class="p1">— А потом у нее закончилась розовая краска. И она велела няньке сходить за краской. Танита, конечно, ворчала, что надо дождаться горничной, ведь она не может оставить девицу совсем одну. Но Абрита только фыркнула, мол, кто может угрожать ей в этом парке, где никого нет. А когда старуха ушла, она вышла из беседки, подошла к кустам, в которых прятался я, и велела немедленно вылезать, а иначе она прямо сейчас позовет стражу. Она так мило сердилась и хмурила брови, — улыбнулся граф, — что я потерял всякое соображение. И забыл про все на свете. Даже если бы меня тогда убили за то, что посмел увидеть ее и заговорить с ней, я умер бы счастливым.

Он замолчал, погрузившись в себя, и уйдя в воспоминания. Мягкая теплая тишина окутала крошечную избушку. Пламя свечи плясало на стенах, на печи, пышущей жаром. Где-то за печкой осторожно настраивал свою скрипочку сверчок, спрятавшийся в тепле от зимнего холода.

— А потом? Что было потом? — не выдержала Анни.

— А потом мы услышали скрип гравия, это возвращалась с краской старая нянька, Танита, сноваа ворча себе под нос. И Абрита сказала, что мне нужно идти, ведь она не хочет, чтобы о мной что-то случилось. Но если я хочу увидеться снова, то завтра, сразу после полудня, она придет порисовать в эту же беседку. В это время старая нянька всегда засыпает, сидя на своей скамейке. И мы сможем поговорить...

— И ты пришел? — прошептала моя дочка, заглядывая в глаза графу.

— Конечно пришел, — кивнул он, — и на следующий день, и через день... я приходил в эту беседку каждый день. И до сих пор хожу... не могу перестать...

— А мама? Что было потом?

— А потом я посмеялся над розовыми облаками на ее рисунке. А она сказала, что если я не вижу, что облака разноцветные, то я просто глупец, — грустно улыбнулся граф, — точно те же слова, что и ты сегодня. Поэтому-то я и подумал, что это она... тебе...

Граф Шеррес замолчал. Он прижимал к себе дочь, и невидящим взглядом смотрел в туманную даль прошлого. Туда, где осталась та, которую он любил — юная герцогиня Абрита Форент...

Мне было очень интересно, очень важно узнать, что было дальше. Я должна была выяснить, почему Абрита оказалась в Нижнем городе совсем одна.

Я должна была сделать так, чтобы граф Шеррес помог мне наладить тайную связь с моими людьми. Мне нужно было иметь возможность передать весточку Жерену в любое время.

Но я держала кружку с остывшим чаем и молчала. Любые слова были бы кощунством перед той скорбью, которую чувствовал сейчас граф, еще раз потерявший любимую.

Глава 6

Молчание прервал сам граф Шеррес:

— Я всегда был рассудителен и серьезен, иначе не стал бы дипломатом, но в ее присутствие я каждый раз терял голову. Мне кажется, я тогда ходил, как в тумане. Ни ел, ни пил, не спал. Я думал только о ней. Я жил только тогда, когда видел ее. Я сразу же попросил у герцога Форента руки его дочери. И хотя мой род и богат, и знатен, и обласкан вниманием императора, герцог отказал мне. Я попытался настаивать, я не мог представить себе жизнь, без Абриты. Но он пришел в ярость. Сказал, чтобы я даже не думал ни о чем подобном. Его дочь не для меня.

Граф вздохнул и прижал к себе Анни. Ему было больно говорить о прошлом, но ему хотелось поделиться своей болью хотя бы с кем-нибудь. Ведь столько лет он прятал ее своем сердце...

И я не выдержала:

— Абрита была обещана императору. В ней кровь Древнего Бога Абрегора...

Граф грустно улыбнулся:

— Да, я знаю... потом... когда все уже случилось, и было поздно, что-либо исправить, я получил письмо от ее светлости Лейлины, матери Абриты. Она написала его в тот самый день, — он сделал длинную паузу. — Если бы я знал, что все будет именно так, то отступился бы. Отдал бы Абриту императору. Тогда она была бы жива. И может быть счастлива.

Я вздохнула. Чай совсем остыл, но я все же сделала глоток. Терпкая горечь листьев чайного дерева прокатилась по языку, перекликаясь с чувствами, которые вызвал рассказ его сиятельства. Я должна была сказать ему. Я снова не могла смолчать. Слишком сильно его слова задевали и меня тоже.

— Нет, — покачала я головой, — она никогда не была бы счастлива без вас. Поверьте, — криво улыбнулась, — мне самой предстоит выйти замуж за человека, которого я не люблю. И я точно знаю, что никогда не смогу быть с ним счастливой.

Да, мысленно добавила я, мне для счастья нужен Гирем. Вор. Ночной король. Ненаследный барон. Человек, который мне, принцессе Елине, совсем не пара. Но какое это имеет значение, если я, подобно графу Шерресу, уже отдала свое сердце? Наверное, именно в этот момент я все решила. Пусть пока это было подсознательно, и я сама еще не осознавала к чему меня приведет этот разговор...

А пока я смотрела на его сиятельство и на Анни. И мне было горько. То ли от рассказа, то ли от заваренных листьев чайного дерева.

— Возможно вы правы, — не стал спорить граф. — Я слышал о вашей свадьбе с герцогом Адреем Бокреем. Сожалею, но ваша участь гораздо хуже той, которая ждала бы Абриту, выйди она замуж за принца. Принц Горей очень приятный в общении и воспитанный человек. — Он вздохнул и вернулся к своему рассказу. — Отказ герцога Форента не остановил меня. Ради Абриты я готов был на все. Даже на самые крайние меры, которые не одобрил бы ни мой отец, ни герцог Форент, ни общество. Я признался ей в своих чувствах и предложил сбежать. И Абрита согласилась. Сказала, что тоже любит меня, и мечтает стать моей женой.

Он снова вздохнул и замолчал. Рассказ приближался к тому самому моменту, который стоил жизни юной герцогине и счастья графу.

— Я столько лет корю себя за то, что сделал... Если бы я не был таким эгоистом и оставил ее в покое, она была бы жива... Я все спланировал, все продумал. Все должно было пройти без сучка и задоринки. Мой человек вывел бы Абриту из Высокого города в Средний, прямо ко