да, бывают такие люди, — со вздохом согласилась Кира. — Никогда сами в жизни ничему не радуются, не веселятся, так еще и другим мешают!

Лидия Алексеевна в самом деле сидела с таким выражением лица, словно лимон проглотила, а перед этим еще и хорошенько прожевала кислый плод. «Крышки» уже давно отпели положенную программу и укатили дальше по своим делам. Но мама Кирюши все еще не могла прийти в себя. Поджимала губы и всем своим видом показывала, как ей все тут не нравится.